Странница (СИ)

– Гораздо разумнее людей. Мы не убиваем просто так. Но убийства наших детей не прощаем.

– Я… Я обещаю, что… что буду преследовать по закону тех, кто охотится за драконьими яйцами, – не очень твердо пообещал Родаг. – Я… мы не знали.

– Потому людей жечь и не буду, хотя незнание закона не освобождает от ответственности, – снисходительно пояснил Мур, подумал и добавил: – Пока не буду. Если не поймаю на месте.

– Благодарю тебя за спасение Аиллены Светлой, ар-Мур, – звучно произнес Лиасс.

– Принимаю твою благодарность, Владыка эльфов, – церемонно ответил дракон.

Аиллена, может продемонстрировать им пару спецэффектов?

Я тебе продемонстрирую…

Уже растаяла… Хи-хи. Полукровка, ты бы хоть на ее лицо посмотрел, прежде чем так страстно обнимать. Бока еще хуже.

Шут отстранил Лену. На его лице нарисовался явный ужас, да и остальные рассмотрели. Толпа загудела.

– Кто это был, ар-Мур? – спросил Родаг. Королю положено подавать пример подданным, вот он и был самым мужественным, хотя наверняка умирал от страха.

– Эльф. – Дракон выдержал паузу, дождался, пока люди не начали кидать на эльфов неприятные взгляды, и продолжил: – Пришлый. Не из твоего мира, король. Увижу его еще раз – поджарю. Возражения есть?

Возражений не было. Мур огляделся, порассматривал город, эльфов, людей, догадливо кивнул королеве и сообщил:

– Светлую обидите – мало не покажется. Обещаю. До встречи, Аиллена.

Он повернулся задом, разбежался, взлетел и по спирали пошел вверх.

Приколист. Так прямо в свой мир?

Ага. Ты смотри, это красиво будет. Полукровка! Ну-ка быстренько поцеловал подругу!

Лена не видела, красиво исчез Мур или некрасиво, потому что шут выполнил приказ. Стало легче. Лена спрятала лицо у него на плече. Хвастать этакими приобретениями не хотелось. А хотелось лечь и поплакать. Ноги не держали совершенно, и шут поднял ее на руки. Лена обхватила его за шею, так и не показывая лица, и даже уже в собственной комнате долго не давалась Лиассу, который аккуратно отцеплял ее от шута. Выругался Гарвин, и, судя по гневному окрику Лиасса, неприлично. Шут торопливо расстегивал пуговки на платье, а Маркус тщетно пытался выгнать Гарвина.

– Отвали, Проводник, – неприветливо сказал тот наконец, – я на ее прелести не куплюсь, а вот в исцелении помочь могу, у меня получается лучше, чем у Владыки.

– И лучше, чем у Арианы? – съязвил Маркус.

– Конечно. Женщина лучше исцеляет мужчин, мужчина – женщин. Ты разве не знал?

– Оба уйдите, – попросила Лена, но они, конечно, не послушались. Сколько раз уже ее посторонние видели в нижнем белье? Ужас.

Но стыдно не было вовсе, потому что было больно. Даже дышать не хотелось, как ныли бока. Гарвин отстранил шута, пробежался пальцами по синякам, прикоснулся к перекошенному лицу и покачал головой.

– Неужели и правда эльф… Сейчас, подожди, станет легче.

Он постоял секунду, закрыв глаза, а когда открыл, они отливали серебром, положил прохладные ладони ей на лицо, и боль начала откатываться, гаснуть, перестало стрелять в голове, прояснилось в глазах.

– Ну вот, как новенькая.

Странно было слышать нежность в голосе всегда сурового либо язвительного Гарвина.

– Исцели все, – попросил Маркус. – Магия все равно применена, так пусть хоть ей больно не будет.

– Поучи меня, Проводник, – проворчал Гарвин, осторожно прикасаясь к синякам. У него рук не хватит все исцелять. Лене казалось, что весь правый бок и весь живот просто черные, вот как были у шута после столкновения с ногой эльфа. По телу побежали мурашки. В прошлый раз, когда Лиасс избавлял ее от синяка, ощущения были совсем другими. А наутро она опять не отличит шута от Милита? И встанет к сквернейшем настроении, полная слез, которым нельзя дать вылиться?

Лиасс успокаивающе гладил ее по голове. Без всякой магии. А Родаг тактичнее. Не вломился в личные апартаменты, чтоб Светлую в неглиже увидеть. Как хорошо, что она надела лифчик, потому что с этим платьем он вовсе не был нужен, просто привычка сработала. А то совсем бы полное безобразие было.

