Ответ на молитву (СИ)

Не вздумай, предостерег внутренний голос так громко, что Карька вздрогнула. Помнишь, что сказал Шаман? Что бы ни случилось, ничего не бойся и знай, что все будет хорошо. Не соверши ничего непоправимого, помни, что все будет хорошо… Шаман! Вот к кому она на самом деле бежала, да почему-то замедлила бег на пол-пути. Ладно, ничего страшного, даже на четверти дыхания можно доползти туда, куда нужно.

--- --- --- --- ---

Дверь открыла Регги, охнула и немедленно закричала, повернувшись к кухне:

-Шаман!!! Иди скорей! Тут твоя подопечная в таком виде, что я чуть не родила, когда ее узрела!

Последние слова были сказаны чуть тише молниеносно появившемуся из кухни Шаману. Вдвоем с Регги они бережно завели Карьку в квартиру, усадили на стул в ванной комнате и, пока Регги обмывала холодной водой Карькино лицо, Шаман туго перевязал длинным шарфом ее ребра.

-Никакой не перелом, просто сильный ушиб, через неделю и думать об этом забудешь… Чем пока дышать? А чем ты сейчас дышишь? Пузом? Вот им и дыши.

Ее напоили вкуснейшим куриным бульоном с приправами по рецепту Регги, завернули в знакомый мех, увесистый и теплый – чей-то старый овчинный полушубок, и уложили отдыхать.

Среди ночи Карька проснулась и с криком «нет! не надо!» куда-то побежала. В коридоре она на кого-то налетела и, рыдая, повисла у него на шее. Этим кем-то оказался Шаман.

-Она не хотела меня убивать! Она просто сошла с ума! На самом деле она меня любит! Если ее вылечить, она об этом вспомнит!

Он молча гладил ее по голове. Что тут можно было сказать? Не она первая, не она последняя – нежеланный ребенок у родителей. Он и сам когда-то обнаружил это… Сама все поймет со временем, притерпится, успокоится и будет жить дальше…

-Но сейчас, если она меня найдет, то тут же убьет!

Шаман молча гладил ее по голове. Пока он не мог ей сказать, что ее мать уже никому и ничего не сможет сделать, а ей, Карьке, придется многому учиться гораздо раньше, чем намечено, учиться тому, от чего ее пыталась уберечь бабка, иначе…

Когда она успокоилась и перестала рыдать, он отвел ее на кухню, усадил на стул, а сам мешком повалился в стоявшее неподалеку кресло, словно разом лишился всех сил.

-И не кричи так громко. Будет тебе твоя банда байкеров завтра утром.

Беззвучно шевелившая губами Карька удивленно вскинула голову. Разве она молилась вслух? Но спрашивать было уже невозможно: Шаман спал в кресле, свесив голову на грудь. Длинные нечесаные волосы густой массой закрывали лицо, и одна прядка мерно взвивалась и опадала от дыхания спящего. Карька постеснялась отвести волосы с его лица, какое-то время смотрела, пытаясь различить черты, которые до сих пор не удосужилась разглядеть толком, а потом удалилась на цыпочках.

Глава 8

-Просто сейчас больше никого здесь нет, - пояснил Шаман, заводя мотор мотоцикла. Мотоцикл у него был впечатляющий, огромный, черный, блестящий, ревущий, как лось во время гона, и так же мощно, как лосиные рога, растопыривающий в стороны массивный руль – «Харлей Дэвидсон». – А я и один отлично справлюсь. Если один байкер вполне заменит целую банду, то какая тебе разница?

-Шаман-байкер, - засмеялась Карька, держась за ребра.

-Садись ко мне за спину. Где лежат твои документы?

-В комоде, если ничего не изменилось. Я имею в виду, если с ними… никто ничего не сделал.

-Думаю, что нет.

Через весь город на мотоцикле – это, конечно, намного медленнее, чем на метро, но зато очень весело. В лицо летел теплый бензинный ветер вперемешку с мокрым снегом, серая облачная пелена выглядела так светло, словно ее вот-вот прорвут, брызнув на город, сияющие солнечные лучи. Из под переднего колеса «Харлея» росли два огромных водяных веера, как у лодки-глиссера, на которой когда-то в Крыму каталась с бабушкой маленькая Карька. А сейчас Карька держалась за Шамана и смеялась почти так же, как тогда.

