Меч и жеребец

   Корум надел на голову свой посеребренный конический шлем и подтянул ремни

на доспехах. На спине висели лук и колчан со стрелами. К  левому  плечу  был

приторочен круглый белый щит, в левой руке Принц держал и свой боевой топор.

Правой рукой Корум ухватился за пояс  Ильбрика;  при  необходимости  он  мог

взять в нее и свой чудесный меч.

   Ильбрик сбросил тяжелый плащ, и тут же солнце заиграло на его  золотистых

косах, начищенных бронзовых латах  и  золотых  браслетах.  Он  повернулся  к

Коруму, и тот увидел, что глаза у Ильбрика были цвета моря. Сидхи улыбался.

   - Ну что, Корум, ты готов? Улыбаться так же беззаботно, как сидхи,  Корум

не мог, однако он не был и печальным.

   - Можно ехать, - ответил вадаг.

   Ильбрик дернул поводья, и Тонкая Грива, взметая снопы белоснежных  брызг,

вновь понесся вперед; к зачарованному острову.

   Они были уже возле самого берега, но картина, открывавшаяся их взорам, не

становилась ясней. Им казалось, что они видят древний  лес,  полуразрушенные

строения,  выброшенные  на  берег  бочки  и  тюки,  огромных  парящих  птиц,

уродливых животных, рыскавших по лесу в поисках добычи;  однако  образы  эти

были неверными и зыбкими - стоило присмотреться к  ним  повнимательнее,  как

они тут же начинали таять,  погружаясь  в  туманную  дымку.  Коруму  на  миг

показалось, что из-за скалы на него смотрит великан, но в  ту  же  минуту  и

великан, и скала обратились  в  дерево,  затем  -  в  строение,  затем  -  в

диковинного зверя. От Инис-Скайта исходило что-то нечистое и  тревожное.  Он

совсем не походил на дышащий покоем и миром Хи-Брисэйл. Напротив, Коруму  он

казался  полной  противоположностью  последнему.  Тихие  звуки   плыли   над

островом, они казались то шорохом, то плачем, то шепотом. Воздух пах гнилью.

Инис-Скайт производил  странное,  гнетущее  впечатление,  все  здесь  дышало

упадком, упадком духа, и этим он походил на земли Фой. Мьёрр. От  этой  мысли

Коруму стало как-то не по себе. Вряд ли народ Инис-Скайта  станет  помогать,

мабденам, скорее он придет на выручку Фой Мьёрр.

   Ильбрик остановил Тонкую Гриву в паре футов от  берега  и,  подняв  левую

руку, возгласил:

   - Приветствую тебя, Инис-Скайт! Мы хотим ступить на твою землю. Дозволишь

ли ты нам сделать это?

   Это приветствие было старо, как мир, но оно как-то не вязалось с  образом

той земли, на которую спутники собирались ступить.

   - Приветствую тебя, Инис-Скайт? Мы  пришли  к  тебе  с  миром,  мы  хотим

поговорить с тобой! - громко выкрикнул златовласый исполин.

   Лишь эхо прозвучало ему в ответ. Ильбрик пожал плечами.

   - Похоже, нас никто не приглашает. Ну что ж, этикет этикетом, но  идти-то

нам надо.

   - Ты что, ожидал вежливого приема? - спросил Ильбрика Корум.

   Ильбрик тронул поводья, и Тонкая Грива  ступил  наконец  на  серый  берег

Инис-Скайта.

   Лес, что стоял  перед  ними,  тут  же  превратился  в  заросли  ярко-алых

перистых  ветвей.   Ветви   покачивались,   подергивались,   постанывали   и

похныкивали.  Корум  оглянулся  назад  -  вместо  моря   он   увидел   стену

расплавленного свинца.

   Ильбрик направил коня к зарослям, при его приближении они вытянулись  как

на параде. Тонкая Грива стал упираться, храпеть и прядать ушами, но  Ильбрик

сдержал его и заставил идти вперед.  Ветви  тут  же  распушили  свои  перья,

мягкие листочки касались их тел, отовсюду слышались вздохи.

   Коруму показалось, что тонкие усики, которые, ласкаясь, приникали к нему,

достают уже  до  самого  сердца.  Как  хотелось  ему  изрубить  эти  странно

шевелящиеся ветви! Теперь он понимал ужас мабденов, что попадали в эти живые

заросли, ужас смертельный, сводивший с ума; даже ему, столько повидавшему на

своем веку, стоило большого труда сдержать себя. Ильбрик же, похоже,  вообще

ничего не замечал.

