Долг (СИ)

Его взгляд. Я всё поняла. Это не описать, но я поняла всё без слов. Он соврал. Надеется, что я поверю. Хочет, чтобы этот… жил. Медленно повернула голову и посмотрела в это невыносимое лицо. Бледный и мокрый. Он был так беззащитен, что я терялась. Сколько боли он мне принёс? Сколько я слёз пролила из-за него? Хотела умереть, лишь бы не видеть эту сволочь. Он похотливое, жестокое порождение леса, которое убьёт тебя за малейшую провинность. Он безжалостен, и в нём нет ничего, что могло бы заставить меня сожалеть, но… чёрт, это было. Он одинок. Все эти ликаны его любят, но он один. Грызёт себя, думает, анализирует. Вот оно. Только сейчас, я понимаю, что мы не такие разные. Я отброшена от общества, а Лорин отбросил общество от себя. Такая вот ирония. Он болен какой-то болезнью, которую не видно. И ничто его не лечит. Смешно, но мне жаль его.

А, плевать! Вынула кусок ремня изо рта ликана:

 — Посадите его, — произнесла я, глядя куда-то в сторону.

Не сразу, но Морик ожил. Без слов, без лишних движений и упрёков. Соберись. Забудь всё, что случилось, ты ему поможешь, и твоя совесть заткнётся.

Я быстро обвила ремень вокруг туловища мужчины, захватив лишь его левую руку. Подтянула бляшку и зафиксировала. Теперь он не будет дёргаться и двигать пострадавшим плечом. Правая рука свободна — ему хватит.

 — Наклоните на меня, — вновь выдала я.

Морик и Мелинда тут же выполнили указание и омерзительная картина оказалась у меня чуть ли не перед носом. Теперь вижу. Сглотнула, подавив тошноту. Держи себя в руках!

Взяла безвольно висящую иглу и вновь собралась. «Ты сможешь» — повторяла я про себя и страх отступил. Не исчез, но по крайней мере он меня больше не сковывал. Этот идиот не умрёт, пока я каким-то образом привязана к нему. Ещё одна кровь на руках мне не нужна. Вдруг замерла, тихо чертыхнулась и ещё раз плеснула из фляжки себе на руки. По полу валялась, а теперь к открытой ране.

Второй стежок вышел неуклюже, поскольку текла кровь и я не могла сосредоточиться.

 — Дайте полотенце, — попросила я.

Через какое-то мгновенье мне чуть ли не в лицо пихнули какую-то ткань. Я не смотрела, что это, просто промокнула разрез и вновь вонзила иглу в плоть.

Лорин не реагировал и это был плохой знак. Хотя я смогла хорошо зашить крупную рану и она даже не разошлась. Когда я откусила нить, завершая таким образом главную работу, услышала, как Морик еле слышно перевёл дыхание. Оставался ещё длинный кусок нити и я, завязав узел на конце, вновь принялась за работу. На этот раз всё было быстрее и куда аккуратнее.

 — Кладите его, — как-то отречёно проговорила я, поднимая своё тело с дивана, — Не умрёт до утра — выживет.

Это я знала по некому опыту. Видела, как штопают солдат. Продержался один день после прихода лекаря — жить будет. Это такой закон. Хилый испустит дух через пару часов, может полдня продержится, не больше.

Ноги были словно ватными. Я медленно двинулась в кухню, а оттуда на задний двор. Несколько секунд, и меня вывернуло наизнанку. «Опять до туалета не дошла» — проскользнула мысль и я утёрла рот.

Желудок побаливал, но лицо болело сильнее. Я дошла до колодца и села прямо на короткую траву. Прислонилась затылком к камню и прикрыла глаза. Надо прийти в себя. Я сделала всё, что от меня зависело. Его смерть не будет на моих руках. Да и… не желала я ему смерти. Хотелось просто не видеть его. Но это не значит, что я желала ему смерти. Теперь это понятно. И что же? Мне дан был шанс покончить со всем и освободиться, но я им не воспользовалась. Да, чёрта с два меня бы выпустили отсюда — я знаю, но моральное избавление от диктатора что-то бы значило. Возможно. Вот же ненормальная. Сама помогла, а теперь сижу и думаю, как бы мне хорошо жилось, если бы этого волчонка не было. Ну, точно чокнулась. Мысли и действия расходятся, и я не могу конкретно сказать, что я буду делать, а чего нет. То есть приехали. А ведь Лорин не хотел, чтобы я ему помогала. Гнал меня. Не хотел видеть меня перед смертью? Осознавать, что я его пережила? Такая глупая и трусливая? Может, это и так, а может нет. Кто знает, что я выкину завтра?

