Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни (СИ)

- Долс, иди, мне надо поговорить с Куртом.

- Хорошо, пока. Увидимся.

Вашингктон остановилась, и опустила глаза на пол, а потом, подняв их. Осознала, что не ошиблась. Стронций выглядел злобно и взволнованно. Оба молчали. И первой, как это бывало чаще всего, заговорила Алма.

- Курт, что случилось, пока меня не было? – она подошла к нему и постаралась заглянуть прямо в опущенные глаза.

- Не важно.

- Если бы это было не важно, то ты бы сейчас не стоял с таким выражением лица.

- Это неважно для тебя.

- Ино ми регичи, – «это мне решать».

- …Она одна, Алма, совершенно.

- Ты про Маргариту. А где же Асцел?

- Ладно, слушай. Его уволили, из-за ссоры с членом исполнительной сферы. Ты, наверное. Даже и не знала, что он работает… работал в министерстве образования, а исполнительная сфера – это сами учителя…

- Он поссорился с Беном Ротнаром.

- Да. Откуда ты знаешь?

- Рассказал… Оливер Гелиа. А откуда известно ему, я не имею понятия.

- Я имею. Он – хороший друг матери, летом бывал у нас практически через день. Ладно. После того, как отца уволили, он был приглашён на работу в Лигу.

- «Служба Эриннии»?

- Нет. В «Адарп».

- Я не знаю у нас такой Лиги. Ну ладно, и Асцел теперь постоянно там? Но почему же, Маргарита не может вступить в Лигу вместе с ним?

- Она была и против того, чтобы он в неё вступал…

- Почему?

Пауза затянулась. Так и не ответив, Стронций повернулся и собрался уйти.

- Курт подожди, – Алма сжала его руку, та ещё никогда не была такой холодной.

- Ты переживаешь из-за того, что она одна или потому, что они порознь?

- А разве одно не вытекает из другого?

- Только на первый взгляд. Они поссорились.

- Вроде нет, но результат тот же.

Алма аккуратно обняла Стронция.

- Если они не ссорились, то всё хорошо. Твой отец безумно любит Маргариту, и не допустит того, что бы с ней хоть что-то случилось. Слышишь? Всё будет в порядке.

Только сейчас девушка задумалась над тем, зачем делает это? Неужели потому, что ей это сказал профессор Гелиа?! «Нет, не думаю, – сказала себе Алма». Она и правда забыла об этой просьбе, и вспомнила только сейчас, когда исполнила её по своей воле, потому, что Курт – её друг. Она хотела поддержать его, быть рядом с ним. Хотя это лето было удивительно насыщенным случаями для каждого, происходящего было слишком много! Но девушка снова сказала себе в голове, что будет помогать в трудностях тем, кто для неё хоть что-то значит, а в борьбе с Йовом, она поможет любому, кто будет против него!

- Алма?

- Да? Я слушаю, – тихо прошептала девушка, не опуская рук, но они уже не создавали таким прочных объятий, хотя руки Курта всё так, же приятно и крепко держали её. Минутная пауза.

- …уже забыл.

Девушка тихо усмехнулась.

====== Вина в доме Стронциев ======

Алма проснулась. Она не понимала, почему за всю ночь увидела лишь один сон, причём, такой короткий. Лёжа на узкой кровати, девушка растянулась, словно струна, в длину, одновременно задумавшись о дне, когда это произошло на самом деле, это же был, наверное, второй год её обучения здесь… или даже первый! Они тогда только начали хорошо общаться с Куртом…

Медленно повернувшись на бок, девушка взяла с прикроватной тумбочки часы. Было «6:58». Алма знала, что, даже проснувшись в 8:01 успела бы за 29 минут сделать всё до начала уроков, и даже осталась бы минутка на повторение.

Легко поднявшись, Алма натянула эластичную майку, обтягивающую её специфическую фигуру русалки (сильно выходящая вперёд грудная клетка и впалый живот). Алма посмотрела на всё это сверху вниз, и закатила глаза, со словами в голове «Словно в корсет для пятилетних себя втиснула…», надела спортивные бриджи.

Следующий час пролетел незаметно. Сначала душ. Потом быстрое корректирование отросшей шевелюры. Доделывание незаконченных вчера уроков (их было не больше, чем два, из которых историю Алма знала великолепно, читала утром для порядка… и, чтобы вспомнить свой родной язык). Затем быстрое переодевание в школьную форму. Сбор сумки, и вот она уже идёт с Цезой и Долли по коридору. С того их разговора, одноклассницы очень сдружились, и Алма было интересно разговаривать с ними обеими.

