Падший (СИ)

– Да, их надо спасать, Низар!

Вообще-то я предложил ей ретироваться, но она всё поняла по-своему, охотница.

Выхватив топор, я поспешил за ней; всё-таки был обязан не столько ей, сколько Магомеду в большей степени жизнью. Он, помниться, вытащил меня с дриадой из болотной топи. А долг платежом красен, хотя с этой бешеной ланью мы вроде бы уже в расчёте после того, как она лягнула меня копытами – не так давно. И тогда явно не старалась оторвать мне голову, зато этому древесному истукану – раз ветвями махнуть, и я пополню чёрный список падших сего чудовищного мира, населённого жуткими порождениями.

Приметив дупло, я метнул в него топор.

– Подавись ты своими плодами!

И ведь попал – удачно так. Исполин не устоял и с треском завалился назад.

Эко я его!

Сюда бы гринписовцев! Хотел бы я посмотреть на них, и то, как они стали б себя вести при виде этого древлина, да корчей? А одно Древо Смерти чего стоило! И это недалеко "росло" от него.

– Быстрее! Уходим! – рванул к нам Крон, не помышляя рубить корневища с кроной сему лесному исчадию.

Когда я бы не прочь ещё и подпалить его, чтоб прочим истуканам было неповадно заманивать нас, путников, тем, чем этот привлёк Магомеда.

– Арол! А где твой топор? Потерял, да? – злился напарник на меня.

И это мне вместо благодарности за то, что я спас не только его, но и отродье при нас.

Ничего, с них ещё станется – будут должны, а непременно обязаны по гроб жизни. Желательно своей, а не нашей с Магомедом. Умирать я, пока не собирался, а что – ещё побегать по дебрям лопоухих аборигенов и повоевать с ними и их созданиями. Да толком ещё и не начинал. Но чем дальше в лес – и этот, – тем меньше он нравился мне.

Нет, всё-таки мне стоит его сжечь, ну или хотя бы подпалить, а уж получиться спалить или нет – как, кому повезёт. Но то, что здешним обитателям вряд ли – я не сомневался. Вот только доберусь до алтаря, а там до своего мира, обязательно вернусь сюда с системой реактивного залпового огня калибра "Смерч", и уничтожу это лес – гектар за гектаром. Или пущу на дрова. Не пропадать же добру да ещё в таком количестве.

– Ну что, попробовал райских яблочек, Магомед? – отплатил я напарнику той же монетой в ответ.

– Вах, какой яблоки! Эта не яблоки был! Эта… эта… меня сама бил в морда-лица, да!

Шрамов на нём у Магомеда прибавилось – и при этом изрядно.

– Ещё бы! Ведь ты схватил его за то самое! Представляю, что было бы, если б ещё и укусил?

– Зачем ты, Арол, обижать меня?

– Это не я, а ты – и втянул нас в такой замес, что у меня просто нет слов выразить свои чувства!

– Вот и не выражайся, ладно, да?

– Да ну тебя, Магомед! Считай: квиты, – напомнил я ему про болото.

– Согласен, Арол.

Хм, ещё бы не был согласен.

– Но как ты будешь обходиться без топор?

– Как гризли, Магомед!

– А это как, Арол, да?

– Руками задавлю!

– Вах!

– И догадайся: кого!

Поговорив на повышенных тонах с Магомедом, я немного унял дрожь в теле, а то меня трясло, и неслабо. И так меня не трясло, даже при первом полёте с инструктором, когда от "счастья" были полные штаны – и не только у меня. С того самого судьбоносного момента я и заработал своё нынешнее прозвище, которое коверкал, как мог – а ведь умел – Магомед.

Оставалось надеяться, что мы не свернули с пути, намеченного отродьем, и шли точно к алтарю. О чём я не преминул уточнить у эльфийки.

– Грех было не воспользоваться твоей удачей, Низар, – была счастлива она. – Ещё никому не удавалось свалить древлина! А уж истукана – подавно!

– Так я его – того?

– Чего – того? – не поняла она меня.

Сказалась неподдельная наивность эльфийки.

– Срубил?