Спустя какое-то время я увидела Морика. Он подошёл ко мне и замер.

 — Кровь остановилась, — произнёс усач, — Спасибо.

 — Сказала бы «обращайся», но это будет ложью, — почему-то сказала я.

Остановилась. Это ничего не значит. Хотя нет, значит, что этот хлопчик не помрёт от потери крови и всё. Малюсенькая капелька надежды в пользу Лорина.

 — Приложи что-нибудь холодное, — посоветовал он мне и я подняла на него глаза.

Почувствовала… нет. Правый глаз начал опухать. Я не могла смотреть в бок. Отлично. У Майлы неплохой удар. Злости не было, но я чётко осознала, что этого я ей не прощу. Меня даже Лорин не бил, хотя именно от него я этого ожидала. И да, было больно. Она меня точно рукой ударила? Не стулом? Или кувалдой какой?***

====== 27 глава ======

Я ничего не ответила, но он не ушёл.

 — Из дома не выходи ни при каких обстоятельствах, — вдруг серьёзно и как-то зло начал говорить здоровый мужчина, — Умрёт Лорин — нам не жить, выживет — мы ещё поборемся. А пока этот упрямец не определился мы должны охранять его… хотя бы до утра.

Мои губы исказила лёгкая, но серьёзная усмешка. Да, оказывается, и такое бывает. Пытается вызнать что-то ещё. Какие же они глупые…

 — Если бы Лорин был человеком, то он был бы уже мёртв, — решила я сказать честно, — Рубашка в крови, покрывало и весь диван тоже, а сколько он ещё потерял по дороге никому неизвестно. Как лечатся ликаны я не знаю, но если кровь остановилась — это означает, что ваш альфа родился в рубашке.

— Или? — поумнел как-то быстро Морик.

 — Или это предсмертное улучшение, — не стала увиливать я, — Говорю же, утром будет ясно.

На долгую минуту воцарилось молчание.

 — Мы останемся здесь до утра, — получилось как-то полувопросительно полу утвердительно.

 — Это не мой дом, — прикрыла я глаза.

 — Тебе просто не повезло, — вдруг сказал он, — Верь, и когда-нибудь всё изменится.

Я не ответила. Поняла сразу же о чём он. Неужели я вызываю жалость? Хотя голос у него был тихим, но не жалостливым. Побитая, сбитая с толку, дурная. На меня, наверное, и злиться не получится.

Морик ушёл, а вместе с ним ушёл и свет. Было темно. Помогали фонари, висевшие у соседей, обычно Лорин зажигал наши… опять усмехнулась. Мне его жалко. Да что ж у меня с головой-то такое?! Жалею убийцу. Милее не придумать. Надо было иглу ему в глаз засадить и принять свою участь, но нет. Я же воин. Даже в голове это звучит иронично. Я не борюсь, я выживаю. Извиваюсь, хитрю. Это не то. И что мне делать? Если он умрёт, что меня ждёт? Перемены страшны. Морик сказал, что мы все умрём. Бюрт это устроит. Надо убить стаю бывшего альфы, чтобы они не были угрозой для нового… Верховного. А меня за компанию. Это в лучшем случае, а в худшем стану прислуживать ещё кому-то и меня уже точно могут посадить на цепь во дворе.

На улице я просидела не меньше часа. Прислонилась пострадавшей щекой и скулой к холодному камню и просто сидела. Я на перепутье. В пропасть или в гнилую жизнь? Выбор сложный. Удивительно. Но меня не спросят, впрочем, как и всегда.

Когда стало холодать, мне пришлось плестись в дом. Вся «дружная» компания сидела в кухне. Слышала их приглушённые голоса, но разобрать не могла. Мимо них я просто прошла и поднялась наверх. В гостиную заглядывать не хотела. Увидеть умирающего перед сном к кошмарам. Мне их и так достаточно, да и не выдержу я сегодня…

Переодевшись, я легла на кровать и закрыла глаза. Уснуть не получалось долго. Пару раз вставала и просто ходила по комнате от стены к стене. Я не ждала чуда или надеялась на какой-то случай. Просто мне было не уснуть. Голова была пустая. Я никого не жалела и не сочувствовала, но когда я допускала мысль о том, что буду присутствовать на похоронах Лорина, глаза мои слезились и я тут же отбрасывала всё и старалась забыться. Сон пришёл, как всегда внезапно, и я просто провалилась во тьму.