Весенние заморозки (СИ)

'Ничего, - подумала Лорбаэн, - это со временем проходит. Она бросила взгляд в сторону шатра графа Гисса, откуда только что вышел его личный лекарь. - Я была права - он ранен. Как это могло случиться?'

'Заплечная команда', как мысленно обозвала ее про себя Лорбаэн, уже вкопала в землю два столба, и теперь плотник приколачивал сверху перекладину с крючьями. Как называется это жуткое приспособление, она понятия не имела - в школе связанный с 'дознанием' предмет девочкам не читали. После того, как перекладина встала на место, плотнику подали веревку; он перебросил ее через перекладину, после чего уставился на старшего заплечной команды с вопросительным видом: чего ждем, мол? Тот вместо ответа повел подбородком в сторону шатра графа Гисса.

Граф, впрочем, не заставил себя долго ждать и покинул шатер вскоре после ухода лекаря. Проигнорировав сооружение палачей, сразу подошел к Эрадэаху ЭахМираэху. Два охранника графа, неотступно следовавших за ним, выбежали вперед, стали слева и справа от своего повелителя с обнаженными короткими мечами. Насколько помнила Лорбаэн, раньше такой осторожности за графом не водилось.

-Перебежчик, я хочу убедиться, что ты сказал мне правду, - граф Гисс, прищурившись, посмотрел на ардена. - Есть мнение, что в месте, куда ты предлагаешь мне вести войско, помимо пологого берега, имеются также укрепления и засада. Так донесли мои разведчики.

Эрадэах ЭахМираэх не пошевелился. Только глянул в сторону Лорбаэн - и во взгляде этом читался неприкрытый скепсис. Альбероник хохотнул, граф посмотрел в его сторону, и советник быстро подавил смешок.

-Чем я могу помочь, граф Гисс? - спросил арден, пожав плечами. - Ты мне либо веришь, либо нет.

-Веришь ли ты сам себе, Старший? Все, что ты сказал - правда ли это, или плохо придуманная, наивная попытка заманить меня в ловушку?

-Я сказал то, что знаю. От твоей веры либо неверия истина не изменится.

Граф покачал головой, не то отрицая услышанное, не то негодуя на упрямство ардена.

-Начнем, - бросил он в сторону старшего над палачами. - Тащите ее сюда.

Двое 'заплечников' направились в графский шатер; оттуда донесся приглушенный шум, кто-то вскрикнул. Наконец они вывели арденку, одну из наложниц графа. Лорбаэн давно их не видела и полагала, что графу они могли успеть надоесть.

Одного взгляда на нее хватило Лорбаэн, чтобы понять, что именно эта - да, надоела. Женщина едва держалась на ногах, былая гордость в глазах Старшей угасла, там был туман боли. Она, как и граф, была перевязана - грязной окровавленной тряпкой поверх изорваного в лохмотья платья. Девочка начала догадываться, как могло получиться, что граф Гисс оказался ранен, не покидая лагеря.

Палачи выволокли ее под перекладину, с некоторым трудом заставили стоять прямо. Она все еще сопротивлялась, непонятно, зачем и чему.

-Это - женщина твоего народа, перебежчик. Чтобы убедиться в том, что ты сказал правду, я заставлю ее страдать.

-Каким образом ты сможешь убедиться в этом, граф Гисс?

Граф некоторое время испытующе смотрел на ардена; на его лице было написано серьезное сомнение в том, что Старший не издевается над ним.

-Нет, перебежчик, я не собираюсь ни в чем убеждаться. Это ты сам должен будешь убедить меня в том, что рассказанное тобой - правда.

-Не понимаю, - пожал плечами арден.

-Сейчас поймешь, скотина! - вскипел доведенный до предела граф и резко обернулся в сторону старшины палачей: - Начинайте!

Заплечники свое дело знали - арденке быстро и деловито обвязали руки той веревкой, что была переброшена через перекладину. Плотник, который по-прежнему сидел сверху, подтянул веревку, намотал на крючья. Стражники внизу помогали, в результате женщина почти повисла за руки на веревке, лишь едва-едва касаясь ступнями земли. Затем все трое убрались в сторону, и вперед вышел собственно палач - на удивление тщедушный мужичонка, лохматый и бородатый. Он выжидательно посмотрел на графа, нетерпеливо следившего за приготовлениями. В ответ последовал быстрый кивок. Тогда палач подошел, рванул за ворот платье пленницы. Одеяние, которое когда-то было добротным, хотя и простым платьем служанки, поползло вниз, повиснув лохмотьями на пояске на талии. Перевязка тоже слетела; Лорбаэн увидела жуткого вида рану на ее спине, стянутую грубым и неумелым швом.

-Как ты себя чувствуешь сейчас, перебежчик, который, мне кажется, и не перебежчик вовсе? - граф опять перевел взгляд на ардена. - Вы, Старшие, я знаю, друг за дружку жизнь отдать готовы. Готов ли ты, Эрадэах ЭахМираэх, отдать свою жизнь за эту шлюшку?

