Ответ на молитву (СИ)

-Три месяца, - честно ответила Карька, начиная подозревать худшее.

-Были бы у нас подготовительные курсы, мы бы вас взяли. У вас есть данные: чувство цвета, чувство движения, пространство, воздух… И даже какой-то свой мир.

Последнюю фразу он произнес словно бы не очень одобрительно.

-Вот только не надо брать и пытаться делать то, что не удавалось самому великому Энгру. Эту работу обязательно сохраните.

Он имел в виду обнаженную фигуру в полный рост – в контражуре, на фоне белого сосборенного занавеса…

Он не договорил и ушел, почти бегом убежал, потом через минуту вернулся.

-Если бы у нас были подготовительные курсы… Все-таки это же Академия, а у вас только три месяца… Походите в студию, я вам дам адрес, там надо платить только за натуру, попрактикуйтесь еще и на следующий год приходите.

Убито глядя в пол, Карька трясущимися руками собирала свои картины.

-Платить за натуру мне нечем, - буркнула она. И подумала, что еще неизвестно, где она сама будет на следующий год.

Преподаватель снова убежал, да так быстро, словно Карька собиралась за ним погнаться. И вновь вернулся, не добежав даже до выхода из коридора в холл, который представлял собой непомерно расширенную лестничную площадку.

-Ладно, я беру вас под свою личную ответственность, будут вам персональные подготовительные курсы в течение испытательного года, но это двойная нагрузка, а требовать я с вас буду, как с Рафаэля, да Винчи и Микеланджело, вместе взятых. Идет?

Карька только кивнула, прижимая к груди завязочку от сумки.

-Через месяц явитесь с материалами вот по этому адресу к указанным часам…

Она не помнила, как выбралась из Академии и доехала до дома, но листочек с адресом мастерской лежал в самом надежном кармане под молнией, застегнутой еще и на английскую булавку…

--- --- --- --- ---

-Мам, меня приняли в Академию! – выпалила она в резко распахнувшуюся дверь.

-Сколько раз тебе говорить: не мамкай! Зови Наташей!.. Что?! Какая еще академия?!

-Глазуновская! Я художником буду! У меня будут деньги, я не буду тебе обузой!

-С ума сверзилась девка! Утопиями-то не питайся! Какая тебе академия?! Тебе замуж надо, детей рожать, тогда всякие соблазны из головы-то повыскочат! Мужика хорошего, вон как Чак! И я не я буду, если такого тебе не найду! А то всю жизнь в погоне за миражом провадишь, и ни карьеры, ни денег, ни семьи не будет, я-то знаю, каково это – погнаться не за тем и всюду опоздать! Бросай херней страдать, а то прибью собственными руками! Дай-ка это сюда! Это пойдет на помойку, как в свое время моя мазня, и ты немедленно поедешь обратно и заберешь документы из своей сраной академии!

С этими словами Наталья сорвала сумку с картинами с Карькиного плеча.

«Сама виновата», отрешенно подумала Карька, «забыла, что надо отвезти к Люсе. Ладно, экзаменационные больше не нужны, вольные не все взяла, а эти восстановлю, за сумку деньги Люсе отдам, материалы куплю еще».

-А я туда их еще и не подавала, это предварительная договоренность, можно просто не прийти, и все.

-Врешь ведь. Ну да я уж прослежу, чтоб ты туда не пошла. Когда тебе туда надо?

-Завтра, - со спокойной совестью соврала Карька.

-А на работу?

-Послезавтра в ночь.

-Вот и будешь сидеть дома до послезавтра, вообще никуда не пойдешь. Нечего шляться по улицам, по всяким сомнительным квартирам и по шарашкиным конторам, они все только от дома отвлекают.

Наталья вылетела в коридор, с размаху хлопнув дверью.

Карька прошла на кухню и взяла на колени кошку. Потом сообразила, что сейчас как раз – удобный момент для того, чтобы утащить из холодильника для кошки сосиску. Самой ей есть было нечего, и она забыла что-нибудь купить и сжевать по дороге. То ли кошка ела слишком медленно, то ли Карька зазевалась.

-Не смей брать мою еду для этой твари! – завизжала с порога внезапно вернувшаяся Наталья.

-Эти сосиски я специально для нее покупала, самые дешевые, они уже неделю валяются, их никто, кроме кошки, не ест, - вяло возразила Карька.

