История Мариан (СИ)

Халдир поворачивается и смотрит на меня с другого края пропасти. Его глаза угрожающе сверкают, но он ожидает продолжения от меня.

- А что ты совершил по отношению к своему народу, чтобы быть за это наказанным? – набросилась я на него, боясь остановиться. – Ты чтил Арду и заботился о ней, защищал и любил свой народ, оставил Людям наследие и научил всему, что знаешь сам, где бы ты ни был, ты оставался верен Свету. Не сдавайся! Не становись одним из них! Вспомни, кто ты, Владыка Халдир, и что тебе предстоит совершить!

Воцарилось долгое молчание. Слышался только шум воды и завывающего ветра.

- Ты закончила?

Он демонстративно сложил руки на груди. Движения нехарактерны для него. На лице – нечитаемый, решительный вид, совершенно не похожий на тот, который я научилась узнавать, а бровь поднимается… ну не знаю я, что это, но явно нехороший знак. Я знаю теперь только одно: в попытках помочь ему я обвинила и оскорбила его безо всякой надежды на прощение. Однако я продолжила, хотя устала и телом, и душой:

- Нет, не закончила. Ты даже сейчас мне не доверяешь, считаешь, что я недостойна выполнить задачу, поставленную передо мной. Мне наплевать. Это ничего не значит без тебя. Прошу, не делай этого со мной – со всеми нами. Без тебя я не справлюсь.

- Ты справилась без одной любви, справишься и без другой, - донёсся с другого края его голос, полный странных интонаций.

Я совсем упала духом, почти сдалась – Халдир не смог бы найти более обидных слов.

- Не давай ему разубедить тебя, это не он говорит. Наш хранитель границ прочно поселился в твоём сердце… Ты знаешь, что делать… - донёсся сквозь порывы ветра голос. Женский голос, мудрый, ясный и твёрдый.

- Что? Что мне делать?

Я вертелась, пытаясь разглядеть говорящего в тумане. Никого. Что бы – или кто бы – ни заговорил со мной, он исчез. Но также исчезла и боль в сердце, разум прояснился. Это обман! Халдир или тот, кто в него вселился, пытается меня обмануть и заставить сдаться.

- Отправляйся домой, Мариан, - устало произносит Халдир и медленно отворачивается в туман. Чёрные щупальца скользят по нему, подталкивают. Если он шагнёт во тьму, мне его уже не спасти.

- Вспомни кольцо… дождь… берег моря… - шепчет женский голос и пропадает. Я судорожно хватаюсь за воспоминания: воспоминания, которые ветер грозит сдуть, забрать у меня навсегда. Румил дарит мне кольцо в отеле. Как давно это было! Румил и Бруно на пляже под дождём. И я понимаю, что делать.

- Я сейчас прыгну! – пригрозила я, отступая от края пропасти. – Я прыгну к тебе, и если у меня не получится… тогда пусть лучше всё закончится здесь. Это лучше, чем возвращаться одной.

- Не шути так со мной.

В его голосе слышится тревога.

Я отхожу на нужное расстояние, с трудом переставляя ноги в тумане. Тут любое расстояние будет недостаточным. Но ведь это же сон, и я не погибну на самом деле. Я верю таинственному голосу, не тёмному, а тому, новому, который говорил не то на английском, не то на эльфийском – я плохо помню. Я верю этому голосу так же, как верю Халдиру.

- Знаешь, о чём я думаю, Халдир?

- Скажи мне, о чём ты думаешь.

Он ещё больше встревожен: я веду себя как спринтер, готовящийся к забегу.

- Я думаю, ты – избалованный эльф. Ты точно знаешь, что Валары существуют, но не решил, веришь ты в это или нет. Мы – люди, мы должны сначала поверить, а потом знать. Вот поэтому ты не видишь пути домой.

- Ты не знаешь, о чём говоришь, - устало возражает Халдир. Тьма окутывает его ноги, играет с краями плаща.

- Я думаю, что ты не видишь пути домой, Халдир, потому что Валары хотят, чтобы ты сначала поверил, что он существует.

Я быстро закрываю глаза, молясь, что не совершу сейчас непоправимое. Мне нужно время, а его нет.

- Я думаю, они испытывают тебя.

Я посмотрела в его холодные, потухшие глаза. Аура вокруг его фигуры почти не светилась. Она рассеивалась, а тьма скрыла его уже по колени. Это был его и мой единственный шанс.