Ни одна черта на лице Старшего так и не сдвинулась.

-Готов, граф Гисс.

Граф несколько растерялся от такого быстрого и прямого ответа. Впрочем, растерянность его продолжалась недолго.

-Меня радует твоя решимость, перебежчик. Если ты готов отдать свою жизнь за ее жизнь, что же ты предложишь мне за то, чтобы прекратить ее унижение?

-Что ты хочешь взамен, граф Гисс? Мою жизнь? Возьми ее.

-Правду, перебежчик. Где засада, которую мне подготовили? Как расположены войска?

-Засада - на дороге, в полудне пути от моста через Аррис на юг. Я уже говорил об этом.

Граф картинно вздохнул и махнул рукой палачу. Свистнула плеть, щелкнула в спину пленницы.

Та вскрикнула, коротко и страшно.

Лорбаэн поспешно отвернулась - она почувствовала, что дальше не вынесет этого. Не сможет.

Она давно уже, как оказалось, не делала различий между народами, что породили и предали ее, и всем остальным миром. Люди, какой бы речью они не говорили, были ей одинаково неприятны. До того, как она надолго покинула лагерь, заблудившись вместе с Броганеком в холмах Эверин, ей казалось, что она их ненавидит. Теперь это осталось в прошлом. По-прежнему оставались те, чьей смерти она в глубине души желала, но ненависть с каждым днем подергивалась дымкой времени и безразличия. Лорбаэн понемногу начала понимать, что случившееся с ней, с ее братом, с ее родителями - частности, капли несправедливости в океане нелюбви людей к себе подобным. Они, эти ранее ненавистные ей существа, творили такое же и куда худшее друг с другом постоянно. Они не могли жить иначе.

Она не хотела их видеть. Но, увы, уйти ей было некуда.

Крики арденки следовали один за другим, сначала громче, потом все глуше и глуше. Стихли.

-Следующую!

-Не смотри, ралдэн, - вполголоса произнес Броганек, когда взгляд ее обратился к шатру графа, откуда выводили еще одну наложницу графа Гисса. Тело первой не стали убирать, просто отвязали и сдвинули в сторону. Вновь повторили процедуру с веревкой, на этот раз в помощь двум стражникам пришли еще двое. Эта арденка, в отличие от предыдущей, не была ранена, взгляд ее был осмысленным. Увидев тело под перекладиной, она побледнела и начала вырываться с неожиданной силой, едва не расшвыряв палачей в стороны. Но их, конечно же, было слишком много.

Лорбаэн на миг встретилась взглядом с Альбероником Эаприном. Бледный еще до начала экзекуции, полутемник теперь начинал зеленеть на глазах. Наверное, Лорбаэн тоже выглядела не лучшим образом, потому что он быстро отвернулся и направился к ближайшим кустам.

И снова треснула ткань, еще и еще раз. Повисло клочьями платье, и поигрывал плетью в ожидании сигнала от графа тщедушный палач.

Граф сверлил взглядом Эрадэаха ЭахМираэха. Арден спокойно выдерживал этот взгляд, выглядел он несколько напряженным, но держал себя в руках. В глазах его даже читалось нечто вроде удивления.

-Тебе, наверное, это нравится, - предположил граф Гисс.

-Нет, конечно, - ответил арден. - Ты убил женщину моего народа. Хочешь убить еще одну. Я прошу тебя прекратить это.

-Ты сам можешь это сделать, перебежчик.

-Как?

-Ну, знаешь ли...

Резко свистнула плеть. Лорбаэн сжала зубы, стараясь на этот раз не отвести взгляда.

-Не смотри, ралдэн. Не надо тебе такое видеть.

-Буду... - прошипела она сквозь зубы.

Ей хотелось заглянуть каждому из них в лицо. Хотелось видеть, как они встречают еще один удар плети, еще один крик боли, еще один кровавый рубец... Еще один судорожный вздох, еще один раз напрягшиеся на спине мышцы, еще, еще, еще... Хотелось понять, зачем они это делают. Хотелось выяснить наконец, чем эти существа отличаются от нее, где она стала иной, разошлась с ними на развилке, чтобы стать кем-то другим, и почему у нее так до сих пор и не получилось до конца поверить, что между ей и остальными людьми есть эта самая разница. Хотелось поставить их всех к перекладине: палача, и блевавшего в кустах Альбероника, и откровенно наслаждавшегося пыткой графа Гисса, и упрямого ардена Эрадэаха ЭахМираэха, и равнодушных стражников, и Галака, который ушел еще до того, как вкопали первый столб. И Броганека, что сжимал ее руку своей медвежьей лапой, жестко и больно, так, чтобы она не потеряла ненароком остатков самообладания. И ее саму - Лорбаэн, которая ничего не могла поделать с тем, что граф ей не верил, и из-за несдержанности которой эти люди творили сейчас Катаар знает что. И ее тоже - вместе со всеми. И пороть, до смерти.