Вечный мент или Светоч справедливости

сатана – свидетель, если бы у меня тогда был пистолет, и я знал, что он окажется действенным, я бы пострелял всю эту публику к чертовой матери. Все они за издевательство надо мной заслуживали высшей меры наказания!..

Нас проводили до самой приемной герцога и втолкнули в узорчатые двери.

На троне восседал высший демон Асмодей. Он обладал коренастым человеческим телом о трех головах – человеческая с толстыми щеками и влажным похотливым ртом, бычья с красными маленькими глазками и громадным золотым кольцом в носу и самая огромная – баранья голова, беспрестанно что-то переживающая, чавкающая на всю залу. Длинные петушиные ноги со шпорами свисали до пола, скребли черный мрамор коготками. Толстые пальцы человеческих ладоней сплелись на выпуклом животе.

У подножия трона, изнемогая от желания, ползали, постанывая, юные девицы с такими совершенными фигурами, что дух захватывало. На меня они посматривали из-под полуопущенных век, сквозь пушистые ресницы. Лаская себя, призывно манили. Если бы не присутствие зловещей фигуры на троне, я бы непременно поддался их чарам.

– Ваше мракобесие, – заговорил Кухериал, – мы прибыли с убийцей Светоча, чтобы выразить вам свое почтение.

– Подойдите ближе, – проговорил герцог. Открывали рты сразу три головы. Бычий голос звучал рокочущим басом, бараний – глубоким блеянием, человеческий оказался высоким и звонким.

Мы придвинулись. Одна из девиц тут же кинулась ко мне, обвила ноги, потянула руки выше. Асмодей ткнул в ее сторону указательным пальцем с длинным кривым когтем, и она, вскрикнув, отбежала подальше. Я заметил, что на спине у нее появилось несколько красных отметин, как от удара плетью. Демон разглядывал меня изучающе. Я уже успел привыкнуть к этим внимательным взглядам. Опасения, конечно, были, и все же я держался молодцом.

– Не будем терять времени! – пророкотал Асмодей.

Из бараньей головы выдвинулся длинный язык и едва не угодил мне прямо в лицо. На самом кончике языка я заметил кроваво-красную бусину.

– Съешь ее, – сказал демон.

Я потянулся к бусине, но язык мгновенно отдернулся.

– Бери ртом. Иначе ничего не получится.

Я обернулся к Кухериалу. Тот пожал плечами. Мол, что я могу поделать.

Радости эта процедура мне не доставила. С отвращением я хапнул подарок ртом и отшатнулся. Меня захлестнуло омерзение. Бусинка растворилась во рту, обожгла гортань, скользнула в желудок.

Я почувствовал прилив сексуальной энергии, меня охватило дикое необузданное возбуждение, захотелось немедленно взять одну из красоток Асмодея, я даже потянулся к ближайшей девице, не в силах сдержать порыв, волна сладострастия прошла по телу, я задрожал, вскрикнул, и все кончилось. Я снова мог нормально соображать.

Демон по-прежнему внимательно наблюдал за мной. Из бараньей головы все еще торчал длинный язык и трепетал, подобно флагу на ветру. Я счел, что Асмодей издевается.

– Do ut facias [36]. Отныне ты будешь обладать неуемной привлекательностью для всех без исключения женщин, – проговорил он.

– Может быть, старушек исключить? – предложил Кухериал.

Асмодей высокомерно задрал подбородок.

– Сразу видно, бес, ты не знаешь толк в развлечениях. Что за веселье без старушек.

– Но Ваше мракобесие, мы же не о веселье. Нам Светоча убить надо, – напомнил Кухериал.

– Дар поможет, – герцог махнул рукой, – власть над женщинами, что может быть лучше. Если ты повелеваешь женщинами, можешь считать, в жизни ты устроен. Они приютят, обогреют, накормят, обласкают, заласкают, прилижут, залижут… – Заметив, что бес снова пытается что-то сказать, герцог рассердился: – А в случае чего, и помогут по делу. В ловушку заманят. Зарежут, кого попросишь.

Мне представились самые волшебные картины. Толпы податливых красоток. По одному моему слову они делают, все, что я прикажу. Не то, чтобы я всерьез увлекался развратом, но перспективы не могли не радовать.

