Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Из дверей казармы вывалила толпа членов "Общества Диноса". Оглашая ночь радостными воплями, они несли на руках Титуса и нестройным хором провозглашали ему здравицы.

— Слава доброму стратегу! Да здравствует Титус Норд! Ура справедливым законам славного Нидоса! Вечная хвала Диносу, нашему небесному покровителю и защитнику!

Стратега поставили на колесницу. Он властным движением остановил занесенную руку возницы с бичом и попросил кого-то присоединиться. После непродолжительных уговоров рядом с Титусом встал радланин.

Стражники распахнули ворота, и толпа выкатилась из них вслед за колесницей. В это время из казармы вышли красный, как вареный омар, десятник и советник Фролас.

— Зачем? — шипел на весь двор воин. — Зачем мне все это? Я выслеживаю лазутчиков, рискую жизнью моих людей, а этот жирный боров их выпускает?!

— Молчи! — одернул его советник. — Ничего еще не кончено. Все только начинается!

Десятник на миг остановился, взглянул на собеседника и, запахнув плащ, пошел к воротам. Вслед за ним заторопился Фролас. Еще двое мужчин вышли немного погодя, и пугливо озираясь, покинули территорию казарм.

К клетке подошел стражник.

— Что мне с тобой делать? — спросил он Айри.

— Дяденька, отпустите меня, пожалуйста! — взмолилась продрогшая девочка.

— Еще чего! — фыркнул он. — Десятник вон какой злой. Вдруг он завтра тебя хватится?

— Я ужасно замерзла, — пожаловалась девочка. — Тут так холодно…

— Твой хозяин тебя любит? — вдруг спросил воин.

— Наверное, — кивнула Айри, чувствуя, как начинает щекотать в носу.

— Он заплатит, если я расскажу ему, где ты?

— Я сама заплачу, — пообещала девочка.

Стражник засмеялся.

— Меня твои кости не соблазняют.

Айри замотала головой и протянула ладошку, на которой блеснул кусочек серебра.

— Откуда? — нахмурился воин.

— Господин дарит мне подарки, — девочка вытерла нос. — В гостинице у меня спрятан еще один такой же.

Воин схватил серебро и решительно отворил дверцу клетки.

— Пошли. Найдем тебе место получше.

Он выволок дрожащую девочку, и крепко держа за руку, повел к дверям казармы. Прямо за ней на лавочке сидел скучающий стражник, за которым темнела лестница в подвал, откуда поднимался теплый, дурно пахнущий воздух.

— Кто такая, и куда ты её тащишь? — недовольно спросил воин.

— Из клетки, — ответил стражник, крепко держа Айри за руку. — Пусть до утра в камере посидит. А там спрошу у десятника, что с ней делать.

— Что сейчас не спросил?

— Ты видел его рожу? — опасливо проговорил стражник. — Как будто кантар лимонов слопал.

— Еще бы! — согласился постовой, отодвигая в сторону копье и понижая голос. — Стратег всех арестованных выпустил!

— Я видел.

— Знаешь почему?

— Откуда?

— Вызвал радланина из подвала и спросил: "Десятник Макус Квест вам угрожал? Бил вас, уважаемый купец?" — постовой грустно усмехнулся. — Тот, не будь дураком, отвечает: "Угрожал, пугал пытками и меня и всех членов "Общества Диноса". Тут стратег разорался: "Как ты смели без обвинения угрожать честным людям? Гостям нашего города"… Ну и всякую другую лабуду. "Немедленно всех отпустить!"… Советники пытались что-то возражать. Да куда там! Нашему Титусу словно ежа в зад засунули. Чуть не приказал в подвал их запереть…

— Это советников? — недоверчиво переспросил воин, от волнения даже выпустив руку Айри.

— Ага! — кивнул часовой. — Те перепугались и замолчали. Вот так! Мы ловим, а начальство выпускает.

— Про стратега давно поговаривают, что он радланское золото любит больше нидосского, — прошептал стражник, наклоняясь к нему.

— Тихо! — прижал палец к губам постовой. — Ты мне ничего не говорил, а я не слышал. Веди свою соплячку вниз. Там Уль — даросец дежурит. Луком даже здесь воняет.

— Иди, — воин толкнул девочку вниз по крутым осклизлым ступеням.

У лестницы под факелом сидел на табурете толстый стражник, закутанный поверх доспехов в даросский плащ. Перед ним на перевернутой корзине лежали большая очищенная луковица, горсть соленых оливок и кусок толстой лепешки.

Увидев спускавшуюся Айри, он удивленно привстал, но, заметив за ней воина, успокоился и откусил кусок луковицы.

— Тебе чего? — спросил он с набитым ртом.

— Вот, девчонку привел. Пристрой куда-нибудь до утра.

— Кто такая?

— Попала в облаву. Говорит случайно. Завтра десятник разберется.

