Мой парень - сущность

Затем он вошел в палату. На больничной койке под капельницей лежала едва живая Марина: с кожей голубоватого оттенка и темными кругами под глазами. Цвет губ ее был едва отличим по тону от кожи. «Что же ты наделала, глупышка», – подумал он, сглатывая застрявший комок в горле. Он присел на стул возле нее. Вчера он находился здесь рядом с чуть не отошедшей на тот свет Соней, а сегодня – место на койке заняла Марина. Дурацкое совпадение.

Он взял ее бледную прохладную руку. Жизни в ее пальцах, казалось, и вовсе не было. Он прислушался к пульсу – ее сердце билось, но значительно медленнее, чем следовало бы. К глазам подступили слезы, но он сдержался.

В палату вошел доктор.

– Когда она очнется? – спросил Адриан.

– Точно не сказать… Но не думаю, что кома продлится более двух суток.

– Какие прогнозы?

– Восемьдесят на двадцать. – Адриан понимал, чем грозит такой расклад.

– Значит, шанс все-таки остается?.. – он сам не верил в то, что спрашивал.

– Будем на это надеяться. Время покажет. Вам бы, Адриан, не стоило долго оставаться в палате.

– Почему? Разве я чем-то мешаю?

– Это против правил, – пожал плечами доктор.

– К черту правила, под мою ответственность.

Врач молча согласился и приступил к осмотру пациентки.

***

Вначале Марина поняла, что ее разум все еще существовал, и она не канула в небытие. Она вспомнила, как умерла в схватке с духом. Потом вернулось воспоминание о поцелуе с Адрианом на аэродроме в лучах заката. Затем она почувствовала свои пальцы на руках, перевела внимание на ноги – и тоже почувствовала пальцы. Она осознала, что дышит. Возможно, она смогла бы даже открыть веки, если бы очень сильно постаралась. И что же она тогда увидит? Жизнь или смерть? Ей было сейчас неважно.

Она все же постаралась открыть глаза. Не смогла. Напряглась снова и… луч света ослепил ее через приоткрытую щелочку век. Она зажмурилась.

– Марина! – услышала она голос Адриана, но такого сладкого его тона она не слышала еще никогда. Он взял ее за руку. Захотелось вновь напрячься, чтобы суметь открыть глаза и посмотреть на его несчастную физиономию.

Она открыла. Парень взирал на нее щенячьими глазами. «Какой он сейчас смешной… – подумала она. – Все-таки я осталась жива. Смерти нет. Ну, или, по крайней мере, не в этот раз». Она хотела улыбнуться Адриану, но вроде бы у нее ничего не получилось. Хотела сказать: «Привет», – но из приоткрытого рта раздался хрип.

Адриан встрепенулся:

– Мариша, я должен позвать врача. Я мигом.

Он пулей вылетел из палаты.

Она осмотрелась, двигая одними лишь глазными яблоками. Палата была белой. Типичной больничной палатой на одного пациента. «Как же, наверное, я ужасно должна сейчас выглядеть… – подумала она. – Зря он меня такой видел».

В палату вошел доктор, тот же самый, что давал ей эликсир обращения. «Надо будет узнать, как его зовут, раз наши встречи становятся регулярными», – подумала она. Из-за его спины выглядывал Адриан.

– Марина, доброе утро, – поздоровался доктор. – Ты спала сутки, вернее, была в коме. Сейчас опасность миновала. Мне нужно осмотреть тебя.

Он посветил ей фонариком в глаза, пощелкал пальцами над ушами, замерил пульс, заглянул в горло и в уши и сказал Адриану:

– Думаю, она оклемается. Должна остаться с нами. – Адриан с облегчением выдохнул.

«Что это значит? То есть я все-таки еще могу окочуриться?»

Доктор обратился к ней:

– Марина, ты совершила большую глупость и чуть не отошла на тот свет. Ты ведь могла не просто перестать быть ловцом, но и жизни лишиться. Но тебе повезло вдвойне: все осталось при тебе – и жизнь, и способности. Понадобится время на выздоровление. Неделя, может, даже две. Придется подлечиться. А сейчас отдыхай, – он ввел в капельницу шприц с бесцветным содержимым.

Затем взял Адриана под руку и стал выпроваживать к выходу. Тот умеренно сопротивлялся, но доктор был непреклонен.