- Вспомни, кто ты, Владыка Халдир. Как я, как те смертные, которых ты так презираешь, ты должен сделать решительный шаг.

Я разбегаюсь и прыгаю в холодную пустоту над пропастью.

Падение. Порывы холодного ветра. Желудок подходит к горлу. Шум воды, разбивающейся о невидимые скалы внизу. Я не вижу его!

Злобная тень метнулась через пропасть. Вой, от которого кровь стынет в жилах. Яркая вспышка белого света вверху и вокруг меня. Голоса.

Я проснулась. Это было пробуждение, от которого дрожит всё тело. Оно случается после сна, в котором ты падаешь и просыпаешься как раз в том момент, когда должен приземлиться. Я попробовала сесть, прикрывая глаза от яркого света вокруг, но не смогла подняться. Меня крепко сжимали руки и ноги, и от таких объятий становилось трудно дышать.

Прищурившись, я разглядела: свет исходит от Халдира. Аура вокруг него пылала, почти так же ярко, как камень, который я спрятала в своём шкафу. В шкафу Румила, если быть точной. Я всмотрелась в его лицо в поисках движений – любых движений. Свет смягчился до белого сияния, его глаза стали ясными, голубыми и такими похожими на него, а не на те глаза из кошмара. Ясными и рассматривающими моё лицо на расстоянии всего несколько дюймов от его лица, очень и очень рассерженного. Я усмехнулась; облегчение и любовь нахлынули на меня с такой силой, что я громко рассмеялась. Он очнулся; он в безопасности! А его гнев уменьшился до того, что можно было назвать простым раздражением.

- Итак, - начал он. Один уголок его прекрасного рта пополз вверх. – Женщина из человеческого рода считает необходимым напомнить Эльфу об обещании и чести. Кто же теперь учитель, а кто ученик?

Последняя фраза застала меня врасплох. Потом он наклонился и довольно основательно поцеловал меня в губы, отчего я совсем потеряла способность говорить.

- Кхм… Если вы хотите побыть наедине, просто скажите об этом.

Голос принадлежал Румилу, сидевшему в кресле возле кровати. Фраза была произнесена страдальческим тоном, который ни капли не совпадал с широкими улыбками на лицах Ломиона и Румила.

Халдир выпустил меня из объятий и собрался встать. Он был очень слаб. Румил помог ему и крепко по-братски обнял. Потом Халдир положил руки Румилу на плечи (больше от нахлынувших чувств, чем ради поддержки) и сказал:

- Прости. Я совершил ошибку, отчаявшись.

- Не нужно извинений, брат. Твои намерения были благородными, но нецелесообразными.

Это было подчёркнутое напоминание о том, что Румил – его советник. Халдир улыбнулся.

- Замечание принято, - сказал он. – Я больше не ввязываюсь в нецелесообразные дела, не предупредив тебя о своих намерениях.

- Заметьте, - сухо отозвался Румил, - мой замечательный брат не говорит, что будет избегать таких занятий, если я буду против них.

- Я заметила, - ответила я. – Ты ожидал от него чего-то другого?

Я с трудом встала с кровати и села в кресло. У меня сильная слабость, но я предпочту не быть обнаруженной остальными в таком двусмысленном положении. Решение оказалось правильным: как только я пересела, в комнату, несмотря на протесты Ломиона, вошли Линдир, Аллиндэ и Ванимэ и тепло приветствовали Халдира. Даже Джоэль явился, хотя на его лице читалось явное неодобрение. Мои щёки слегка порозовели: надо спросить Ломиона, входил ли тот в комнату, пока мы с Халдиром спали. Определённо, ему неприятно было видеть меня в одной постели с Халдиром. Но это не должно меня волновать.

- Вы снова в добром здравии, милорд. Я вижу это по вашим глазам, - радовался Линдир.

- И по его позе, - добавил Румил.

- Как это произошло? Мы почувствовали, как тёмные силы покинули ваши покои, а потом белая вспышка – мой повелитель, вы сияли так ярко, как Глорфиндейл или любой из Эльдаров во всей своей славе. Мы жаждем услышать эту историю, - настаивала Аллиндэ, переводя взгляд с меня на Халдира.

- У вас будет время для историй, - распорядился Ломион. – Сейчас женщине и эльфу нужна пища и отдых. Здесь не Большая Зала, а дом исцеления.