Лицедеи Гора (ЛП)

Петруччо же, накручивая усы, повернулся к аудитории, и конфиденциально сообщил:

— В случае, если не всем всё ясно, что здесь происходит, я — Петруччо, капитан из Турии, а эти три благородных леди, каждая из которых высокого положения и благородного рода, находится под моей защитой.

Эта реплика, ожидаемо была встречена взрывом смеха. Ни для кого из гостей не было секретом, что все девушки были рабынями, раз уж они вышли на сцену. Конечно, это были Ровэна, Леди Телиция и Бина.

В зале были только мужчины. Ну, не считать же рабынь за людей! Правда, по правую руку от Белнара — Убара Брундизиума было одно пустое место. Самого Убара до сего момента я видел только однажды, в правительственной ложе, установленной среди рядов других скамей над ямой для травли. Он был весьма тучным мужчиной. По левую руку от него сидел Фламиниус, на котором этим вечером лица не было от мрачных предчувствий. Также вокруг них восседали различные офицеры и чиновники. На три подушки левее Белнара сидел человек в одеждах касты игроков, Теменидес с Коса. Меня заинтересовало то, что член касты игроков был усажен за первым столом, а особенно то, что в городе, считавшемся верным союзником Ара, игрок был с Коса. Конечно, передвижениям игроков на Горе обычно не ставят препонов. В целом, эти люди, могут идти туда, куда им нравится. Их приветствуют, не подвергая сомнению их права на свободу перемещения, и радушно принимают практически повсюду, в любом гореанском лагере, деревне, или городе. В этом отношении они в чём-то напоминают музыкантов, которые тоже наслаждаются подобными привилегиями. Относительно них на Горе даже есть поговорка: «Ни один музыкант не может быть чужаком». Иногда в этой поговорке музыканта заменяют членом касты игроков. Кстати этот афоризм довольно трудно перевести на любой из земных языков, поскольку в гореанском, в отличие от них, для чужака и врага, обычно, используется одно и то же слово. Тут уже, как говорится, каждый понимает это в меру своих взглядов на жизнь.

— Неужели, Вы, Петруччо? — сделав восторженно-удивлённое лицо, осведомился Чино.

— Да, — ответил лицедей.

— Ты чё? Какой такой Петруччо? — удивился Лекчио. — Никогда не слышал о нём. Уверен, что и Ты тоже.

— Благородный Петруччо, знаменитый Петруччо? — уточнил Чино.

— Чино, — запротестовал Лекчио.

— Шшшш, — шикнул на него Чино, предупреждая своего компаньона.

— Да, — гордо кивнул Петруччо.

— Храбрый Петруччо?

— Чино! — возмутился Лекчио.

— Шшшш! — снова прошипел Чино, призывая друг к молчанию.

— Да, — выпятил грудь Петруччо.

— Великолепный и умнейший Петруччо?

— Точно, — признал тот.

— Из Турии? — уточнил Чино.

` — Само собой, — ответил Петруччо. — И Вы должны дрожать пред моим именем. Нет, лучше трепетать от ужаса.

— Конечно же, Ты слышал об этом парне, — сказал Чино своему другу.

— Не-а, — замотал было головой Лекчио, за что тут же получил быстрый пинок по голени, и закричал: — Ага, точно! Конечно, великий Петруччо!

— Это не он ли единолично выкосил целые шеренги в легионе десяти городов в битве на семи лугах Салерии? — спроси Чино у Лекчио.

— Ого, я вижу, что моя репутация летит впереди меня, — заметил Петруччо, накручивая усы.

— И снял осаду с одиннадцати городов?

— Всё может быть, — осторожно пожал плечами Лекчио.

— И выбил ворота пятнадцати?

— Возможно, — ответил Лекчио.

— И в одиночку штурмовал крепостные стены двадцати городов, разрушив их до основания? — не отставал Чино.

— Ясен сул, — неопределенно сказало Лекчио.

— А когда встретился с десятью тысячами тачаков в их собственных землях, то разбил их всех?

— С одиннадцатью тысячами, — поправил Петруччо.

— Ага, — воскликнул Лекчио. — Он! Эт точно!

— И никто другой, — поддержал Петруччо.

— И что же привело Вас в эти земли, благородного капитана? — поинтересовался Чино. — Вы намериваетесь опустошить их, возможно за некое нанесённое Вашей чести незначительное оскорбление?

— Нет, нет, — скромно отказался Петруччо.

— Тогда может, разграбить нескольких городов, на Ваш выбор?

— Нет, — снова отказался тот.

— Что, даже не для разгрома небольшой армии?

— Нет, — ответил он.

— Ну, может, хотя бы сожжёте пару полей, и конфискуете пустячный урожай или два?

— Да нет же, — отмахнулся Петруччо.

— С какой же тогда целью Вы прибыли в эти края? — полюбопытствовал Чино.

— Я, как Ты, возможно, к настоящему времени уже понял, Петруччо — капитан из Турии, а здесь я вот из-за них, — пояснил он, указывая на женщин, стоявших позади него, — эти три благородных леди, каждая из которых занимает высокое положение, находятся под моей защитой, и за эти услуги я получаю плату.

— Так значит, они все, свободные женщины? — спросил Чино.

— Конечно! — несколько раздражено воскликнул Петруччо, делая вид, что готов, за малейший намёк, на оскорбление его подопечных, ответить со всеми внушающими страх последствиями, которые это могло бы повлечь за собой для несчастного преступника.

— Насколько же им повезло, что они оказались на попечении столь опытного и храброго, и, не побоюсь этого слова, мудрого капитана, — сказал Чино, обращаясь к Лекчио, и шёпотом добавил: — или, так может показаться.

— Что! — возмутился Петруччо. — Что значит это твоё: «или так может показаться»?

— У него слух, острее, чем к дикого слина! — заметил Чино Лекчио, который вставив палец в ухо отчаянно трёс им, качая головой, как если бы пытаясь восстановить слух, будучи частично оглушенным криком Петруччо, и повернувшись к капитану, сказал: — О, ничего, я полагаю.

— И что, господин хороший, могло бы значить, Твоё «Я полагаю»? -

прорычал Петруччо.

— Да ведь именно это и означает — ничего, — пояснил Чино, добавляя, — ну, я полагаю.

— Ты сомневаешься в моей способности защитить этих девиц от смерти даже против целой армии? — спросил Петруччо.

— Нисколько, — торопливо ответил Чино. — Мне просто стало интересно, могут ли быть полностью оправданы, некие чрезвычайные усилия в их интересах, при возможных обстоятельствах.

— Что-то я не могу ухватить сути твоего намёка, — осторожно признался Петруччо.

— Впрочем, конечно, они же свободные женщины, — сказал Чино, как бы уверяя себя в своём мнении.

— Конечно, — подтвердил Петруччо.

— Ну, тогда мои страхи необоснованны, — облегчённо вздохнул Чино.

— Что ещё за страхи? — поинтересовался Петруччо.

— Из какого богатого высокого города Вы сейчас следуете? — спросил плут, как бы мельком, но с очевидным тайным подтекстом, как если бы это могло бы иметь огромное значение.

— Ну, вообще-то из города высоких башен Псевдополиса, — сообщил Петруччо.

Конечно, на карте Гора нет, и никогда не было такого города. Это всего лишь название, изобретённое для спектаклей. Как нет и действительно подходящего перевода на земной язык для такого названия. Подобные земные названия для тех же целей, могли бы звучать, как «Фальштон», «Обманбург», или «Лжеград».

— Этого — я и боялся, — простонал Чино, как будто бы обращаясь просто к Лекчио.

— Чаво этого? — удивился Лекчио.

— Именно, — мрачно сказал Чино.

— Ну-ка, ну-ка, — вмешался Петруччо. — Что там такое?

— Да ничего, — твердо сказал Чино. — Это просто невозможно. Сама мысль об этом абсурдна.

— О чём это Ты? — надавил Петруччо.

— Да ничто особенного, Капитан, — отмахнулся Чино. — Хотя, что и говорить, если бы не моя уверенность в Вашей остроте ума и безошибочности суждений, я бы заподозрил, что у Вас могла бы быть серьезная причина для тревоги.

— Говори яснее, парень, — потребовал Петруччо.

— Вам, конечно де, заплатили вперёд за Ваши труды? — уточнил Чино.

— Конечно, — кивнул Петруччо.

— Заверенным золотом, естественно, — добавил Чино.

— Заверенным золотом? — встревожено переспросил Петруччо.

— Конечно, — сказал Чино. — Но если Вам не подтвердили подлинность монет, то мой друг Лекчио может помочь в этом, он как раз уполномочен кастой Строителей, выполнять соответствующие проверки.