Имя мне Легион (СИ)

Ночью, когда мать Томаса захрапела на диване в гостиной, временно протрезвевший мужчина решил научить ребенка «всяким штукам». Каково же было удивление Френки – Томас прекрасно знал все «штуки» и выполнял их мастерски.

- Ты где научился? – с трудом сдерживая стоны, осведомился Френки, ощутив профессионализм, не свойственный десятилетним детишкам. Конечно, особого опыта в этом вопросе у Френки не было, но даже ежедневная выпивка не лишила его зачатков разума. Иначе, наверное, Томаса давно отдали бы в приют.

- Папа научил, - хмуро ответил ребенок, осознавая, что абсолютно любой ответ вызовет гнев Френки. Во-первых, отчим не любил ложь и хорошо умел изобличать ее, во-вторых, ненавидел разговоры про отца Томаса, в-третьих же, ему было невыносимо вести осмысленные диалоги с ребенком. Если Томас отвечал, ему доставалось, если Томас не отвечал, ему тоже доставалось. В любом случае, так или иначе, он получит взбучку, так почему бы не сказать правду?

- Вот оно что! – обрадовался Френки. Томасу эта радость совершенно не понравилась, она сулила что-то очень плохое. – Ну, сейчас я тебя тоже кое-чему научу…

***

Они дошли до границы леса и выбрались на ровное плато. Луна устроилась прямо над ними, и в ее свете контуры деревьев за спиной Томаса выглядели жутковато.

- Куда мы идем? – спросил парнишка, посмотрев на Дьявола. Лунные блики на его локонах создавали ощущение, что фигура мужчины светится.

- Ищем покой, - безразлично отозвался мужчина. – Тебе ведь нужен покой в обмен на душу.

Томас ответил не сразу, только когда они прошли по плато и добрались до каменистой местности. Тут и там валялись массивные камни, зато идти было легко: ровно, будто по хорошей городской дороге.

- Сейчас мне очень спокойно, - он выдавил из себя улыбку. Как и в тот раз с Тотти она вышла немного безумной.

- Хочешь остаться здесь? – уточнил Дьявол.

- Нет, - Томас покачал головой и остановился. Чтобы произнести фразу вслух, ему нужно было собрать в кучу все силы. – С вами.

Дьявол уже успел обогнать паренька и теперь обернулся.

- Хочешь сказать, со мной спокойно?

***

В жизни Томаса было место спокойствию. Обычно оно наступало ночью, когда он закрывал дверь своей комнаты (днем мать запрещала ему делать это по непонятной Томасу причине) и, накрывшись с головой одеялом, открывал Библию. Перед мальчиком открывались загадочные события, покрытые пылью веков, отточенные многочисленными трактовками. Библия была массивной, помимо основного текста в томике были комментарии, иллюстрации, даже место для записей, которое – святотатство! – в детстве Томас изрисовал своими художественными «этюдами».

Кроме этой книги он не читал ничего. Странно, что вообще научился – мог бы успешно обойтись без этого навыка, по инерции перебираясь из класса в класс благодаря дурной репутации родителей.

К сожалению, в Библии почти ничего не было сказано по поводу Дьявола. Томас начал думать, что Сатана – это собирательный образ. Так сказала однажды учительница: «собирательный образ». И Томасу понравилось. Дьявола нет – так он думал. Есть только люди, которые делают столько ужасных вещей, что хватит на целый полк падших ангелов. По крайней мере, именно люди устроили для Томаса миниатюрный персональный Ад.

***

- Значит, ты хочешь обменять свою душу на возможность быть со мной? – уточнил Дьявол, пристально глядя в глаза Томасу.

Нужно было подумать об этом. Настойчивый Дьявол отказывался просто забрать душу, все требовал взять что-то взамен. Должно быть, таков уж порядок.

Томас размышлял о своей жизни и сравнивал ее с теми минутами, что провел в обществе светловолосого мужчины. Поначалу тот показался Томасу странным, жутким, но с каждым часом становился все обычней. Вот уже волосы его достигают плеч, а сам он выглядит рано постаревшим мужчиной – уже седым, но пока что крепким.

- Если мне будет спокойно, да, - ответил, наконец, Томас. Ему нужно было забыть Сару, забыть Френка, Джозефа, мать и даже несчастного Тотти.

На этот раз Дьявол не стал протягивать руку – подошел к Томасу и встал вплотную, обхватив ладонями плечи паренька.

- Покойся с миром, - прошептал мужчина и, прежде чем Томас сумел опомниться, нежно поцеловал в губы.

Никогда и никто до сих пор не целовал Томаса, ни в губы, ни куда-либо еще. Поцелуев матери, если они и были, он не запомнил, а больше никому не пришло бы в голову проделывать такое с мальчишкой в оборванной одежде.

Томас почувствовал жар, который распространился от губ к щекам, и оттуда дальше по всему телу. Ему становилось все теплей и теплей, пока он не вспыхнул изнутри, покрываясь языками горячего ласкового пламени.

Когда фигура мальчика потухла, Дьявол отступил, рассматривая невысокое обугленное деревце, застывшее на самом краю обрыва. Внизу было видно город: разрушенный дом, приют, детскую площадку. Вдалеке с другой стороны виднелся лес. Сотни деревьев гудели в унисон от легкого ветерка.

Дьявол улыбнулся им, махнул на прощанье рукой и сделал шаг назад, в бездну обрыва.

В небе над городом упала звезда, и промерзший под тонким одеялом Тотти загадал желание.