Скитальцы Гора (ЛП)

— Да-а, — прошептала она.

Использование, которому я подверг пленницу в этот день, как мне кажется, смогли бы удовлетворить даже похотливую рабыню, не говоря уже о простой свободной женщине.

— О, да, — протянула она.

Я перекатился на бок и, приподнявшись на локте, посмотрел на неё.

— Пленница благодарит своего похитителя за оказанное ей внимание, — произнесла Ина, лежавшая на спине, ошеломлённо уставившись в крону дерева тур, под которым мы лежали.

— Я вижу! — восторженно крикнул Тит, высунувшийся из ветвей дерева. — Я точно могу разглядеть поля в нескольких пасангах отсюда. Мы у края дельты!

— Отлично, здорово, — послышались отовсюду возбуждённые мужские голоса.

Впрочем, они все не хуже меня самого знали, что самая опасная часть нашего похода ждала нас впереди.

Я окинул взглядом Ину. Теперь она казалась тихой и умиротворённой, но для меня не было секретом, что за время нашего путешествия через дельту, в животе у неё разгорелся рабский огонь. Да, она казалась спокойной, но где-то внутри её существа, тлел огонёк, готовый в любой момент взвиться беспощадным пламенем. Признаться, меня терзали сомнения, относительно того, сможет ли она когда-нибудь вернуться к тому, чтобы быть свободной женщиной в полном смысле этого слова. Боюсь, теперь она стала тем видом женщины, который безраздельно принадлежит мужчинам.

Ночью я планировал выйти на разведку к краю дельты. Следовало наметить пути выхода для себя, для Ины и для остальных. Сомнительно, что это будет легко. Кроме того, вне дельты на открытой местности, мы оставались без уже привычной для нас возможности скрываться в болоте и зарослях ренса.

— Вы жаждете покинуть дельту, мой похититель, — полюбопытствовала Ина, повернувшись ко мне лицом.

— Да, — признал я.

— И всё же Вы явно чем-то обеспокоены, — заметила женщина.

— Так и есть не стал отрицать я.

— А я вот уже не знаю, хочу ли я покидать дельту, — вздохнула она.

— О-о? — удивлённо протянул я.

— Кажется, здесь я прожила самые счастливые дни за всю мою жизнь, — призналась она.

— Возможно, Ты могла бы остаться здесь, — предложил я.

— Но ведь здесь, если меня не сожрут хищники, — грустно сказала женщина, — то я обязательно попаду к ренсоводам.

— А они либо оставят тебя себе или продадут на большую землю, — улыбнулся я.

— Или узнают меня и скормят тарларионам, — добавила она.

— И это не исключено, — не стал отрицать я.

— Да, меня видели не меньше сотни ренсоводов, — сказала женщина. — Так что любой из них сможет опознать меня. Вуаль-то мне никто не разрешит.

— Это, конечно, возможно, — признал я, улыбнувшись про себя.

Даже свободные женщины ренсоводов не считают нужным скрывать себя под вуалью. Похоже, что вуаль Леди Ины осталась в прошлом. Пленницам и рабыням она не положена.

— А останьтесь со мной в дельте, — вдруг шепнула она. — Держите меня здесь при себе, как Вы делали это последнее время.

— У меня дела вне дельты, — усмехнулся я и, видя выступившие в её глазах слезы, добавил: — И тебе тоже предстоит покинуть дельту. Ты не ренсоводка. Ты не принадлежишь этим местам.

— Я знаю, — вздохнула Ина, и вытянулась на спине, сдавив в ладонях, связанных за спиною рук, сухой песок дельты. — Но я — пленница. Я не знаю того, что может случиться со мной за пределами дельты!

— Возможно, Ты сможешь добраться до Ара, — предположил я.

— О, да! — засмеялась женщина.

Не трудно было догадаться, что находясь в тысячах пасангов от Ара, шанс на то, чтобы вернуться в родной город у неё если и был, но только в качестве откровенно одетой рабыни, всё бывшее богатство, личность, статус и положение которой было бы безвозвратно утеряно ей, ничем не отличающейся от других таких же рабынь огромного города.

— Ты не сможешь остаться здесь, — сказал я.

— Я знаю, — вздохнула она.

