Когда нет сил молчать (СИ)

— Как дела, Гарри? — взволнованно спросил рыжий у друга. — Все нормально прошло?

— Почему ты не в большом зале? — совсем не впопад поинтересовался Поттер.

— Эээ… — Рон почесал затылок. — Тебе вообще-то письмо пришло. И я волн…

— Где оно? — подскочил с кровати Гарри, чуть не отодрав красный балдахин, вставший у него на пути.

— Держи, — протянул письмо Рон. — Так как прошло-то?

— Нормально, — отмахнулся Гарри, распечатывая конверт. — Познакомился с одной цыпочкой, она была просто…

— С кем?.. — у Рона от слов мальчика-который-раньше-не-особо-выражался округлились глаза.

— Я что-то не то сказал? — вопросительно поднял бровь черноволосый, вытаскивая письмо.

— Нет, все нормально.

— Гарри, — гриффиндорец начал читать вслух. — Я не могу сказать в письме все, что хочу: слишком опасно, вдруг сову перехватят. Ага, конечно. Нам нужно переговорить с глазу на глаз. Сделай так, чтобы мы могли встретиться у камина в вашей гостиной в час ночи с двадцать первого на двадцать второе ноября. Я, как никто, знаю, что ты сам себе лучший страж, а рядом с Дамблдором и Грюмом вряд ли кто отважится причинить тебе вред. М-да, весело. Но кто-то, явно могущественный, замыслил недоброе. Просто безудержное веселье. Ведь твое имя попало в Кубок под самым носом у Дамблдора. Будь начеку, Гарри. Я по-прежнему хочу знать обо всем необычном, что происходит в замке. Я тоже это хочу. Двадцать второго ноября дай мне знать как можно быстрее. Сириус. Хорошо, крестненький.

— Я пропустил что-то? — скептически поднял бровь Рон, садясь за свою кровать.

— Ааа… — протянул Гарри. — Думаю, ты пропустил обед.

— Гарри… — предупреждающе начал Рон.

— Интересно, что сегодня дают? Надо будет к Добби сходить, и вообще… Я есть хочу. Наложи На меня Силенцио, и пошли в большой зал.

— О чем Сириус писал тебе? — не сдвигался с места Рональд Уизли. Причем, как в прямом, так и в переносном смысле, ибо зеленоглазый изо всех своих сил толкал парня в спину, поднимая с кровати.

— Да ерунда. Помнишь, мне Волди приснился? Ну я вам с Герми рассказывал тогда, несколько дней назад — вы могли наблюдать это в контексте. Так вот, я написал об этом Сириусу, и вообще он знает, что я очешуенный и оперенный чемпиончик. Все в ажуре, Рон, идем жрать!

Нехотя поднявшись с кровати, рыжий пошел к выходу, но его за плечо ухватил мистер Болтун.

— Силенцио наложи, — он умоляюще посмотрел на друга. — Плииииииз…

Закатив глаза, Рон достал свою волшебную палочку.

— Я не практиковал раньше… — неуверенно произнес он.

— Я тебе весь мозг нагружу бесполезной инфой, если у тебя не получится и все, — мило улыбнулся Гарри. Самый-наитончайший-намек-на-всем-белом-свете был сразу же понят.

₀

— Снейп наказание определил, кстати, — как бы между прочим кинул Рон. — Завтра вечером работать у него в классе.

Гарри лишь неопределенно махнул головой. После того весьма угрожающего заявления рыжик приложил все силы к тому, чтобы по-хорошему заставить лучшего друга попросту заткнуться, и Силенцио получилось на славу. Сам того не понимая, Снейп подкинул ребятам просто ошеломительный способ усмирения непослушного языка.

Молча сев за стол Гриффиндора, парни принялись за еду. Спустя минут пятнадцать, когда Поттер уже ковырял ложкой тыквенный сок, в который по только ему понятным причинам, он зафигачил две ложки какой-то сгущающей жидкости штуки, которую он с помощью записки выпросил у Добби, в большой зал вошла Гермиона. Рита по пути в башню посоветовала ему записывать все свои мысли на бумагу, чтобы ему было легче молчать. Немного помогало, но без Силенцио, все же, было не обойтись.

— Привет, мальчики! — как-то радостно проворковала она, мило улыбнувшись.

О, клевые зубы! Мне одному кажется, что раньше они были куда больше? Нет, я имею ввиду вообще, а не из-за того заклинания. Они меньше стали. Ох, какая ж она красотка теперь, хоть целоваться с ней норм будет. Все, срочно ищем Грейнджер нового эээ… то есть как бы это сказать… первого… стремновато звучит… О чем это я вообще? А, я хочу найти Герми парня, чтобы она перестала с учебниками обжиматься. Интересно, а что думает Рон по поводу её новых зубов?

