Заколдованный остров

ияния, не мог парализовать его волю, опутать душу тысячами скользких смрадных щупалец.

Он был полностью свободен в своих действиях – и ему ничего не мешало идти сейчас к дому Дилии и там, поплевывая на тротуар, спокойно дожидаться ее возвращения. А потом вместе с ней уйти из Города.

Навсегда уйти из Города, пребывающего во власти каких-то злых сил.

Хватит, достаточно уже здесь прожито, как в каком-то бредовом сне.

Злые силы более не властны над ним!

Но чем дольше он сидел под обреченно горящим и совсем не греющим унылым фонарем, тем сильнее его разбирало любопытство. Неужели он так и покинет Город, не узнав, что же именно в один и тот же вечерний час ежедневно творится на его площадях?

Влад задумчиво покрутил перстень, прикрывающий сложный механизм, сработанный в форме обыкновенного, ничем не примечательного кольца, и поднялся на ноги. Поднатужившись, вернул на место крышку люка, оставив лишь небольшую щель, – чтобы никто не сломал себе шею, ненароком упав в колодец, – и направился в сторону площади, не забывая об осторожности. Квартальный смотритель Скорпион вовсе не обязательно должен был принимать участие во всеобщем буйствовании – у него и его мордастой крепколобой свиты могли быть совершенно другие, более важные дела.

Площадь открылась Владу издалека, и он невольно замедлил шаги. У него мелькнула мысль о том, что он внезапно оглох – но этого никак не могло быть, потому что он отчетливо слышал негромкий звук своих шагов. И это был единственный звук среди полного безмолвия. Ни бормотания, ни воплей – ничего.

Он приблизился к площади и растерянно осмотрелся. Люди молча и неподвижно стояли под блеклыми фонарями, их глаза были открыты, но Влад мог поклясться, что они не видят ничего окружающего. Это были словно бы и не люди, а скопище статуй, только внешне похожих на людей. Взгляды статуй ничего не выражали, глаза были простыми кусочками стекол, в которых мертвенно стыл холодный свет фонарей.

Влад бродил в этой окаменевшей толпе, кое-где узнавал знакомые лица, но не решался коснуться рукой хоть кого-то. Ему вдруг стало жутко и он подумал, что надо бы побыстрее убираться отсюда, прекратив попытки отыскать Дилию, но в это время в центре площади, в пустом пространстве, почему-то не заполненном стоящими вокруг окоченевшими горожанами, взметнулась над мостовой огромная темная тень и воздвиглась выше фонарей, приобретя очертания человекообразной фигуры. Следом за ней вздыбилась над площадью вторая… третья…

четвертая… Внезапно все фонари разом усилили свет, превратив вечер в день, площадь теперь была буквально залита этим невиданно ярким светом, но никто из горожан даже не шелохнулся. Кроме Влада, невольно прикрывшего глаза рукой.

Он почти сразу опустил руку и устремил ошалелый взгляд в центр площади.

– А-а… – невольно вырвалось у него. Ничего другого, более вразумительного, он и не мог бы произнести.

Посреди площади, ярко освещенные, возвышались над неподвижной толпой фигуры каких-то невиданных великанов. Таких великанов