- …Ну и что? Какая разница?! Цез, просто радуйся, что ты вообще хоть куда-то выберешься на каникулах, – говорила Алма.

- Я рада, но планы были другими.

- Слушай, тебе ещё повезло, – начала Долли, – что тебя не возят каждые выходные в гости к двоюродной бабушке.

- А в чём проблема? – поинтересовалась Цеза Ксенон.

- В том, что моя двоюродная бабушка, Энриа, – не магиня, как мы, а чародейка. Зелья и всё такой…, а главное – уединение в пустыне.

- И ты проводишь каникулы там?! – удивившись, искренне посочувствовала Алма, которую уже неизвестно какие, по счёту, каникулы, никто не удерживал. Она была предоставлена сама себе. Это было и хорошо и плохо.

- Только если не повезёт. Сейчас уже всё реже, … слава богу! Я это еле выдерживаю, в детстве любила, а теперь нет.

- А этим летом как?

- Не знаю пока? А ты?

- Тоже. Но уже думаю. Пора определятся с планами… 3 марта, как-никак!

Они разговаривали о планах на лето до самого кабинета ИПУ (Изменение Погодных Условий; управление более сложными веществами в виде газов и электричества). Лерил уже гордо сидела за учительским столом. Парты, расположенные полукругом, были уже почти забиты. Алма не понимала, с чего вдруг у её однокурсников такое рвение к знаниям, что все пришли достаточно рано!?

- Ладно, девочки. Я пойду на место, – сказала Вашингктон, и, пройдя пару рядов, опустилась рядом со Стронцием (Этот урок шёл только второй год, но Алма и Курт сразу забили это место вместе).

- Доброе утро, – поздоровалась девушка, чуть позже она поняла, что её фраза прозвучала как вопрос. Хотя, не мешало бы спросить у Стронция «что случилось?», судя по его не весёлому настроению.

- И тебе привет, – ответил он, выпрямившись и посмотрев на неё.

- Ты чего такой поникший?

- Целый год я сидел здесь! Даже во время зимних каникул приехал только на четыре дня! А она…

- Понятно о ком ты. Стронций, если ты так хочешь быть с ней чаще, так в чём проблема? Сегодня пятница, съезди домой на выходные, а в воскресенье днём или утром вернёшься…

- Ты серьёзно? Меня не отпустят!

- Даже не верится, что я это делаю… Ладно, я поеду с тобой.

- А с тобой меня отпустят?

- Нет. Но сбегать вдвоем не так стрёмно, как в одиночку.

- Правда? Ты сделаешь это? Сбежишь ради меня?

- Я знаю Маргариту…, она не достойна, быть в одиночестве.

- Кто бы говорил. Сейчас ты рассуждаешь об этом, как о неприятнейшем чувстве, но сама, при этом, обожаешь быть одна! Ты сама любишь это!

- …да, – коротко ответила она. И тихо улыбнулась.

- Ты на самом деле сбежишь ради меня?

- Да. Ради моего лучшего друга, конечно.

- Обожаю тебя, – при этих словах Курта Алма ещё шире улыбнулась.

Урок прошёл быстро. Пролетели химия, астрономия, история магии и ботаника. И Вашингктон с ужасом осознавала, что сейчас будет физ-ра.

- Ненавижу этот урок! – тихо проныла Алма, идя рядом с Ником и Цезой.

- Ну не знаю…, по-моему, Ротнар милый, к тому же красавчик.

- Цез, это ты сейчас сказала? – удивился Николас.

- Он просто симпатичный… он мне нравится только, … в общем, это что-то на уровне «красивого актёра», не больше, – красивое лицо Цезы заполнил лёгкий румянец.

- Всё равно не люблю его, – сказала Алма, и они с Цезой пошли переодеваться.

В начале урока все, как обычно, выстроились в одну линию в спортзале. Этот зал выглядел довольно странно: под ногами были настоящая трава, коротка, около двух-трёх сантиметров; стены, окружающие зал били сплошными аркадами на колоннах, даже без стекла (на тот случай, чтобы при игре с мечом их не выбили). Какая-то неизвестная Алме магия заполняла проёмы, позволяющая проникать ветру и свежему воздуху, но преграждающая путь каплям дождя (если тот идёт на улице), а так, же мячу и учащимся нельзя было пройти сквозь них. Высоченные полотки завершались таким же заклинанием.