Мой парень - сущность

В гостевой комнате имелись лишь кровать, школьный письменный стол и стул. Адриан подставил стул к кровати и сел на него. Марина же опустилась на постель. Каждый внимательно рассмотрел лицо другого.

– Я подзабыл глубину твоих глаз, – сказал он негромко. – И рад снова увидеть и вспомнить.

«Быстро он забыл», – подумала она, но не озвучила.

– Я беременна, Адриан.

– Я бы хотел поздравить тебя с этим, но радоваться пока действительно нечему. Ты же понимаешь, что у нас нет квоты?

– Я поняла это сразу, и примчалась к Ленке. А утром мы позвонили тебе. Что мне делать?

– Что нам делать, Марина, – он не отводил взгляда. – Мы попробуем найти решение. Я уже связался кое с кем, кто имеет доступ к выдаче квот. Но надеяться на положительный исход нужно несильно. Произошедшее ¬– это выходящее из ряда вон в глазах Ордена. Многие захотят наказать меня за этот проступок. И квоты нам, скорей всего, не видать.

– Что же делать? Подключим «команду спасения»?

– Да, придется. Но многого ли мы достигнем?

Марина сдерживала слезы из последних сил.

– Мариночка… – выдохнул он. – Если наши усилия не увенчаются успехом в течение пары месяцев, ты должна решиться на аборт. Прости мне эти слова, я хочу этого ребенка. Но я о тебе беспокоюсь. Рождение малыша, для которого мы не сможем раздобыть душу, сломает тебя. Таких примеров немало в нашей истории. Далеко ходить за ними не нужно и в наши дни. Пара же месяцев неудачной беременности тебе дастся тяжело, но ты оправишься. Все оправляются, кто принимает такое решение. По сути, оно верное в этой тяжелой ситуации. Ловцы вначале получают квоту, потом заводят детей, когда наоборот – это чрезвычайно все осложняет. Я буду с тобой все это время и поддержу тебя.

– Какой аборт! Адриан! – воскликнула Марина. – Мы обязаны раздобыть для нашего ребенка душу! Мы сделаем это! Если я дам тебе согласие на аборт – ты не пойдешь до конца. Никакого аборта! Будем искать решение вопреки всему, я заложу душу дьяволу, если придется.

– В таком случае я продам ему свою, Марина.

***

Вскоре после приезда к Косте Адриана, брат с сестрой отправились домой, расценив, что лучше оставить сестер в кампании их парней.

– Мне так жаль их, – поделилась чувствами Соня. – Веришь, что решение найдется?

– Не знаю, – Герман протяжно выдохнул. – Хочется верить, но… шансов у них немного.

– Чем мы можем им помочь? Может, стоит к Максу обратиться?

– Не спеши. Я очень рад, что ты приняла решение расстаться с ним. Включать тебя в условия сделки мы больше не станем. Обращение к нему неминуемо повлечет за собой обратное.

– Ты обещал мне, что я сама буду принимать решения касательно своей личной жизни.

– Помню…

– Вот и выполняй обещание.

Герман задумался и спросил:

– А что с Олегом? Я не против ваших отношений…

– Я не могу пока… – она не стала вдаваться в подробности.

– Знаешь, я могу помочь тебе, и устроить свидание с каким-нибудь… привлекательным парнем. Развеешься… Я же вижу, что ты скучаешь… – он чуть не сказал: «по демону», – но вовремя остановился.

– Инкубы мне не интересны, а с мужчинами ты и сам почти не знаешься. Чем ты мне сможешь помочь?

– Ты как в воду глядела… О приятелях-инкубах я и подумал. Но почему нет? Это же несерьезно, так, для здоровья. Один прикольный парень проявлял к тебе интерес. Он увлекается конным спортом, кстати…

– Что мне до инкубов! Мальчики по вызову! – буркнула она. – Чем вы лучше демонов?

– Я и обидеться могу! Наш брат неопасен, мы всегда оправдываем ожидания и вреда не причиняем.

– Пойдем домой, мой безопасный и безвредный младший братик. Могу припомнить десятки опровержений твоему спорному утверждению, но мне лень. Хочется покоя. Тишины и покоя.

