Донос мертвеца

- пусть остается. Ну, мы пошли.

- Может, хоть поедите? - удивился Хомяк.

- Нет, не хочется...

Возможно, Росин от горячего обеда и не оказался бы, но Картышев пребывал в том состоянии, когда о ближних не думают.

- Ладно, мы на лыжах, - словно извиняясь, сообщил Костя. - Часа за четыре до дома добежим.

Он вышел следом за товарищем, оставив супругов наедине.

- Если ты не отвернешься, я не смогу исчезнуть, - тихо сообщила Настя.

- Вот видишь, - задумчиво напомнил Хомяк, присаживаясь на скамью. Три месяца прошло, но ничего с тобой не случилось.

- Если я прожила три месяца, - покачала головой Настя, - это не значит, что уцелею еще четыре века. Это большой срок даже для меня. Я не смогу вернуть тебя назад, Никитушка. Смогла бы - уже бы вернула.

- А отчего ты можешь умереть?

- Не могу я умереть, Никита, - смущенно покачала она головой, - потому как и не живая я совсем. Уснуть могу, от бескормицы. Совсем уснуть, и не просыпаться более, как отец варягов. Совсем.

- Так, наверное, это и называется смертью?

- Нет, Никитушка. Не смерть это. Потому как меня всегда поднять можно. Теплой кровью человеческой оживить, коли на могилу мою ее пролить, али на алтарь Перуновский.

- И где могила твоя?

- Не знаю, Никитушка. Право, не знаю. При отце варягов живу, а откуда пришла - неведомо. Знаю, здесь уродилась, здесь смертушку приняла. Может, мертвую меня с любовью в могилку опустили. Может, косточки мои здесь вокруг разбросаны. Давно случилось...

- А алтарь где?

- Зачем тебе это, Никита? Хомяк хмуро промолчал.

- Знаю я, - кивнула девушка. - Надеешься ты назад, в мир свой вернуться и там меня оживить. Кровью своей алтарь окропить. Да только мало крови той, Никитушка. Жизнь чью-то на камни пролить надо, без жизни кровь прах земной.

- Не вернусь я, похоже, назад уже никогда, - покачал головой Хомяк. Никогда...

- Да как же так, Никитушка, - скользнула к нему нежить и опустилась на колени. - Там тебе для меня крови не жалко, а здесь - видеть не желаешь?

- Я как вспомню обличие твое... Что после молитвы опричнинской случилось...

- Каждая женщина, коли юной не умрет, таковой облик примет. Неужто ни на кого теперь не глянешь? - голос Насти заметно отвердел.

- Посмотрю! - жестко ответил Никита. - Дед мой здесь жил, прадед и прапрадед. И фамилия у всех Хомяки. Скажи-ка мне, Настенька, кто род этот здесь основать смог? Так, получается, я один в этом поселке живым остался. А раз так - дети у меня должны остаться. И внуки. Ты можешь родить ребенка, навь?

- А-а! - перед молодым человеком словно что-то разорвалось, и он невольно зажмурился, а когда открыл глаза, Настя уже исчезла.

- Настя! - вскочил он. - Настя, ты где?

Однако нежить исчезла бесследно. Хомяк выбежал на улицу, посмотрел в сторону острова - но ожидаемого дымка над ним не увидел.

- Куда же ты пропала-то? - Он вернулся в дом увидел лежащее на столе платье исчезнувшей девушки: - Интересно, ты про нее правду сказала, или так