– Благодарю, Ваше мракобесие, – Кухериал прижал ладонь к груди, поклонился, – дар крайне ценный, если распорядится им с умом.

– А я о чем говорю, – толстые губы человеческой головы Асмодея расплылись, на лице отразилось самодовольство, – мой дар дорогого стоит. Вряд ли кто-нибудь даст что-то настолько ценное…

– Мы благодарны вам, – кланяясь, бес сделал мне жест – уходим.

Мы двинулись к выходу, а едва миновали двери, снова оказались в скоморошьей толпе. Расталкивая их с проклятьями, получая тычки, пинки, затрещины и поцелуи, мы кое-как пробрались к лестнице, и направились вниз…

Вскоре мы покинули пятый круг. Я испытал искреннее облегчение. Если Предел гнева внушал мне страх, то в Пределе похоти я познал подлинное омерзение. Что может быть отвратительнее неестественной похоти? Она – главное проявление несовершенства человеческой природы.

Шестой круг

Предел алчности

На шестом кругу нас встречали с музыкой. Духовой оркестр играл похоронный марш.

Из рядов музыкантов выдвинулись два субъекта с бегающими хитрыми глазками, похожие, как братья. На лысых головах – вязаные береты, скрывающие рога. На плечах – потрепанные фраки.

– Подайте сильно пьющим музыкантам, – попросил один, вытянув грязную дрожащую ладонь.

– Привет, ребята, – поздоровался Кухериал, не обращая внимания на просьбу, – нам бы к герцогу попасть. Я убийцу Светоча привез.

– Доставим вас к нему всего за пару монет, – сообщил один из «музыкантов».

– Алчные вы, ребята, – с неудовольствием проворчал Кухериал, – небось, и с грешников мзду берете?

– А то как же, – подмигнул один из демонов, – если кто умеет денежки делать, он и в аду не пропадет. А у нас тут публика, как на подбор. Казалось бы, неоткуда монеты взять, а все равно берут.

– Почти все крупные финансисты здесь оказываются после смерти, – поделился со мной бес, – жизнь потратили на накопление и приумножение капитала, вот и определили сами себя в ад. Ведь это же грех, безусловно. Так что тут все ушлые. Палец им в рот не клади, оттяпают по самое предплечье.

– У нас здесь котлы с очень небольшим подогревом имеются, гидромассажные котлы, бани по-черному с девочками. Для тех, кто деньги делать умеет, в аду замечательная жизнь, – сообщил один из бесов-музыкантов.

– И это при полном попустительстве со стороны герцога Мамона, – заметил Кухериал.

– Почему попустительстве? – обиделся за своего начальника бес. – Герцог сам предложил такую систему финансовых отношений. Зато наш круг процветает.

– Большинство игорных домов, увеселительных заведений на шестом кругу, – поведал Кухериал. – Каждая мелкая сошка в аду знает, если желаешь развеяться, езжай в Предел алчности. Местный Лас-Вегас, ага. Тут для всех и каждого найдется развлечение по вкусу.

– Если надумал экскурсию провести, – бес снова вытянул ладонь, – плати налоговый сбор. Экскурсии только за плату.

– Да какая там экскурсия?! Просто рассказываю потенциальному убийце Светоча, что у вас к чему. Так вы проведете нас к герцогу или нет?

– Бесплатно?

– Само собой.

Бесы отошли на пару шагов, о чем-то совещаясь. Затем один из них затерялся в толпе, а другой вернулся к нам:

– У нас много работы! Скоро прибывает генеральный директор банка «Арьергард Кредит».

– Сволочи! – констатировал Кухериал. – Ничего, сами доберемся. В прошлый раз они были сговорчивее, – поделился он, ткнул указательным пальцем в поясницу, – садись, чего уж там. Полетели. Ох, боюсь я, долго искать придется. Дворец у герцога блуждающий. Он это специально устроил, чтобы местные не расслаблялись. Никто не знает, где Мамон с неожиданной проверкой возникнет.

– Неплохо придумано.

– Неплохо, – согласился Кухериал. – Только провожатые этим пользуются. Им дворец отыскать никакого труда не составляет. А мы цельный день летать будем… Хоть бы ты похудел, что ли? – Он крякнул, когда я в очередной раз забрался на его многострадальную спину.