Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Прибежал один из воинов, остававшихся во дворе.

— Что случилось?

— Он меня тискает! — закричала Айри. — Говорит, дашь, я тебя отпущу!

— Неправда! — испуганно возразил молодой человек. — Что тут тискать? Она мне серебро предлагала!

Стражник фыркнул.

— Веди ее к десятнику, озабоченный ты наш!

— Я…

— Веди, я сказал! — рявкнул воин и в довершение дал молодому пинка.

— Да не вздумай упустить, шкуру спущу!

Парнишка рванул девочку так, что она едва не упала.

У дверей "Веселого омара" под охраной городских стражников сидели и лежали в разной степени побитости члены "Общества Диноса". В стороне беседовали десятник и трое мужчин в чистых аккуратных хитонах и плащах.

— Господин десятник! — крикнула Айри. — Отпустите меня! Я служанка второго пророка храма Сета в Абидосе Тусета! Я здесь случайно!

— Как и все. В тюрьму, — не глядя на нее, махнул рукой воин. — Там разберемся!

— Слышала, сука! — гнусно усмехнулся стражник, толкая ее в кучку мужчин. — Начальник сказал — в тюрьму, значит в тюрьму.

Девочка села на землю и заплакала. Теперь она точно не успеет вернуться до темноты. Вот уж теперь жрец точно её не простит.

Все, что казалось таким желанным и притягательным в подростковых грезах, наяву выглядело совсем иначе. Глядя на обнаженную Циаду, застывшую перед ним в соблазнительной позе, Александр вновь испытал, казалось, давно забытое раздвоение, чувствуя, что уже ничего не хочет, и даже не может прикоснуться к этой девушке.

Не заметить этого было трудно, и в глазах проститутки мелькнуло непонимание, а через миг полные, четко очерченные губы тронула брезгливая усмешка. Вот этого ей делать не стоило! Ощущение какого-то обмана и стыда переполнили душу парня. Оскалившись, он бросился на девушку, лишь в последний миг отведя кулак чуть в сторону. Шов на цилиндрической подушке лопул, в прорехе показалась серая овечья шерсть. Проститутка взвизгнула и, сжавшись в комок, прикрылась одеялом.

Алекс встал, перевел дух, не глядя на неё стал одеваться. Он слышал за спиной сдавленные всхлипы, но даже не обернулся. Красный от стыда, смущения и обиды на самого себя, юноша подхватил меч и вышел на лестницу.

Только здесь ослабли спазмы, сжимавшие его горло, и из глаз брызнули горькие, злые слезы, не приносящие облегчения.

— Чуть не убил девчонку, маньяк прибабахнутый, — пробормотал он по-русски, корчась в огне стыда. То ли из-за того, что едва не ударил ни в чем не повинную проститутку, то ли из-за того, что не смог показать себя мужчиной.

Александр сбежал вниз по лестнице, умудрившись поскользнуться на нижней ступеньке и больно удариться. Шипя и потирая колено, он, наконец-то, пришел в себя, вот только никак не мог сообразить, где находится? Алекс ввалился в первую попавшуюся комнату. Повернувшись к нему задом и высоко задрав подол хитона, какая-то женщина мыла пол. Зрелище огромных белых ягодиц почему-то вызвало у него приступ тошноты. Прежде чем женщина обернулась, он успел захлопнуть дверь и поспешил в противоположную сторону.

Выскочив на пустынный двор, юноша огляделся. Так же дымила печка, на столике лежали пирожки, прикрытые тонким льняным полотенцем, и сверкал широкий нож. Обрадованный тем, что ему ни с кем не придется разговаривать, Александр бегом бросился к воротам.

Очевидно, разморенный жарой привратник убрался куда-то в тень. Парень стал лихорадочно отодвигать засов, но тут ему на плечо упала тяжелая рука.

— Стой! Куда?

Тело среагировало на автомате. Пальцы схватили чужую ладонь и вывернули ее в сторону.

Привратник взвизгнул.

— Я уже заплатил! — внятно проговорил Александр, с трудом сдерживая бешенсво. Так ему хотелось поскорее покинуть это место. — Заплатил! С вас хватит!

Стражник мелко — мелко закивал. Его круглое лицо побледнело, отчего усы стали казаться еще чернее.

