Все демоны Ада

Эйдан, к вселенскому удивлению, выступил в мою поддержку. Правда, он выразился немного иначе, чтобы его придурочный друг, не понимающий ничего, кроме нецензурной брани, запихал смартфон куда подальше…

— Вот и отлично. — Эйдан всплеснул руками, и Ной окатил его ненавистным взглядом — если бы он мог выпускать из глаз лазеры, то кое-кто бы сейчас превратился в поджаристый бекон. — Продолжим нашу беседу.

«Беседу»…

— Гораздо лучше было, когда мы ее не начинали, — подметила я, стараясь незаметно развязать узел на запястьях.

— Вот-вот, — согласился Грэйсон, забирая у побелевшего Люка банку с порошком. — Эй, чувак, это не кокаин.

— А он что, балуется кокаином? — недоуменно поинтересовалась я, замерев. Фрост, да этот день полон сюрпризов, оказывается!

— Если бы. — Грэйсон усадил Люка на перевернутое железное ведро — с этими светлыми волосами и бледной кожей парень выглядел не совсем здоровым, особенно когда зачем-то жестикулировал руками, пытаясь… что-то показать? Здоровяк на махинации друга ответил каким-то жестом, значения которого я не знала, затем повернулся ко мне. — Он говорит, что употребляет строго кетамин и героин.

— Так он немой? — кажется, факт с наркоманией Люка меня почти не удивлял.

— Глухонемой, — поправил Эйдан, склонив голову. В его глазах просквозила боль, и она была такой мимолетной, что я не успела разделить ее с ним, как ни странно. — Люк немного умеет читать по губам. И вообще… никакой он не обгашенный. — Взор глаз цвета растопленного шоколада взметнулся на меня, проскользнул по моему телу и, остановившись на лице, болезненно приковался к полу. — Он сказал, что ты очень красивая и нравишься ему.

В подтверждении Люк оживленно кивнул. Я ответила ему короткой улыбкой, несмотря на свое далеко не выгодное положение и факт, что он мне враг — тот, кого нужно замочить. Эти слова — о, боже — этот голос — медовый, мелодичный, неземной (я словно слышала его однажды, когда-то давно) заставили меня взглянуть на Эйдана под другим углом. Никогда бы не подумала, что эти слова — пусть даже не его — он сможет произнести так нежно, только с нотками скорби, будто тоскуя или жалея о чем-то…

Этот хамоватый демон был олицетворением Греха, но одно гребанное предложение — всего-то одно! — и чувство дежавю заставили меня в какой-то степени переписать его характеристику в своей голове. Разве что немного…

Что, если подобные адские твари способны на что-то светлое, кроме тьмы?

Стоило мне впасть в философские раздумья, как в пределах черепной коробки, которая за сегодня прилично пострадала (отчего я, наверное, стала мыслить не совсем в ту степь), всплыли слова Хирундо:

— Даже в самой кромешной тьме может появиться частичка света, которая будет даровать надежду и веру. Веру, что все Монстры, которые и прячутся в потемках, имеют добрые сердца. Веру, что вся тьма, скоро станет светом.

Я не была уверена, что человек, сказавший мне это, был тогда в здравом уме. Однако его речь заставила меня задуматься и-и-и… в конечном итоге опровергнуть этот…высказывание? Спросите: почему? Ответ прост. Эйдан, как и другие демоны — неважно, каких мастей — самое настоящее зло. Иначе, почему они находятся тут, рушат то, что мы так долго создавали? Рушат наши жизни?..

В них не может прятаться добро, пусть и самое крохотное.

Все демоны — чистейшей воды зло.

И Эйдан первое тому доказательство…

— Я… мне… — не зная, что сказать насчет неутешительной новости о Люке, я запнулась. Жалеть демона? — пф, еще чего. Пусть он и выглядит, как настоящий человек, но это не должно подталкивать меня испытывать к нему человеческие чувства. И, кстати, какого черта… — Он не может исцелиться?

Грэйсон печально пожал плечами.

— Эта проблема не убирается никак. То же самое, если отрубить демону ногу — она не вырастит заново, ведь верно?

В этом он прав.

Я не хотела показывать, что мне, черт подери, в самых далеких и мрачных уголках души не плевать на Люка, но своим интересом лишь добилась подтверждения этого факта:

— Что произошло?

Ребята переглянулись — им есть, что скрывать? Ох, что за тупой вопрос? Конечно же есть!