После посещения нашего лагеря юным ренсоводом, мы ещё два дня двигались на юго-запад, и только потом снова повернули на юго-восток, а затем прямо на юг, чтобы достичь той точки, которая казалась мне наиболее предпочтительной с точки зрения выхода из дельты. Необходимо было оставаясь достаточно далеко от Брундизиума на побережье, не слишком приближаться к Вену, расположенному на южном берегу Воска. Так я рассчитывал остаться в стороне от крупных воинских формирований косианцев, полагая, что те не будут ожидать прорыва из дельты остатков армии Ара в этом районе, особенно в конце лета. Кроме того, я надеялся, что они предполагали, что большая часть экспедиционных войск Ара в дельте к настоящему моменту либо уже успешно вышла оттуда, либо сгинула в болотах. Потому я рассчитывал на то, что к концу лета большинство солдат косианских регулярных частей уже будут сняты с охраны дельты. Я даже тешил себя иллюзиями, что эти области вообще останутся без патрулирования. Вот только Хо-Тенрик предупредил меня, что границы дельты кишат косианцами и их наёмниками. Его слова, конечно, нельзя было назвать радостной новостью, однако, следует признать, что информация была полезной и своевременной, игнорировать которую было смерти подобно. Я конечно не сбрасывал со счетов и того, что Хо-Тенрик или его соплеменники, вряд ли знали разницу между полным и выборочным наблюдением, между сплошным периметром и случайными патрулями, и даже между регулярными частями косианцев и их наёмниками.

— Выше нос детка, — усмехнулся я. — Может статься, после выхода из дельты тебе даже могут разрешить одежду, скажем, посолиднее пары рабских полос.

— Ага, или, возможно, оставят только одну, — улыбнулась она.

— Верно, — кивнул я, вспомнив Фебу, стройную молодую девицу с Коса, которую я забрал с собой, по её же просьбе из «Кривого тарна», и которую, прежде чем передать её на хранение маркитанту Эфиальту, оставил в одной единственной рабской полосе.

Не исключено, что к настоящему времени, они уже где-то под Брундизиумом, а значит, у нас есть шанс снова встретиться. Я предполагал, что северные войска Коса, главным образом состоявшие из наёмников, будут отведены именно к этому городу, для отдыха, концентрации и переформирования.

— Но Ты, конечно, предпочла бы, — предположил я, улыбнувшись, — остаться одетой в той же манере, что и сейчас, чтобы тебя случайно не приняли с голозадую рабыню на которую пока не надели ошейник.

— В дельте тепло, — уклончиво ответила она. — Здесь рабские полосы очень удобны. К тому же, как мне кажется, это доставляет удовольствие мужчинам. Им же нравится видеть меня в них.

— Похоже, они доставляют удовольствие, и тебе самой тоже, — заметил я, — хотя бы тем, что Ты знаешь, насколько красиво и возбуждающе Ты выглядишь в них.

— Возможно, — не стала отрицать Ина и, встав на колени, скромно поправила обе полосы ткани.

Поскольку руки ей я уже успел развязать, то это для неё труда не составило. Когда руки девушки связаны за спиной, ей приходится делать это движениями её бёдер и живота.

— Интересно, буду ли я снова одета? — намекнула Ина.

— Ты и так уже одета, — пожал я плечами.

— Я имела в виду, во что-нибудь помимо рабских полос! — объяснила она.

— Думаю, да, — кивнул я.

— А если мне будет позволена одежда, — промурлыкала женщина, — интересно, какой бы она могла быть.

— Не знаю, — ответил я. — Пока не решил.

— Зато я знаю, какую одежду мне хотелось бы получить, — сказала она.

— Великолепные, разноцветные одежды сокрытия? — усмехнулся я, принимая её игру.

Ина легла на живот лицом ко мне, упёрлась локтями в песок и, водрузив подбородок на кулаки, улыбнулась и проворковала:

— Я думаю о чём-то полегче, покороче и поудобнее, — перечислила она.

— Что-то менее претенциозное? — уточнил я.

— Да, — кивнула она. — А ещё я бы не отказалась от кое-чего ещё.

— Украшения? — попробовал угадать я.

— Своего рода, — улыбнулась Ина. — Нечто, что я могла бы носить на шее.

— Ожерелье с драгоценными камнями, — предположил я.

— Признаться, я думало о чём-нибудь попроще, — засмеялась женщина.