Макс шел следом в нескольких метрах от них. Он был невидим для людей, только сущности могли бы разглядеть его. Но Герман так и не обернулся, сосредоточив все внимание на сестре. Макс слышал разговор, он ощущал их настроение. Печаль Софии была глубокой, но она ее тщательно скрывала. «Подходящее время для визита», – подумал он, остановившись у подъезда.

Он не вошел за братом и сестрой в подъезд, материализовался сразу в ее комнате. Застыл у изголовья кровати, решая, предстать перед ней в телесном облачении или на какое-то время остаться невидимым и понаблюдать со стороны за ней, переодевающейся в шелковый халатик.

***

Арт сидел в пивном баре в нетерпеливом ожидании своего информатора. Не совладав с эмоциями, он пришел на встречу на час раньше назначенного срока. Осведомитель же оказался дотошно пунктуальным.

– Здравствуй, Арчибальд, – сказал пришедший тютелька-в-тютельку ангел.

– Приветствую, создание Света. Я ждал встречи восемнадцать лет.

– Для демона это недолгий срок.

– Только не для меня. Я жду обещанного ответа, ангел.

– Я вынужден огорчить тебя, девушка умерла полгода назад.

– КАК?! – мир Арта рухнул. – Отчего ты не сказал мне об этом сразу?!

– Таков был наш уговор, демон.

Хотелось плюнуть в его ангельский лик, не способный на выражение мало-мальски негативных эмоций. Арт сдерживался из последних сил, сжимая кулаки до хруста.

– Ты хитростью вынудил меня заключить с тобой эту сделку, – беспристрастно пояснил ангел. – Но я выполнил условия строго, как мы договаривались.

Голова Арта бессильно упала на руки, лежащие на столе. Он глухо застонал.

– Мне жаль, – решил сказать ангел, чувствуя естеством, что демон не притворялся. Арта раздирало истинное отчаянье. Афанасий не мог представить ничего подобного, собираясь на эту встречу.

– Я шестьдесят два года ждал весть о том, что она родилась вновь, – простонал демон. – Шестьдесят два года! А затем еще долгие восемнадцать лет, пока она вырастет, и ты наконец раскроешь тайну ее нового воплощения. Целых восемьдесят лет! И что же теперь мне делать?! Ждать новый срок? Ты поможешь мне, Афанасий? – он посмотрел на ангела умоляюще, растоптав гордость в хлам. – Проси все, что хочешь. Любая услуга, информация, вещь. Любая цена!

– Мне ничего не нужно, демон. Я помог бы тебе бескорыстно, но не смогу.

– Почему? – спросил Арт с непониманием. Слова «бескорыстно» и «не смогу» в одном предложении от ангела очень настораживали.

– Она не родится вновь. Ближайшие столетия, а возможно, и никогда. Ее последняя человеческая жизнь была крайней. Она стала ангелом.

Демон посмотрел в лицо ангелу с отсутствующим выражением:

– Она меня вспомнила? – это было последнее, что имело для него значение.

– Нет, память ей никогда не вернут.

– К лучшему.

В его глазах Афанасий ясно увидел смерть отчаянной последней надежды, которая давала ему силы многие годы. Его большая демоническая любовь ушла навсегда, окончательно и безвозвратно. Душа его любимой, которую он так отчаянно пытался разыскать вновь, пускай и в другой телесной оболочке, больше никогда не вернется в мир живых. Ангел и демон не смогли бы даже прикоснуться друг к другу при встрече. А если бы и смогли, их неминуемо постигла бы двойная кара: Небес и Ада.

Арт никогда не увидит ее, даже если технически это несложно осуществить. Если он встретит ту, что когда-то была Зоей, он не сможет сдержаться: заключит ее в объятья, сквозь огонь и лед, что испытают при этом их тела. Он погубит ее чистую ангельскую душу силой своей болезненной страсти. До своей души ему давно не было дела, пускай сгинет в небытие: баба с возу – кобыле легче. Но ее душа была для него всем.

Никогда он не увидится с ней. Пускай ее ангельские крылья парят над миром, унося его боль, даря благословенное забвение...