Падший (СИ)

– Получилось! – подал я пример попутчикам.

Вот только они не выказывали радости по данному поводу. Рядом с нами грохнулся ещё один валун, и мы также обрушили его вниз, а древлины с той же настойчивостью вновь и вновь забрасывали их к нам на склон горы.

– Долго не продержимся, – уяснил я: древлинов внизу становилось всё больше и больше, а у нас сил всё меньше и меньше. Да и валуны катить вниз мы стремились всё меньше и меньше, что не приносило нам изначального результата в противостоянии с истуканами. Нет, увечья мы исполинам Древнего Леса наносили, но больше не валили их, опрокидывая с корневищ вниз с горы.

А тут ещё кто-то из них догадался запустить в нас самым лёгким истуканом, и на наше счастье, он не долетел.

Нам пришлось карабкаться наверх, и чем выше мы забирались, тем круче становился склон. С одной стороны хорошо, что алтарь находится так высоко, а с другой – давно бы уже воспользовались им, окажись он на равнинной местности.

Но вот уже и древлин полетел вниз – сам, без наших усилий, сорвавшись с горной кручины, и даже его цепкие корневища с ветвистыми кронами не выручили его – зацепиться тут было не за что – кругом голые скалы да камни. Вывернув их, он покатился с булыжниками вниз, сшибая по пути к подножию прочих истуканов, а мы, добравшись до небольшого уступа, расположились на его площадке, переводя дух и набираясь сил.

Глянув с обрыва вниз, я понял: мне бы сейчас крыло и – древлинам не достать меня ни за что на свете.

Да куда я денусь один. И потом, помнится: на нас охотился ас на пернатом звере.

Вот за небом и следили наши подопечные, пока мы с Магомедом, каждый в отдельности друг от друга, радовались, словно малые дети, устроенному бурелому внизу. Армада истуканов-исполинов осталась у подножия, куда к ним скатились менее удачливые порождения Древнего Леса Высших.

– Далеко ещё до алтаря? – озадачил я привычным вопросом в моём исполнении за последнее время эльфийку.

– Уже недалеко, – указала она на облака.

За них, нам и предстояло лезть дальше.

М-да уж, нехилая такая горка. Да и ладно, деваться всё равно некуда, пора нам уже заметать следы, пока сюда не пожаловали лопоухие аборигены на пернатой живности о четырёх лапах. Но, кажется, дриада заприметила их, занеся копьё над головой – сотрясла угрожающе. Ну и Линара схватилась за лук. Крон же естественно за секиру.

– А ты чего ничего не делаешь, Арол, да? – окликнул меня Магомед.

– А что тут поделаешь, когда ничего, – парировал я. – Топоры мы с тобой по дороге сюда растеряли.

– А камни, да, – подхватил Магомед булыжник.

Действительно, что это я? Вот только метатель камней из меня – никудышный. И камнем нам при всём желании не сбить асов на пернатом зверье, впрочем, и напугать не удастся.

– Положись на меня, Арол, – вытащил Магомед ремень из штанов, и… они упали у него. – Вах!

– Вы что задумали, падшие?! – встрепенулась Жезнира, реагируя на нижнее бельё Магомеда, которое и трусами обозвать нельзя. А как мне показалось: он не носил их. И та шерсть была его, а не нижнее бельё – шерстяным.

– Да вот, Магомед пытается запугать летунов своим главным оружием, – едва сдержался я от истеричного смеха.

– Это каким же? – обернулась Линара.

– Известно каким – елдой!

Пока я заговаривал самкам отродья зубы, Магомед успел вернуть штаны на место, придерживая одной рукой, а в другой – держал ремень.

– Арол, помоги, да!

– Что, штаны подержать? Или оружие?

– Камень сунь в ремень, да!

– На кой, Магомед?

– Сейчас увидишь!

– Держи, – удружил я булыжник ему.

– А теперь, отойдите – все, – размахнулся Магомед ремнём с камнем и лихо швырнул в приближающегося наездника на пернатом звере. Один увернулся, зато другой не сумел. – Попал! Я попал!

И действительно – Магомед попал… под раздачу. В нас, из-за него, полетели стрелы. И если бы не Линара, ответившая им, нам пришлось бы туго. Очень туго. А так отделались испугом, в отличие от Магомеда.