— Силенцио? — воскликнула Герми, успевшая сесть за стол. — А вы уверены, что это безопасно?

Уизли только пожал плечами.

— Гарри меня просто заставил.

— Гарри, это правда?

Парень кивнул.

И что это за такое? Уизли, черт подери тебя! И почему ты ничего не заметил? Только посмотри на эту милашку, она раньше никогда так не улыбалась… Я бы с такими зубами тоже не улыбался, но… Нет, не в обиду ска… подумано, но щас-то зубки у нее нормальные такие, а ты даже внимания не обратил! А может не стал зацикливаться.

Нацарапав на пергаменте «Ну и как тебе?», Поттер протянул его парню, сидящему по левую руку от него.

Задумчиво посмотрев на текст, Рон выдал:

— Ты о чем? — Гарри На эту реплику вновь закатил глаза.

— Что он тебе написал? — удивилась Герми. Рон, не колеблясь, протянул записку девушке. Гарри шумно ударил ладошкой себе по лицу, проведя ей вниз.

— Что это значит, Гарри? — вопросительно подняла бровь Герм. Закатив глаза, Гарри показал сначала на девушку указательным пальцем, а потом показал класс.

— Что? — не поняла гриффиндорка.

Гарри показал пальцем на свои зубы, а потом выставил вперед два больших пальца. Щеки Гермионы заплыли румянцем, когда она догадалась, что имеет ввиду Гарри.

— Да я. Просто… — она неловко улыбалась. — Мадам Помфри сказала мне махнуть рукой, когда зубы станут такими же, как и были изначально, но я махнула рукой чуть-чуть позже.

Гарри с улыбкой снова выставил два класса.

— Вы вообще о чем? — недоумевал рыжик. Махнув рукой на Рона, он снова повернулся к девушке, показал на себя, потом пройдясь по воздуху средним и указательным пальцем и указал на дверь.

— Хорошо, иди, — кивнула Гермиона. — Мы с Роном еще поедим.

Кивнув, Поттер вышел из большого зала собираясь направляться в… это знает только черноволосый парень, даже автор не в курсе.

— Он так и сказал? «Цыпочку»? — нахмурилась Герм, — Ты ничего не перепутал?

— Да я говорю тебе! Он раньше себя так никогда не вел…

— Это плохо, Рон, — серьезно посмотрела подруга на рыжего. — У него вторая стадия…

₀

— …Вторая стадия осложнения. Во время этой стадии полностью перестраивается характер жертвы веритасерума. В лексиконе начинают появляться не употребляемые прежде слова, меняется манера поведения и общения. Характерно то, что сам подверженный действию зелья абсолютно не замечает этого за собой. Вторая стадия является последней, на которой еще не поздно излечить пострадавшего…

Гермиона потупилась, смотря в книгу, откопанную где-то в глубине за запретной секции.

— Ну? — с нетерпением спросил Рон, сидя на подоконнике между книжными полками и болтая ногами. — Что дальше?

— Все, больше здесь ничего нет, — грустно произнесла Миона, поднимая глаза, сверху вниз глядя на рыжего.

— Ну а… как лечить… — с надежной протянул Рон.

— Совсем ничего нет.

— Ме-е-ерлин! — жалобно прохныкал Рон, задирая голову к потолку.

— Не время раскисать, — уверенно заявила Герм, захлопывая книгу и поднимаясь со стула. — Нам нужно помочь Гарри!

— Мы даже не знаем, где он… — проворчал себе под нос рыжий, поднимаясь в след за девушкой.

— Нам нужно найти его, мало ли что он сможет начудить в таком состоянии!

/В это же время в женском туалете на втором этаже:

— Вот так все и было!

— Правда? — подняла брови Миртл, теребя рукой один хвостик, зависнув над своим любимым унитазом.

— Конечно! — воскликнул Поттер, который сидел напротив по-турецки. — А ты сомневалась? Ну так вот, эти министерские собаки уже в край оборзели!

— Ну если это не ты, то что такого? — Миртл задумчиво нахмурилась, опускаясь в унитаз и складывая руки на бортик.

— Я все равно участник гребаного турнира. И вообще, мне интересно, ну просто крайне любопытно, так чуть-чуть, что аж до потери сознания — какой петух закинул в кубок мое имя? Это неслыханная дерзость!