Люк что-то пытался показать мне руками — язык жестов (а парень молодец). Так как я нихрена не понимала — а может, именно поэтому — Эйдан неожиданно вспылил, словно я ему чем-то насолила за пару секунд.

— Вопросы здесь буду задавать я, тебе ясно? — оу, как резко. И грубо.

Жаль, мои руки связаны, и я не могу показать ему свой «знаменитый» средний пальчик в знак протеста. Кстати о них…

Я продолжила мучить узел — один демонический критин постарался обвязать мои запястья на славу. Видимо, ему не раз приходилось иметь дело со стрингами и чьими-то ручками — ох, господи-иисусе…

— Итак, продолжим. — Этот парень славился не только идиотским поведением, но быстрой переменой в настроении: на его прекрасном — да-а, прекрасном — лице нарисовалась кривая улыбочка. — Говоришь, за тобой нет хвоста. С чего бы нам верить тебе?

— С того, что если бы так и было, вы бы уже были мертвы, парни.

Охотники не считали нужным приглядывать за мной в пределах школы и, в каком-то роде, за ее границами. Один Артур места себе не находил, когда я не приходила домой вовремя или собиралась после уроков к Майе.

Ной ухмыльнулся — он сидел в углу, и я не сразу заметила его худощавую сгорбленную фигуру, куда падала тень.

— Шутишь? Охотников в последнее время хоть отбавляй. Они везде. И ищут нас. А ты, не хочу этого признавать, ведешь себя как полная дура, взваливая «грязную работенку» на свои плечи. На твоем месте я бы сразу же сказал, что в моей школе водятся те опасные чуваки, которых ищут по всему Огаста.

Он что, дает мне советы?

Я развязала один узелок на стрингах и приступила ко второму — мд-а и прозвучало как-то… пошло.

— Изволь заметить, я буду делать то, что посчитаю нужным.

— Тебе не так важна судьба твоего города, Айви Фрост? — Эйдан вздернул брови. Мое имя…. Остается предполагать, что каким-то образом он покопался в моем личном деле.

— Как раз таки важна. — Я знала, что своими усилиями мало чего добьюсь, но хотя бы успокаивал тот факт, что эта мега-опасная шайка красавчиков-демонов сейчас не поджигает очередной фургончик, а находится, фактически, под моим наблюдение. И да, насчет фургончика… — Вижу, вам не было скучно недавно. Ограбили магазин с бельем, спалили фургончик с мороженым. Серьезно что ли? А я вас недооценила: оставили половину населения Огаста без трусов и сладенького, ай-яй! Какие плохие мальчики.

Грэйсон недоуменно сместил брови на переносице и что-то шикнул Ною, когда Эйдан бесстрастно отрезал, словно не хотел вдаваться в подробности:

— Это были не мы.

— Какая тупая ложь, — по слогам произнесла я. Пальцы рук, которые так и так выгибала, пытаясь избавиться от этого мерзкого существенного доказательства, почти развязали последний узелок. Я всем сердцем верила, что после окончания «идиллии» мне удастся дать деру и — не быть пойманной на полпути к выходу отсюда. — Не принимай меня за идиотку, Повелитель Женских Трусиков.

— А ты… — Эйдан неожиданно пригнулся и — черт бы его побрал — сделал два быстрых узла на стрингах, напрочь стерев все мои «старания»… — не принимай меня за идиота, Мисс Шальной Бюстгальтер.

По крайней мере, это получше, чем а-ля «горячая-дикая-штучка-с-убойными-сиськами».

— Ох, как ты увидел? — недоумевала я, с ненавистью смотря на его довольную мину — что ж, она у него повисит еще недолго, ведь у меня есть план, как выбраться отсюда. Правда, несуразный, но все же план.

— Эйд у нас глазастый, — оповестил Грэйсон и по-мальчишески улыбнулся. — Заглядывает в окна к милым дамочкам…

— Говори за себя. — С дьявольской улыбкой этот самец примкнул ко мне, опустившись на коленки, и — вуаля! — наши лица находятся на одном уровне. Его горячее дыхание ласкало мою кожу. Эм… ласкало? Скорее, наоборот… Но а эти пухлые губы казались слишком привлекательными, чтобы не испробовать их нектар… Господи, какой еще нектар?! Фрост, куда постоянно уходят твои скудные остатки здравого рассудка, когда приближается какой-нибудь красавчик, пусть являющийся демоном с несносным характером? — Значит ты утверждаешь, что за тобой нет «песиков»?