Меч и жеребец

   - Но разве ты не бессмертный, Принц Корум? Корум обернулся  на  юношеский

голос. В шатер вошел юноша лет четырнадцати.  Это  был  младший  сын  короля

Файахэда, которого все звали не иначе, как Юный Фин. Юный Фин лицом  походил

на отца, но в отличие от него был строен и гибок. Он был так же рыж,  как  и

Файахэд, и, похоже, так же весел нравом. Юный Фин улыбнулся Коруму, Несмотря

на юный возраст, Фин был одним из умнейших и искуснейших воинов  мабденского

войска. Корум рассмеялся.

   - Кто знает, - возможно ты и прав, Юный Фин. Но эта мысль  меня  вряд  ли

утешит.

   Юный Фин сбросил с себя оранжевую парчовую мантию и  снял  свой  стальной

шлем. Одежды его были темными от  пота.  Похоже,  недавно  он  упражнялся  в

воинском искусстве.

   - Я тебя понимаю, Принц Корум. -  Фин  отвесил  легкий  поклон  Ильбрику,

смотревшему на него с радостью. - Приветствую тебя, о, Сидхи!

   - Привет, Юный Фин. Чем я могу быть полезен? - Ильбрик  продолжал  точить

свой меч; движения его были точны и плавны.

   - Нет, спасибо, мне ничего  не  надо.  Я  зашел  поболтать.  -  Юный  Фин

растерянно надел шлем на голову. - Боюсь, что я вам помешал.

   - Ну что ты, Фин, - сказал Корум. - Скажи-ка мне лучше, что ты думаешь  о

нашем войске?

   - Здесь собрались настоящие воины, - ответил Юный Фин. - Слабаков  у  нас

нет. Одно плохо - уж слишком нас мало.

   - Верно сказано, мой мальчик, - согласился Ильбрик. - Я  об  этом  и  сам

частенько думаю.

   - А я только  что  обсуждал  эту  проблему  с  Джерри,  -  сказал  Корум.

Установилось молчание.

   - Но ведь нам больше негде брать солдат, - не выдержал Юный Фин.  Говорил

он так, словно надеялся на то, что Корум возразит ему.

   - Негде, - подтвердил его слова Корум. Ильбрик нахмурился.

   - Давным-давно, когда я был моложе тебя, Фин, я слышал историю  об  одном

странном месте. Там сидхи могут обрести союзников. Но я слышал и о том,  что

место это опасно даже для нас, сидхи, да и союзники эти весьма  переменчивы.

Надо бы мне поговорить с Гоффаноном, может  быть,  он  знает  что-нибудь  об

этом.

   - Союзники? - Юный Фин засмеялся. - Они что - сверхъестественные?  Сейчас

нам любые союзники подходят.

   - Я поговорю об этом с Гоффаноном,  .  -  сказал  Ильбрик  и  вернулся  к

заточке меча. Юный Фин собрался уходить.

   - Ну что ж, тогда я  пока  помолчу.  Надеюсь,  мы  увидимся  на  вечернем

пиршестве.

   Когда Юный Фин вышел, Корум вопросительно посмотрел на Ильбрика,  но  тот

сделал вид, что он всецело занят мечом и не замечает его взгляда.

   Корум почесал щеку.

   - Помнится, было время, когда я не мог говорить о  магических  силах  без

улыбки.

   Ильбрик рассеянно кивнул, словно не расслышав слов Корума.

   - Теперь же мне приходится полагаться на них, - продолжил Корум с иронией

в голосе, - и, тем самым, исходить из их реальности. Я больше не верю  ни  в

логику, ни в разум. Ильбрик поднял глаза.

   - А ты не допускаешь того, что логика твоя могла быть  слишком  узкой,  а

разум - слишком ограниченным? - сказал он.

   - Все может быть. - Корум вздохнул и направился к  выходу  из  шатра.  Но

внезапно он остановился, склонил голову набок и стал  прислушиваться.  -  Ты

слышишь эти звуки?

   Ильбрик прислушался.

   - Тут много звуков.

   - Мне кажется, что я слышу арфу. Ильбрик покачал головой.

   - Я слышу только свирель.  -  Он  прислушался  внимательнее.  -  Впрочем,

похоже, ты прав. Далеко далеко. - И тут он засмеялся:

   - Нет, Корум, тебе кажется.

   Корум действительно слышал арфу Дагдага, и оттого  на  сердце  его  вновь

легла тяжесть. Так и не попрощавшись  с  Ильбриком,  он  вышел  из  шатра  и

зашагал по полю. Откуда-то сзади послышался крик:

   - Корум! Корум!