— А она ничего, — хохотнул воин. — Тоща только

— Она рабыня важного келлуанина, — предупредил Уля воин. — Мага!

Тот вздохнул.

— Куда я пристрою? Её же в любой клетке сразу…

— Поищи местечко. Она никуда не убежит.

— Оставил бы на улице, — продолжал бурчать даросец, заедая луковицу лепешкой.

— Холодно там.

Постовой отряхнул с одежды крошки и встал, держась за спину.

— Пошли, соплячка.

Он взял Айри за руку и потащил по проходу между рядами деревянных клеток, в которых сидели и лежали темные фигуры.

Вдруг одна из них бросилась к решетке с криком:

— Девка! Девку привели, сейчас…

— Заткнись! Умолкни! Пошел к демонам, спать мешаешь, ублюдок! — раздались возмущенные голоса.

Но худой, оборванный мужчина с горящими глазами продолжал орать, по-звериному скаля желтые редкие зубы, и тянуть к ней грязные руки с кривыми когтями.

— Иди сюда! Иди, я тебе голову сверну! Гыыы!!!

За спиной безумца выросла широкоплечая фигура. Взметнулся вверх здоровенный кулак.

— Не мешай спать, Имон!

Безумец икнул и сполз вниз, продолжая тянуть к девочке покрытые струпьями руки.

Заметив испуг Айри, караульный засмеялся.

— Как ты нашему Имону понравилась. Он молоденьких любит. Пятерых, таких как ты, изнасиловал, убил и съел.

Девочка вздрогнула.

— Что ж он еще жив?

— Не твое дело, девка, — буркнул воин. — Придет и его время, прикончат. Шагай.

Клетки с заключенными стояли на расстоянии полутора шагов друг от друга. Один из таких промежутков был перегорожен бамбуковой решеткой и превращен в маленькую камеру.

— Вот, располагайся как дома, — хохотнул караульный. — Специально для таких случаев держим.

Он с непонятной злобой швырнул девочку внутрь и запер дверь деревянным замком. При бледном свете далекого факела Айри отыскала у стены кучу заплесневелой соломы и уселась, подтянув колени к подбородку. В подвале было гораздо теплее чем на улице, а что касается запаха, то девочке приходилось ночевать и не в таких местах. Пригревшись, она задремала.

Вдруг её кто-то грубо ударил по плечу.

— Эй, соплячка!

Она проснулась и от неожиданности отпрянула, вжавшись в стену. Перед ней сидел на корточках стражник.

— Твой хозяин маг? — спросил Уль.

— Да, — девочка постаралась говорить как можно спокойнее. — Он второй пророк храма Сета. Знаешь такого бога с головой кобры?

Воин приблизился так, что Айри с трудом удержалась, чтобы не поморщиться от резкого запаха лука.

— Скажи что-нибудь по келлуански?

Вначале девочка решила послать настырного воина куда подальше, но потом передумала. И внятно проговорила:

— Мой господин Тусет наградит тебя, если поможешь мне выбраться отсюда, и превратит в жабу, если тронешь хоть пальцем.

— Похоже, — хмыкнул Уль, поднимаясь.

Он почесал у себя между ног и вышел, закрыв дверь. Девочка откинулась на спину и перевела дух.

Внезапно в соседней клетке кто-то завозился. Послышалась короткая перебранка, звук удара, скулеж. Айри отодвинулась и закрыла глаза, пытаясь уснуть. Вдруг её кто-то окликнул. Девочка открыла глаза.

— Айри! Это ты, Айри?

Из соседней клетки расширенными от удивления глазами на нее смотрело украшенное синяками и ссадинами бородатое лицо Нарона, капитана корабля "Бороздящий стихию".

Вечер во дворце Сентора Касса Крумона разительно отличался от пира у Наместника Келл-номарха. На ужине присутствовали только члены семьи и пара старых друзей хозяина дома. Угощения, правда, было очень много, но это в традициях радлан. Иной раз Тусет только успевал попробовать блюдо, как рабы — прислужники уже забирали его и ставили новое. Несмотря на преклонный возраст, положение и огромное богатство, Сентор Касс не утратил живости характера и юношеского любопытства. Он очень внимательно выслушал рассказ гостя, тщательно рассмотрел Книгу Сета и засыпал его вопросами. Особенно заинтересовало его сообщение о гибели счастливой Уртании. В свое время именно суда этой семьи вместе с даросцами возили оттуда редкостные товары, в том числе и "Дыхание богов". Воспользовавшись моментом, Тусет рассказал ему о находке Энохсета на разбитом корабле и продемонстрировал полученную от Алекса материю. Все собравшиеся с изумлением рассматривали легкий, несмотря на серебряные и золотые нити, материал, удивляясь яркости красок и четкости рисунка. По приказу хозяина один из слуг принес старомодного покроя хитон, видимо являвшийся какой-то реликвией.