-Врешь! Не знаю, что и когда покупала ты, а эти я принесла из универсама, их списали и раздали!

Карька поняла, что доказывать что-либо бесполезно.

-Да я сама ее съела, а кошке только маленький кусочек дала!

-Ну ладно, - неопределенно и неожиданно покладисто произнесла Наталья и ушла в комнаты.

Карька перегладила всех котят, а одного из них взяла и посадила себе на грудь, откинувшись на подушку. Котята были уже зрячие, в том числе эта девочка, похожая на маленький черный меховой шарик с веселыми голубыми глазками и белым пятнышком на груди, как галстук-бабочка.

Котенок лизнул Карькины пальцы и заурчал, а потом заснул, свернувшись клубочком. Попугайчик над головой возился, время от времени чирикал, как воробей, и сыпал вниз корм. В соседней клетке крыса уютно шуршала, быстро-быстро зарываясь в подстилку. Кошка неожиданно вскарабкалась Карьке на грудь и обхватила ее лапами за шею, заглядывая в лицо и беззвучно разевая рот, словно пытаясь что-то сказать. Карька, конечно, ничего не поняла, обняла кошку и прижала к себе, осторожно, чтобы не повредить хрупкие кошачьи косточки.

Из комнат доносились на удивление спокойные голоса Натальи и Чака, и Карька заснула под это приглушенное бормотание.

Глава 5

Утром Карька проснулась оттого, что Чак в дальней комнате ронял на пол разное железо, при помощи которого качал мышцы. Он время от времени спохватывался, что теряет спортивную форму, и начинал делать вид, что качается, но это ему быстро надоедало, и он благополучно забывал о подобных занятиях на неопределенный срок.

Она прислушалась. Голоса Натальи слышно не было, должно быть, та еще спала. Пока мать спит, а Чак занят, можно безопасно покормить кошку, подумала Карька, спрыгнула с топчана и полезла одной рукой в холодильник за сосиской, а другой рукой – под топчан за коробкой с кошкой и котятами. Сосиски она нашарила сразу, а коробка что-то не нащупывалась. Карька выпустила из пальцев пакет с сосисками, закрыла холодильник, встала на колени и заглянула под топчан. Коробки не было, так же, как и кошки с котятами.

-Ма-ам! – испуганно завопила Карька на всю квартиру. – А где кошка?!

Тут она подняла голову и увидела, что на полке нет ни клетки с крысой, ни клетки с попугайчиком. Полка была абсолютно пуста и даже чисто протерта от пыли и сора.

С топотом, как слон, примчался на кухню Чак и показал пухлый кулак, впрочем, вполне добродушно.

-Тихо! Не ори! Не буди мать. Зверинец твой весь я отвез на помойку на другой конец города с согласия твоей матери. Мешает он, вот и все тут.

Карька молча смотрела на него.

-Я ж не в лес их отвез, - проворчал Чак. – Подберет их кто-нибудь.

-Они же живые, - выговорила наконец Карька. – Как же можно было их взять и выкинуть? Они же были такие замечательные! Зачем надо было разрешать, если потом отнимать? Вы же убили их!

Она зарыдала в голос.

-Заткнись, говорю! – рыкнул Чак. – У Натальи спроси!

-Скажи мне, куда ты их отвез! Их же пристроить можно!

-Из дома ты никуда не пойдешь, мать не велела, и куда отвез, не скажу, и прекрати голову морочить безмозглыми никчемными тварями!

Сверкнув глазами, Карька ринулась к двери. Тебя не спросили, подумала она, идти ли мне из дома. Чак ее перехватил, больно скрутив руки за спиной, тугое пивное пузо, обтянутое пушистым кардиганом, противно давило ей на спину.

-Что это вы тут делаете?! – рявкнула Наталья, внезапно появляясь из большой комнаты.

-Предотвращаю появление зверинца на прежнем месте, - пыхтя, сообщил Чак. Одной рукой он держал Карьку, другой – проверял, хорошо ли заперта дверь. Карька при виде матери перестала вырываться, поняв, что все усилия бесполезны. Может, Чак не врет, и в самом деле всех животных кто-нибудь подберет. Чак отпустил ее, и она побрела на кухню. Там она села на топчан и, потирая ладонью грудь в том месте, где внутри что-то жгло, принялась обдумывать, что ей делать дальше…