– Нет, древлина не так просто уничтожить! Мы, сколько не пытались, когда Высшие призвали их в войне против нас, так ни разу не удалось – даже Апогею. Вот и пришлось заключить перемирие. Но теперь я убедилась: мы с вами, падшие, ещё и не такое способны свернуть, как древлинов-истуканов, а горы!

Эко куда хватила, лопоухая! И занесло же её не только в словесные дебри, ну и меня разом с ними, животными.

– Где тут обещанный нам тобою алтарь? Далеко ещё до него? Мимо не пройдём?

– Нет, я почувствую его, и не только, а ещё Крон с Жезнирой! Алтарь наделён огромной силой! И ты почерпнёшь её из него, увеличив свою с оруженосцем! Мы станем непобедимы, благодаря вам, падшие!

Ну да, конечно-конечно, само собой разумеется. Если нас не убьют по дороге туда жизненные обстоятельства, а в их лице те, у кого морда там. А так бы и дал им всем по ним, чтоб враз все отстали от нас с Магомедом. Мы ж с ним простые люди, а не нелюди. Не демоны мы, и низвергать огонь ни изо рта, ни из других мест, не умеем. Даже щелчком пальцев, поскольку с детства не страдал пагубной привычкой, поэтому и не имею при себе зажигалки к сигаретами. Соответственно и дымом дышать необучен. Даже костра мне тут не развести тем древним способом, каким предки в моём мире с помощью палки и куска коры. Впрочем, и охотится, чтоб добыть себе скудное пропитание. Когда тут и плоды в лесу лопоухих аборигенов рвать – себе дороже выйдет.

Магомед уже на этом обжёгся, и даже если нам попадётся обычное плодовое дерево, скорее от голода загнётся, чем рискнёт приблизиться к нему, как к древлину. Зато я за себя не ручаюсь! – вдруг поймал я себя на мысли, что всё больше кошусь с вожделением на дриаду, и не на ту её часть тела, что у неё выше поясницы, и выглядит аппетитно для любого нормального мужика, а то, что значительно ниже – как окорока.

– Не заглядывайся, Арол, да, – напомнил мне Магомед про вспышку света и боль в голове.

– Сам, – видел я, как он пускает слюни, не обращая внимания на то, что раньше мы с ним оба.

Всё-таки голод способен в любом из нас убить истинного мужика.

– Да я не думать о плохом, Арол, да!

– А я что ли думать иначе, Магомед? – уяснил я то же самое, что и он. – Сейчас бы ещё раз съесть тот бутерброд.

– А у тебе есть, что поесть, да?

– Ну, как тебе сказать, Магомед, чтоб ты правильно понял меня и не обиделся, да! Завтра будет тебе бутерброд от меня!

– Правда?!

– Только выйдет он из меня другим местом.

– Вах! Издеваешься, Арол, да?

– Ага, – не стал скрывать я, что не прочь сделать ещё кое-что, на что уже готов был подбить Магомеда, а именно – завалить дриаду. О чём и шепнул ему на ухо.

– Ты что, Арол, совсем озверел!?

– Можно и так сказать: в конец!

Магомед не понял меня, что я проголодался, как и он сам. Пришлось пояснить.

– Нет! Я не дам тебе Жезниру!

– Решил в одиночку её завалить и… захомячить?

– Да я скорей нападать на этот ходячий дерево, да, чем на говорящий лань!

– Выходит, Магомед: ты не мужик!

– Почему, Арол?

– Докажи!

– Что я должен сделать, да?

– Добыть нам немного еды. Ведь я тебя кормил!

– Кормил, да!

– Вот, теперь твоя очередь настала добыть нам пропитание.

– Я постараюсь, Арол.

– Уж постарайся, Магомед. Только далеко не уходи, – было интересно мне узнать, чем же питаются отродья.

Как я узнал от кентавра, он ничуть не лучше верблюда – мог не только неделю или две ничего не есть, но и не пить. А дриада вообще подалась за Магомедом, когда тот сказал: ему надо отойти по нужде.

Её за ним, и послала приглядеть Линара.

У неё следом я и спросил: