Клич мятежников (сборник) (СИ)

   Боутона не проняло и это - зрелище невозмутимо курящего трубку пятнадцатилетнего парня. Он и сам закурил сигарету из лежащей тут же, на карте, пачки, с наслаждением выпустил в потолок дым тугой длинной струйкой и сказал:

   - Ты у нас в полку лучший командир-разведчик, как мне сказали. Потому извини, что я тебя так поднял - важное дело.

   Уилф слушал. Броутон был настоящим полковником - полковником Национальной Гвардии, который создал полк из нескольких партизанских отрядов вокруг группы своих сослуживцев, с которыми в самом начале боёв отошёл в болота на побережье Флориды. И, как бы не относился он, Уилф Матмэн, к полковнику - то, что тот остался полковником и в новой армии, обо многом говорило.

   Кстати, дела мятежников последнее время шли неплохо. Вокруг сформированной на западе импровизированной "армии Конфедерации", как железные опилки вокруг магнита, собрались множество милицейских формирований, партизанских и полупартизанских отрядов - и армия выросла в немалую силу, которую возглавляли генералы-профессионалы. Между тем как федералы и их разномастные союзнички напрочно увязли во внутренних этнических и "культурных" конфликтах (как выяснилось - фатально неизбежных при любом "мультикультуризме", если на него не наброшена жесточайшая государственная узда...) и бесконечной погоне за маленькими мобильными отрядами, которые нередко вообще никому не подчинялись. В России (и некоторых других местах, хотя об этом говорили глухо, иногда - на уровне слухов...) "силы ООН" терпели поражение за поражением, а спешно перебрасываемые оттуда федеральные части были настроены скорее повернуть оружие против правительства, чем выполнять его приказы - да так часто и делали. А сама ООН превратилась в окончательно бессмысленную и беспомощную говорильню, и истошные вопли о помощи - правительство США без малейших колебаний готово было призвать на землю страны иностранных оккупантов ради сохранения "демократической власти"! - оставались без ответа. И вот наконец буквально два дня назад связь донесла, что тринадцатидневное ожесточённейшее сражение в треугольнике Кирни-Гранд-Айленд-Гастингс, первое сражение такого масштаба (в нём участвовало с обеих сторон более семисот тысяч бойцов с многочисленной бронетехникой, артиллерией и авиацией), закончилось решительной победой конфедеративной армии - правда, одержанной буквально на последнем издыхании, из-за чего мятежники застопорились, просто не в силах двигаться дальше, хотя первоначально предполагалось идти к Восточному Побережью и взять Вашингтон.

   Уилф Матмэн это знал, но совершенно этим не интересовался, если по правде. Он вообще не представлял себе, что будет, когда окончится война. Он своими руками истребит как можно больше дряни. Безо всякой пощады и без мелочного разбора. А потом... не будет никакого "потом", да и не надо его - этого "потом". Ну его к чёрту. От самого слов уже тошно...

   ... - ...доберитесь до Байрона. Ещё лучше - если пройдёте дальше и посмотрите, в каком состоянии мосты через реку. Потом вернётесь. Задание понятно?

   - Да, сэр, - Уилф затянулся последний раз, обстоятельно выколотил трубку (на пол) и, поднимаясь, убрал её на место - в карман - другой рукой козырнув: - Разрешите выполнять?

   - Конечно, - Боутон проводил его взглядом почти до порога и лишь там окликнул: - Матмэн.

   - Сэр? - Уилф обернулся. Полковник глядел на него из-за стола - внимательно и непонятно:

   - Матмэн, у всего есть конец, - сказал полковник. - Но единственныйполныйконец - по крайней мере, в этом мире! - это смерть. Всё остальное кончается для того, чтобы началось что-то новое. А когда кончается что-то плохое - и тем более -оченьплохое - начинается, как правило, хорошее.

   Уилф постоял на пороге, не сводя глаз с полковника - по-прежнему тоже смотревшего на него. Потом опять козырнул и молча вышел...

   ...С Уилфом были Ник Шаззки, Огастас Нашёл Подкову и мальчишка Сэм - на двух мотоциклах. Больше брать на взгляд Уилфа было просто незачем - разведка не бой, тут важны быстрота и мобильность. На двух мотоциклах в сотне метров друг от друга, меняясь каждые пять минут, они мчались по пустой федеральной трассе на север, сбавляя скорость только затем, чтобы объехать разрывы полотна или какие-то препятствия. Но время от времени - останавливались. Кто-то, поднявшись на какую-нибудь возвышенность, осматривал окрестности в бинокль ночного видения, остальные - прислушивались в полной тишине, слуху стоило доверять. До города они добрались почти одновременно с рассветом.

   Байрон был мёртв. Ну то есть как - мёртв, города на самом деле никогда не бывают полностью мёртвыми. В развалинах всегда прячется множество людей, много раз уже Уилф убеждался в этом. Но казался он именно мёртвым - враг даже не пытался укрепить его, чтобы организовать оборону, наверное, бежал дальше на север, боясь, что между флоридскими полками мятежников и его тылами - если построить оборону - вклинятся подходящие с запада части конфедеративной армии, и оборона превратится в "мешок". Разведчики, разделившись, пронеслись по городским улицам угловатой "восьмёркой" и встретились на северной окраине.

   Дождь перестал, проглянуло солнце, чуть похолодало. Шоссе было взорвано тут и там, часто стояли брошенные машины. Над раскисшей землёй начал подниматься невесомый, но густой пар, сильно мешавший наблюдению. Оставив мотоциклы в ложбинке на южном склоне холма, разведчики вчетвером лежали на гребне в кустах и всматривались в панораму перед ними.

   Уилф знал, что решение за ним. Вернуться и доложить, что дорога безлюдна, что город пуст и безопасен - или проехать до мостов на реке, рискуя всё-таки напороться на врага... с одной стороны. А с другой стороны... ему не нравился такой финал разведки - с нерешённым вопросом: где же всё-таки противник? Неужели удрал так далеко к северу?

   - Едем дальше, - наконец решил он.

   - Дальше так дальше, - спокойно сказал Ник. Огастас не отреагировал никак, а Сэм успел уснуть, положив голову щекой на скрещенные руки и тихо сопя. - На кой его взял? - русский кивнул на младшего.

   - Так, - осторожно поднимаясь и одновременно отползая назад, не стал объяснять ничего Уилф. Он и сам не знал, почему выбрал из разведвзвода Сэма в нагрузку к обычным своим спутникам. Сэм, конечно, не был таким уж исключением - в полку служило почти два десятка (в сущности, чуть ли не каждый десятый) таких мальчишек и, хотя их старались в бой не пускать, получалось это далеко не всегда. Никого это особо не удивляло - достаточно было один-единственный раз побывать в городе, через который прошёл противник, чтобы навсегда перестать уповать на возраст как защиту от издевательств и самой мучительной смерти. Так разве не лучше с оружием в руках защищать себя и близких, чем надеяться на малые года и чьё-то сомнительное милосердие? И в разведку Сэму приходилось ходить. Но сейчас было видно, что он устал и не выспался. Поэтому Уилф против всякой логики помедлил секунду-другую, прежде чем его разбудить.

   Сэм со всхлипом булькнул и ошалело сел. Смущённо сказал, подтягивая к себе М4:

   - Я уснул... это, прости...

   - Едем дальше, - Уилф кивнул в сторону мотоциклов. Ник, спускаясь к машинам, мурлыкал по-русски - Уилф понимал неплохо:

   - Вот какая благодать - подросли сопляки,

   Научились убивать без дрожанья руки,

   Научились выпивать спирт, как воду реки,

   Научились умирать в бою

   - без тоски...

   Хорошие у русских песни. Только чаще всего грустные очень. Уилф вдруг поймал себя на странной мысли: что ему хочется посмотреть на Россию. Просто так. Он даже хотел спросить Ника, останется тот после победы в Америке - или вернётся домой... и нельзя ли с ним.

   Но не спросил. Это был бы разговор про "послевойны", а там нет и не будет ничего хорошего. Точней,вообще ничегоне будет, потому что самого Уилфа всяко не будет, он это решил...