Алекс отшвырнул его в сторону, и рывком распахнув дверь, выскочил на улицу. Пробежав полсотни шагов, он вновь с трудом преодолел рвотный позыв.

Сунув за пояс меч, юноша с сожалением понял, что браслеты и трусы остались у "ночных звездочек". Ну, нижнее белье он себе сошьет, а вот ножей жаль. Такой стали здесь не найдешь. Поправляя штаны, Александр нашарил в кармане два кусочка серебра.

"Надо выпить!" — подумал он и целенаправленно стал разыскивать трактир, таверну, кабак или что-то в этом роде.

Забегаловка оказалась самой дешевой. Навес над окошком, узкий короткий стол, забулдыга, мрачно смотревший в опустевшую чашку, и лысый неопрятный хозяин в грязном хитоне, не таясь разбавлявший вино водой.

Наверное, все владельцы подобных заведений обладают нюхом на потенциальных клиентов. Алекс еще только подумал, стоит ли здесь останавливаться, а хозяин уже бодро налил большущую кружку.

Юноша отодвинул посудину и бросил на стойку кусочек серебра. Лысый подобрался, словно спортсмен перед матчем.

— Неси лучшего и не разбавляй, — буркнул Алекс по либрийски. Через минуту хозяин предстал перед ним с небольшой амфорой и гордо показал ему восковую печать на горлышке.

— Бризское, господин.

Александр перебрал лежавшие тут же чашки, выбрал ту, что показалась ему самой чистой.

— Наливай.

— Воды, господин?

— Не порть продукт, — буркнул юноша.

Винцо оказалось слабеньким, что-то вроде компота. Только после третьей кружки Алекс почувствовал, как пылавший внутри огонь стал затухать, а тиски, сжимавшие грудь, чуть ослабли.

— Когда человеку грустно, он не должен оставаться один, — проговорил пьяница, привлеченный его поганым настроением и дорогим вином. Вот только Александр меньше всего сейчас нуждался в компании.

— Отойди, а? — посмотрел он на забулдыгу. — Душевно прошу.

— Пошел, пошел! — набросился на него хозяин. — Не мешай господину!

— Да я чего, — стал оправдываться пропойца, с сожалением отходя в сторону.

Алекс самостоятельно налил себе очередную чашку и стал пить медленно маленькими глотками. "Что же это было? — наконец, решился задать он себе пугающий вопрос. И тут же на него ответил — Я чуть не убил девчонку. Потому что показалось, будто она надо мной смеется". Он допил вино, повертел в руках деревянную чашку, пододвинул ее хозяину. Тот без слов наполнил ее густой темно-красной жидкостью.

Ханыга давно исчез. Вместо него подошли два молодых человека в плащах поверх поношенных грязных хитонов. Они тихо переговаривались, поглядывая на Александра.

"Даже если и не показалось? Неужели я стал способен убить беззащитное существо за один косой взгляд?" — от этой мысли вновь стало тошно. Радовало одно, он все же сумел взять себя в руки, и бедная девочка осталась жива.

"Любовник — террорист, мля, — подумал он и сморщился. — Смешно и стыдно, а главное не могу и все! Психология. Тут надо Фродо или Фрида? Как там звали этого психотерапевта?"

Он даже сморщился, стараясь вспомнить, но в голове вертелись только Факиры да Фаберже.

"Все! Больше никаких баб, — Алекс с силой грохнул чашкой об стол — И мужиков! Вообще никого! Стану этим? Ну, как его?"

Юноша наморщил лоб, мучительно вспоминая позабытое слово, которое вертелось на языке, но никак не хотело называться.

— Монахом! — наконец вскричал он, заставив хозяина вздрогнуть.

— Нет! — тут же возразил Александр, помахав перед носом пальцем. — Лучше рыцарем — тамплиером! Вот!

Он наклонился к насторожившемуся мужчине и проговорил по-русски:

— Они тоже без баб жили и были лучшими в мире воинами…

Он крепко сжал кулак и одним ударом раздробил несчастную чашку.

— Еще вина, господин? — услужливо предложил хозяин.

Алекс гордо встал. Вернее он попытался подняться с достоинством. Но ноги подкосились, и парень едва не упал, вцепившись в край стола.

— Нет! Я должен соблюдать это…

Он попытался перевести на нидосский диалект слово "воздержание", но к удивлению понял, что такого понятия ни в одном из местных языков просто нет.