– Марина, я приду к тебе вечером, – выкрикнул Адриан из-за спины врача. Дверь за обоими закрылась.

Марина сомкнула веки и провалилась в сон без сновидений.

Она проснулась под вечер. Без труда открыла глаза и смогла нормально пошевелить конечностями. Марина открыла рот и произнесла несколько спонтанных слов – речь вернулась к ней. Общее самочувствие казалось приемлемым.

Капельницы на ее руке уже не было. Захотелось встать и посмотреться в зеркало. Она приподнялась на локтях, затем села в кровати. Свесила ноги. Она все еще чувствовала себя неплохо.

Тогда Марина попыталась встать. В этот момент дверь отворилась – она увидела Адриана. Тот стрелой подлетел к ней и подставил руку для опоры.

– Не рановато ли тебе вставать? ¬¬¬– спросил он со счастливой улыбкой.

– Ну, раз получается, наверное, самое время… – она сумела даже сносно улыбнуться. – Мне бы в уборную, – намекнула она. «И почему он пришел именно сейчас, когда я так и не умылась!»

Прикрыв дверь ванной, она посмотрела в зеркало. Выглядела она… ну… так себе. Конечно, плохо. Но в целом не ужас-ужас. Она умылась, почистила пальцем зубы и пригладила волосы. Затем вернулась в палату и с помощью Адриана дошла до койки. Она бы и без него прекрасно справилась, но парень, казалось, был счастлив оказаться полезным.

– Мариша, я тобой горжусь, – сказал он с чувством.

– Неправда, – сказала она. – Я облажалась.

– Иначе быть и не могло. В одиночку на удушителя? Ты сестриных книжек про героев, что ли начиталась? С таким и впятером опасно сражаться.

– Говорю же, я облажалась… Не знаю, чем я слушала на уроках… Но когда я увидела то, что он делал с малышом, я не смогла поступить иначе. – Нахлынули воспоминания испытанного ею ужаса за жизнь того крохи. – Ребенок выжил?

– С ним все хорошо. Чудо, что ты осталась жива и не потеряла ловцовской ментальности. Доктор говорит, что это невероятно... Расскажешь мне, как проходила схватка?

Она задумалась. Стоило ли все ему рассказывать?

– Ну… Вначале я действовала по уставу. Уложила его в два счета, обрадовалась, что так просто все складывается. Дура! Потом приказала ему по инструкции. Он ответил, что я смертельно просчиталась и жестко меня подавил. Думала, он меня раздавит просто всмятку. А дальше…

– Расскажи мне…

– А дальше я импровизировала.

Марина пересказала Адриану все, что смогла припомнить, не утаив ничего. Он задумчиво уставился в окно, и некоторое время сидел неподвижно.

– Мариша, ты – очень крутой ловец.

– В смысле? – она подумала, что он над ней прикалывался.

– В прямом. Твоя индивидуальная манера общения с духами – это что-то нестандартное. Но, судя по всему, твой метод действенный. Не вступи ты с ним в «светскую беседу» – он бы тебя уделал значительно быстрее, и, скорей всего, жестче.

– Дело-то нехитрое…

– Ошибаешься. Многие инициированные ловцы вообще не способны понять, что им отвечают духи. Истинные это умеют, но не все так же хорошо, как ты: понимают приблизительный смысл, но к такой детализации не способны. Ты очень талантлива. Когда тебя будет расспрашивать начальство – говори им правду. Не бойся. Это сыграет тебе на руку в долгосрочной перспективе, – он переменил тон на сочувствующий: – Безусловно, тебя все же накажут за несоблюдение инструкций. Будь к этому готова.

– Сильно накажут?

– Пороть не станут, – рассмеялся он. – Наказание будет, вероятно, административным. Когда ты поправишься.

– Ясно. Поделом мне.

Ей хотелось бы поговорить с ним о важном, не откладывая. Но подходящий ли был момент? Как он воспримет?

– Марина, я так испугался за тебя, – признался в пережитых чувствах Адриан. – Постарайся никогда так не поступать. Подумай о близких. Что станет с ними, если ты серьезно пострадаешь?

– Адриан… После произошедшего я переосмыслила… цель существования… себя, Ордена, наших отношений… – она все-таки решила озвучить выводы, к которым пришла во время медикаментозного сна. Именно сегодня.