По дороге остановились возле одного из многочисленных продуктовых киосков, Шаман купил себе и Карьке по порции пива и чего-то хрустяще-слоеного с горячей сочной мясной начинкой, пахнущей пряно и невыносимо вкусно. В ответ на Карькин взгляд, брошенный вроде бы незаметно, объяснил:

-Нам незачем торопиться. Мы можем ехать столько, сколько захотим, и все равно все нужные действующие лица будут на своих местах, когда мы явимся.

Посмотрев на него с откровенным восхищением, в следующий момент Карька чуть не подавилась.

-Вот именно – все! А нас только двое. А если там еще и этот бизнес-бугай будет?

-Бизнес-бугай? – засмеялся Шаман. – Чем больше шкаф, тем громче падает.

Карька тоже засмеялась, потом снова нахмурилась. Тогда он сказал:

-Не бойся, все будет хорошо. И вообще никогда ничего не бойся.

Неопределенно поведя плечами, Карька настороженно оглядела все вокруг. Когда становится очень хорошо, тут-то и жди какой-нибудь неприятности. Легко ему говорить «не бойся», такому сильному… Она вздохнула, дожевала свою порцию, вытерла жирные пальцы о бумажную тарелочку, выбросила ее в урну и… с удовлетворением подумала, что оказалась права, так как неприятность не замедлила появиться.

Пьяненький мужчина, невесть откуда взявшийся, комплекцией напоминающий бизнес-«авторитета», фактически отрезал им обоим дорогу к шоссе и припаркованному у обочины «Харлею». Он вроде не вытворял ничего особенного, просто клеился ко всем оказавшимся поблизости женщинам, на всех падал и весело задирал мужчин. На него никто не обижался. Но вышло так, что с одной стороны у Шамана и Карьки оказался киоск с едой, с другой – стена дома, с третьей – небольшая, но плотная толпа желающих перекусить на скорую руку, а с четвертой – вот этот пьяница.

Сверля глазами неожиданную угрозу, Карька судорожно сунула руки в карманы косухи, достала и натянула свои перчатки с металлическими клепками, размяла пальцы и морально приготовилась драться.

Шаман крепко взял ее за локоть, так что она почувствовала, что не сможет сдвинуться с места ни на миллиметр, пока он ей не позволит это сделать.

-Успокойся. Он ничего нам не сделает, он безобиден. Отвыкай видеть опасность там, где ее нет.

И, когда Карька расслабилась и сняла перчатки, а пьяница благополучно удалился, даже не обратив на них внимания, Шаман прибавил, подчеркнуто четко выговаривая слова:

-Отучайся стервенеть. В тебе слишком много ярости. Это недопустимо.

-Недопустимо для чего?

-Для тебя же. Ты быстро сожжешь себя.

-Значит, туда мне и дорога.

-Нельзя так говорить. И думать – тоже.

Ничего не ответив, Карька поглубже засунула в карманы перчатки, правую – в правый, левую – в левый, и молча пошла к мотоциклу. Шаман тоже больше ничего не прибавил и так же молча пошел следом за ней. Они сели верхом на «железного лося», Шаман – за руль, Карька – у него за спиной, мотоцикл взревел и полетел дальше, шумно расплескивая воду и снежную жижу…

--- --- --- --- ---

Струны натянулись до предела. А что, если сейчас будет драка, притом серьезная? Она, идиотка законсервированная, до сих пор даже драться как следует не удосужилась научиться. Как же она сможет помочь Шаману?

-Я же сказал, не бойся.

Негромкий голос, полный несокрушимого спокойствия, чуть-чуть приободрил Карьку.

Дверь долго никто не открывал. Карька жала на кнопку звонка снова и снова.

-Может, никого нет дома? – неуверенно предположила она, испытывая одновременно облегчение и разочарование.

-Звони-звони, - велел Шаман.

Тогда она нажала на кнопку и не отпускала до тех пор, пока в замке не заскрежетал ключ. Затем загремела цепочка, взвизгнул засов, и дверь неуверенно приоткрылась.

-О-о-о, К-Каринька! Ик!

Цепочка снова загремела, и дверь распахнулась. За нею стоял и покачивался, улыбаясь во весь щербатый рот, вдребезги пьяный Чак. Тут он заметил Шамана, вздрогнул так, что чуть не грохнулся на пол, суетливо переступил ногами, запнулся за складку коврика и снова чуть не упал, и застыл, вглядываясь в неясную фигуру, маячившую на полутемной лестничной площадке рядом с дочерью сожительницы.