– Этот лопоухий абориген попасть в меня-А-А… – зашёлся он в приступе бешенства.

– Бывает, – старался я успокоить его, оглядывая то, что торчало у него сзади из штанов. – Больно, Магомед?

– Не то слово, да-А-А…

– Опять эти эльфийские штучки, – поступил Крон просто и незамысловато, в отличие от меня, пока я только собирался подготовить необходимый набор лекарств, чтоб остановить кровь, когда стану тянуть из Магомеда стрелу. Этот говорящий конь тупо выдернул её, и хорошо ещё, что не с куском мяса, живодёр. Одно слово – отродье.

Магомед вскрикнул и затих. И хорошо, что отключился, не видя того, что сделал дальше Крон, предложив мне зализать рану на теле напарника.

– Ты операцию по извлечению стрелы из него начал, тебе и долечивать его, конь, – вспылил я, сжимая в руках бутылку с 3% перекисью водорода для обработки раны Магомеду.

И Крон сам сделал то, что мне же и советовал.

– Ва-Ах… – пришёл в себя Магомед, выхватив у меня бутылку с перекисью, и отхлебнул, решив, что это надо выпить – брызнул пеной изо рта, хрипя.

– Да он бешеный! – шарахнулся кентавр от него.

– Сам такой, да! – вступился я за Магомеда. – Нормальный он, а вот ты, животное…

Докончить мысли вслух я не успел, лопоухие асы на пернатом зверье совершили очередной налёт, осыпая нас стрелами. И больше мы не стали засиживаться на одном месте, к тому же в отличие от меня, Магомед теперь ещё нескоро сможет сидеть, поскольку рану я так пока и не обработал на нём.

– Ничего, заживёт как на кентавре, – улыбнулась Линара.

Точнее на отродье. Так бы и сказала, а не стала приукрашивать непростую ситуацию, из-за которой мы попали под раздачу асам на пернатой живности.

– В облаках им не достать нас, – пояснила она: мы легко затеряемся там.

– А если они слезут с пархатого зверья? – уточнил я. – Что тогда?

– Им же хуже, – кивнула она мне на Крона с Жезнирой.

Ну да, что это я? Ведь лопоухим аборигеном не тягаться пешью с живностью отродья – оно затопчет их одними копытами без применения секиры и копья. Да и числом нас больше, если станем ратиться не на них, а рядом с ними.

Мои опасения с эльфийкой не подтвердились. Сколь бы ни были преследователи лопоухими аборигенами, но точно: не дураками – быстро сообразили, что к чему, прикинув соотношение сил, и оставили нас в покое.

– А стражи троп не заберутся на гору, Линара? У единорогов случаем, нет крыльев?

– Нет, – улыбнулась она. – Но тропы знают. Поэтому не удивлюсь, если доберутся вперёд нас до алтаря, и устроят засаду!

Вот так всегда: ты думаешь, что все неприятности уже давным-давно позади, как тебя ждут новые впереди, и хуже прежних.

– И чем же так опасны стражи троп? – не удержался я от очередного, знакового не только для меня, вопроса. Магомеду тоже хотелось узнать о том же побольше.

– Вот когда столкнёмся с ними – чего бы ни хотелось, – тогда и поймёте, падшие, – грянул Крон. И ведь сейчас не ржал как конь, пусть и говорящий, что, нет-нет, да проскальзывало у него иной раз.

– И всё же, – настаивал я на вразумительном ответе. – Что с ними не так или с их зверьём?

– Крона видишь, – взяла слово эльфийка.

– Ну, не слепой, и изучил его основательно всего – от копыт до макушки. И?

– Так вот единорог имеет во лбу рог размерами с копьё Жезниры. А если учесть, что на нём сидит страж, владеющий в совершенстве, как луком, так копьём и двусторонним клинком, то сам должен понимать: нам с ним даже одним придётся тяжело. А они никогда по одиночке не бродят.

– А как же тот, кого мы слышали, и даже утайкой видели, правда, мельком и издалека? – напомнил я.

– Вероятно посыльный.

А, ну да.

– И сколько их обычно сбивается в группу или в отряд – пара или больше?