Реквием опадающих листьев

Зеленые глаза смотрели с ужасом.

— Ареаланс, Господь бросит тебя в Тартар за то, что ты сделал.

Бес улыбнулся.

— Последуешь ли за мной, любовь моя?

Ангел не мешкал ни доли секунды и скорбно ответил:

— Да.

Ареаланс приблизился к нему и провел ладонью по щеке, пробормотав:

— Тела — это так удобно, ни за что не готов от них отказаться.

— Когда суд над тобой? — глухо спросил ангел.

— А он уже был. — Злотовласый лукаво улыбнулся. — Ни один бес ни за что не подвергнет себя пыткам зеркального лабиринта. Он для людей, никто не может заставить падших пройти его. Принято считать — это невозможно. Но когда я выполз из него, Господь встретил меня у врат и сказал, что он страшно зол, но наказать сильнее, чем я сделал это сам, он не может. Потом до меня дошли слухи, что Богу эксперимент показался любопытным, он детально рассмотрел судьбу каждого вампира.

Ангел тряхнул головой:

— Ты все просчитал! — а потом положил ладонь ему на грудь. — Каково тебе было… там? В лабиринте не существует времени, потому я не знаю, как долго ты…

Бес отвернулся.

— Доказательство любви мне очень дорого стоило.

Повисло тягостное молчание.

— Прости меня, я должен был тогда просто поверить…

Ареаланс криво усмехнулся.

— Наверное.

Бес испарился, а вновь возникнув, предстал в новом облике — рыжеволосой девушки в облегающем зелено-белом платье. Ее руки потянулись к шее ангела, и губы прошептали:

— Теперь я буду для тебя каким захочешь…

Ангел снял со своей шеи руки девушки и подозрительно, с нотками ревности поинтересовался:

— Та девочка… Катя… она тебе нравилась?

Бес помолчал.

— В последний раз мы подобрали себе подходящие тела. Эти мальчики — Вильям и Лайонел — идеальные модели ангела и беса. Катя мне нравилась, она так напоминала тебя в своем внутреннем противоречии. Лайонел оказался сильнее, чем я ожидал, он полностью меня подчинил себе. Я был точно его отражением. Все что я мог — это изредка заставлять его думать о тебе. Их конфликт — это наш конфликт. Разница только в том, что их чувства основаны на братской любви и привязанности. А у нас с тобой существует плотское притяжение.

Ангел рассмеялся.

— Бедный Вильям страшно страдал, когда возжелал собственного брата.

— По иронии судьбы Лиза — дочь дьявола — появилась для тебя слишком поздно. Лайонелу, когда он пришел с братом к некоторому пониманию, тоже бы пришлось что-то делать с моим влечением к тебе, но он нашел прекрасную замену — Катю и выплеснул на нее всю свою и мою любовь. То был идеальный ход. Во все предыдущие разы, вселяясь в мужчину и женщину, без еще двух моделей — падшего ангела и беса, мы не могли понять друг друга.

Зеленые глаза окинули небесные просторы.

— Потому что я не верил в твою любовь, меня путала и отвращала твоя жестокость, — сознался Ангел. — Но когда я увидел, каким нежным ты можешь быть, я ревновал каждую секунду, заточенный в теле этого мальчика, я умирал от любви к тебе.

Девушка с гривой рыжих волос приблизила свои губы к его.

— Ну что же ты? Мы так долго друг друга искали! Я бросил к твоим ногам самого себя.

Ангел смотрел на губы девушки, ресницы его дрожали.

— Ты сделал так много, а что сделал я?

Бес провел пальчиком по его губам.

— Ты сопротивлялся мне тысячи лет, заставляя любить тебя с такой бешеной силой, на какую, думал, я не способен.

Ангел привлек к себе девушку, обнимая за талию.

— Со мной говорил сатана…

Ледяные глаза вспыхнули.

— Да неужели?!

— Он сказал: твоя игра — не что иное, как возможность беспрепятственно творить зло, любить других женщин и мужчин, а меня запереть, чтобы не мешал.

Под пристальным взглядом изумрудных глаз ресницы цвета охры опустились.

— И ты веришь ему?

— Я…

Девушка подняла голову, глядя на него хрустально-ледяными глазами.

— Любовь моя, он же дьявол. Он никогда не скажет правду!

Ангел покачал головой.

— А ты? Ты — тот, в кого влюблен сам Люцифер, — способен говорить правду?

Бес отступил, на щеках девушки появились милые ямочки.

— А это должен решить для себя ты сам. Все просто, вот моя рука, — протянул Ареаланс ему ладонь. — Ты мне веришь или нет?

Ангел взял руку и поцеловал тонкие пальчики.

— Я верю тебе. И не вздумай больше никогда мне ничего доказывать.

Бес помрачнел.

— Ты же знаешь, у меня особенные отношения с правдой…

— Это ничего, — заверил ангел и, резко притянув беса к себе, поцеловал — страстно и жадно.

Ареаланс пытался что-то возразить, но ангел между поцелуями попросил:

— Обещай мне!

Тело девушки расслабилось в его руках, прозрачно-голубые глаза смотрели холодно, но в то же время игриво.

— Обещаю.

— Больше никаких игр?

— Клянусь!

Ангел смотрел с надеждой, перебирая пальцами кудрявую гриву огненных волос.

— Правда? Можно ли верить твоим клятвам?

Бес тихо засмеялся.

— Любовь моя, я могу доказать…