Вдруг Лиасс поднял ее на руки, а шут быстренько разобрал постель. Лену уложили, укрыли одеялом, чтоб стесняться перестала, и Гарвин занялся ее рукой. Он только задел – и у Лены полетели искры.

– Перелом, – сообщил эльф. – Ничего. Сращивать кости я тоже умею. Аиллена, потерпи немножко. Потерпи. Потом хорошо будет. – Лена завизжала так, что даже невозмутимый Владыка слегка шарахнулся, а на лице шута отразилась ее боль. – Я вправил кость. А сейчас больно уже не будет, совсем немного осталось.

Он поколдовал над рукой, и в один прекрасный момент Лена поняла, что у нее ничего больше не болит. Шут перевел дыхание. Они столпились около кровати, Гару просунул морду между Гарвином и Маркусом, дотянулся языком до руки и начал ее зализывать – и ведь именно там, где эльф ее сломал.

– Готово, – обыденно сказал Гарвин. – Неплохо получилось. Аиллена, голова у тебя поболит несколько дней, но не так, чтоб надо было пить обезболивающие травы. Он очень сильно ударил тебя по лицу, но я не хочу лезть тебе в голову. Опасности нет, так что такое вмешательство излишне.

Сотрясение мозга у меня, дошло до Лены. Так по морде дали, что сотрясение мозга. А сами бы без всякого исцеления бегали и говорили, что прекрасно себя чувствуют. Она посмотрела на шута, и тот понял правильно, сел на край кровати, взял ее за руку. У него дрожали пальцы.

– Рассказать можешь? Или до завтра? – мягко спросил Лиасс.

Лена могла. И рассказала. Голова болела, довольно сильно, но действительно не настолько, чтобы заваривать траву. И раньше так болела, при перемене погоды, например, и ничего, без лекарств обходилась. Лицо Маркуса свирепело по мере ее рассказа, а у Гарвина появилось странное выражение глаз. Лиасс же был, как обычно, невозмутим. Шут держал ее руку и знал, что она чувствует себя почти хорошо.

– Да, я не успел проследить все его перемещения, – сокрушенно признал Лиасс. – Как легко он открывает проход…

– Мур сказал, что есть другой способ, менее затратный, чем твой. Сказал, что ты научишься, если подумаешь. Лиасс, он оттуда. Ему нужна была моя сила, потому что он опасается тебя.

– Это он правильно, – рассеянно проговорил Лиасс, – меня стоит опасаться… Ты уверена, что он оттуда?

– Владыка, я тебя туда одного не пущу.

– А я у тебя спрашивал разрешения? – удивился Лиасс. Гарвин насупился. Маркус неожиданно поддержал:

– Негоже, Владыка. Ты все-таки тут нужнее. И что? Придешь в тот мир, скажешь – давайте мне сюда злодея, а тебя и пошлют куда подальше. Это тут ты Владыка…

– Я везде Владыка, – так же рассеянно возразил Лиасс, – в том числе и потому, что не принимаю необдуманных решений. Ты запомнила его лицо, Аиллена?

– Я запомнил, – сказал шут. – В основном потому, что он отличается от вас. Вот я и думал, из каких он краев. У него коричневые волосы и глаза цвета болотной воды. Шрам на левой мочке, словно серьгу когда-то вырвали. На виске след от ножа, почти на том же месте, что у меня. А больше ничем не выделяется. Я его всегда узнаю.

– Шрам на мочке уха рассмотрел? – уважительно удивился Гарвин. – У длинноволосого эльфа? Наблюдательный парень. Как ты себя чувствуешь, Аиллена?

– Хорошо, – вздохнула Лена. – А потом будет плохо, да? Как положено после магии?

– Гораздо лучше, чем в прошлый раз, – пообещал Лиасс. – Я в отличие от Гарвина не силен в тонком целительстве. Холодно? Маркус, распорядись, чтобы принесли еще одеяло. Вот холодно тебе будет.

– Полукровка согреет, – пожал плечами Гарвин. – Тепло тела греет лучше всего. Если ты все рассказала, мы пойдем, а ты попробуй уснуть или просто полежи, расслабься. Можно чаю попить. Или горячего вина. Хочешь?

– Не спрашивай, а сделай, – улыбнулся Лиасс. – Аиллена, я думаю, тебя хочет увидеть король. Ты позволишь?