   - Как тебе здешняя флора, Ильбрик? Я, признаться, вижу подобное впервые.

   - Да, флора здесь своеобразная, Корум, - бесстрастно заметил  Ильбрик.  -

Такое ощущение, что она даже мыслить умеет.

   Шепот становился все громче, странные ветви цеплялись все настойчивее, но

наездники ни на минуту не прерывали движения. Вокруг все было  ядовито-алым,

от яркого этого цвета резало в глазах,

   - Кто знает, может быть, все это иллюзия? - предположил Корум.

   - Может и иллюзия. Но как все здорово!

   Вскоре  странные  заросли  остались  позади,  теперь  конь  уже  шел   по

зеленоватой мраморной дорожке, залитой  тонким  слоем  желтоватой  зловонной

жижи.  Тучи  мошкары  кружили  над  путниками.  Справа  виднелись   какие-то

развалины: колоннада, увитая жухлым плющом, полуразрушенные галереи, останки

стен, сложенных из гранита  и  мрамора,  поросшие  ползучими  растениями  и,

распространявшими смрадный запах. Прямо перед  собой  они  увидели  странных

двуногих существ, которые пили из лужи, то и дело посматривая  по  сторонам.

Что-то непонятное переползло дорогу. Корум было подумал, что он видит  змею,

но тут понял, что у этого существа совершенно человеческое обличье. Он хотел

разглядеть его получше, но  существо  это  уже  исчезло.  Через  лужу  плыла

крупная черная крыса. Доплыв до дорожки, она нырнула и  скрылась  в  трещине

меж мраморными плитами.

   Двуногие твари исчезли, конь ступал уже по  топкому  лугу;  из-под  копыт

доносились чавкающие звуки. До сих пор путникам ничто не  угрожало  открыто.

Корум стал приходить к мысли о том, что мабдены, погибшие на  этом  острове,

стали жертвами собственного страха, вызванного этими  несуразными  образами.

Откуда-то потянуло отвратительной вонью. Корум закутал лицо шарфом,  но  это

мало помогло ему. Ильбрик с отвращением плюнул.

   Дорожка, посыпанная ляпис-лазурью, привела их к темной  аллее,  по  обеим

сторонам которой росли деревья, чем-то  напоминавшие  обычные  рододендроны.

Чем дальше путники ехали, тем темнее становилось. Деревья обступали  их  уже

так плотно, что лучи солнца, едва пробивавшиеся сквозь  плотную  листву,  не

могли  осветить  темного  коридора,  в  котором  друзья  оказались.   Коруму

почудилось, что через редкие просветы на них смотрят лица, однако он тут  же

одернул себя, поняв, что это плод его воображения.

   - Надеюсь, эта дорожка нас куда-нибудь выведет, - стал ворчать Ильбрик. -

Правда, пока мы не встретили на ней ничего, кроме вони. Слушай, а может  это

запах обитателей Инис-Скайта?

   - Будем надеяться, что  нет,  Ильбрик.  Это  сильно  помешало  бы  нашему

общению. Ты хоть примерно представляешь, в каком направлении мы движемся?

   - Боюсь, что нет, - ответил сидхи. - Может на север, а  может  и  на  юг.

Слезу-ка я с коня - что-то надоело мне головой ветки считать. Тебе-то  можно

остаться в седле, только ты держись покрепче.

   Ильбрик спешился и повел Тонкую Гриву под уздцы. Теперь,  когда  великана

рядом с ним не было, Коруму стало куда как неуютней. Кто-то смеялся во тьме.

Кто-то неслышно шел рядом с конем, готовый в  любую  минуту  наброситься  на

Корума. Чьи-то пальцы ощупывали его ногу.

   Прямо над головой замерцали огоньки.

   Послышался кашель.

   Корум сжал рукоятку меча.

   - Ильбрик, тебе не кажется, что за нами кто-то наблюдает?

   - Все может быть. - Гигант держался уверенно, но в голосе  его  слышались

нотки тревоги.

   - Судя по всему, некогда на этом острове жил  великий  народ.  Теперь  же

разумных обитателей здесь, вполне возможно, и не осталось.

   - Все может быть...

   - Может статься, что кроме зверей и болезней нам здесь бояться нечего.  А