   Принц обернулся. Позади сидела группа горцев,  одетых  в  свои  клетчатые

юбки. Воины пили вино. За ними Корум увидел бегущую ему навстречу Медбх.

   Миновав группу воинов, она остановилась прямо перед  ним  и  нерешительно

коснулась рукою его плеча.

   - Я искала тебя в наших палатах, но ты уже ушел.  Нам  нельзя  ссориться,

Корум.

   Вмиг дурное настроение покинуло Корума. Засмеявшись, он обнял  Медбх,  не

обращая никакого внимания на сидевших рядом горцев.

   - Больше мы ссориться и не будем, Медбх. Во всем виноват только я.

   - Не надо никого винить. Никто ни в чем не виноват.

   Она поцеловала его. Губы ее были теплыми и мягкими.  Все  страхи  тут  же

улетучились.

   - Женщины владеют великою силой, - сказал Корум. - Только что я говорил с

Ильбриком о магии ж чудесах. Величайшее же из чудес - женский поцелуй.

   Она изобразила на лице удивление:

   - Ты становишься сентиментальным, о, Сидхи.

   Медбх  выскользнула  из  его  объятий,  но  тут  же  засмеялась  и  вновь

поцеловала его.

   Держась за руки, они пошли по лагерю, то и дело  приветствуя  знакомых  и

отвечая на приветствия тех, кто узнавал их.

   На  краю  лагеря  было  оборудовано  несколько  кузниц.  В  топках  ревел

раздуваемый мехами огонь. По наковальням  мерно  ударяли  молоты.  Огромные,

обливающиеся потом кузнецы добела раскаляли  куски  металла.  Все  они  были

одеты в длинные кожаные фартуки. Здесь же был и Гоффанон. В  одной  руке  он

держал огромный молот, в другой  -  клещи.  Карлик  был  увлечен  беседой  с

чернобородым мабденом, в котором Корум узнал Хайсака, кузнеца  по  прозванию

Нагрей-Солнце (считалось, что Хайсак стащил кусочек Солнца, что и  позволило

ему стать превосходным кузнецом).

   В ближней топке калилась длинная полоса металла. Гоффанон и Хайсак  время

от времени посматривали на нее, о чем-то горячо споря.

   Корум и Медбх не стали мешать им, они молча наблюдали за происходящим.

   - Еще шесть ударов сердца, и он будет готов, - сказал Хайсак.

   Гоффанон улыбнулся.

   - Ты ошибаешься, Хайсак, - не шесть, а шесть с половиной.

   - Я тебе верю, Сидхи. Ты уже показал свое умение.

   Гоффанон просунул клещи в топку, ухватил имя раскаленную полосу и  быстро

выдернул ее из огня. Хорошенько рассмотрев ее, он довольно заметил:

   - Все в порядке.

   Хайсак так же внимательно осмотрел раскаленную добела полосу  и  согласно

кивнул:

   - Что хорошо, то хорошо.

   Гоффанон радостно улыбнулся и, обернувшись, заметил Корума. - А-а,  Принц

Корум! Ты пришел вовремя. Смотри.  -  Он  поднял  раскаленную  полосу,  что,

поостыв, стала кроваво-красной. - Как ты думаешь, Корум, что это такое.

   - Я полагаю, это меч.

   - Это лучший меч из всех мечей,  что  когда-либо  ковались  в  мабденских

землях! Вот уже неделю мы бьемся над ним. Между прочим, мы делали его вместе

- я и Хайсак. Это символ древнего союза мабденов и сидхи. Разве он не хорош?

   - Он прекрасен, Гоффанон. Гоффанон принялся  размахивать  красным  мечом.

Металл загудел.

   - Его еще нужно закаливать, но это уже пустяки. И еще -  ты  должен  дать

ему имя.

   - Я?

   - Разумеется ты! - Гоффанон радостно засмеялся. - Это же твой меч, Корум!

С этим мечом в руках ты и поведешь мабденов на бой.

   - Мой меч? - Корум никак не ожидал этого.

   - Это наш подарок тебе. После пира мы вернемся сюда и закончим работу. Он

будет тебе верным товарищем,  Корум,  но  он  станет  по-настоящему  сильным

только после того, как ты дашь ему имя.

   - Для меня это большая честь, Гоффанон, - сказал Корум. - Я и не думал...

   Его слова утонули в шипении воды, - карлик сунул меч в бочку.

   - Его ковали сидхи и мабдены. Именно такой меч тебе и нужен.