Солнценосец (СИ)

- Однажды я остался один на один с хрящевиком - не без гордости сказал Бьерн. - Я тоже не смогу найти подходящих слов для этого. Это самая опасная тварь из падальщиков. Хуже гипноглаза и плясуна вместе взятых. Подобравшись к тебе, она вытаскивает хребет через глотку, разделывает как рыбу. Даже втроем ее тяжело одолеть. Стою я там, чувствую, что вот-вот преставлюсь. Стану инкубатором для порождений Мертвых Земель. Мою плоть пожрут, а из внутренностей и кишок слепят подобие жизни.

Я понимаю, что больше мне не ходить по земле и готовлюсь к страшному. Но вдруг вижу товарищей. Они вырвались из западни, сумели отбиться и занять высоту. Они смотрели на меня, и в их глазах я ощутил силу. Они знали, что мне не выбраться живым, но хотели верить в невозможное.

- Догадываюсь, к чему ты клонишь. Итак, произошло чудо?

- Это самое точное описание случившегося, - кивнул великан.

Капитан отдал приказ рубить канаты. Команда вернулась на борт ни с чем. Мэддок исчез с концами.

- В тот день я выжил, - сказал Бьерн. - Убил пятерых падальщиков и нарезал тонкими ломтями хрящевика. Я бы не справился в одиночку, это верно. Но иногда даже малая толика поддержки способна поднять боевой дух. Они верили в меня, и я справился. Сегодня все следили за тем, как ты запечатываешь врата. Люди боялись даже приблизиться к девушке. Но вдруг к ней подошел ты. И мы поняли, что нет никого, кто бы справился лучше наследника богов с этим делом. Ты не одинок, Лотт. Совсем нет. Мы с тобой. И будем стоять за тебя горой до самого конца.

Бьерн необычайно бережно для сплошного бугра мышц сжал его плечо и отправился помогать команде связывать канаты. Лотт стоял у края борта до тех пор, пока поместье Ларрэ не скрылось из виду. Он размышлял о случившемся. Он потерял много друзей, но это не значило, что Лотт стал отшельником. Наоборот, он познакомился с другими людьми, и они отвечали взаимностью. Отрадно было осознавать, что он кому-то нужен. Мир становился добрее к изгою. Старые раны излечивались не временем. На них ставили заплаты неравнодушные люди.

***

Лотт с усилием поднял тяжеленные веки. Галлард колотил в дверь со всей силы и просил прощения. Лотт готов был придушить засранца на месте. Он промычал неразборчивые ругательства и поплелся отворять дверь.

- Какого черта?

- Эмма Ларрэ спрашивала, не соблаговолит ли воин святого престола сопровождать ее с мужем во время утренней прогулки по вишневому саду, - сказал его охранник и поводырь в одном лице с легким оттенком злорадства.

Лотт уставился на Джеймса как корова на пугало. Чувство юмора у Галларда было еще меньшим, чем у Бьерна.

Но затем он обратил внимание на обстановку. Каюта не шаталась от качки. Мало того, он умудрился проснуться там же, где и вчера.

- Почему мы вернулись? - спросил он Галларда.

Белокурый воин исправно воссоздал мимикрию удивления лицевыми мускулами.

- Что вы имеете в виду?

- Мы вчера отчалили отсюда, помахав ручкой Приюту Нежности на прощание. Какого падальщика мы вернулись? И кто тот гнусный тип, что перенес меня из каюты сюда?

- Иногда я забываю о вашей святости, - протянул Галлард. - Избранные мыслят совершенно другими категориями. Давайте я расскажу вам о том, что произошло вчера, а вы тем временем оденете что-то поприличнее, чем портки.

Вычурный наряд оттерли от крови и придали прежний лоск. Лотт напялил на себя неуютную одежду, выслушивая пересказ Галларда. То ли его личный страж издевался, то ли действительно верил в то, что прошлого дня не было и в помине.

Лотт и сам сомневался в случившемся. И правда - разве могла образоваться червоточина? Здесь, в месте под названием Приют Нежности, созданном для влюбленных парочек. Больше похоже на сон.

Лотт спустился по широкой лестнице, приветливо помахал рукой мальчику, попросившему вчера его благословения. Мальчик залился краской и помахал в ответ. А потом резво шмыгнул в притвор, соединяющий комнаты обслуги с хозяйскими помещениями. Мальчик его совершенно не помнил. Вчера люди боготворили его, они готовы были целовать руки святого. Сегодня к нему относились просто как к гостю. Лотт понял, что никто кроме него не помнит вчерашнего дня.

Но почему о нем знал сам Лотт? Он ведь запомнил лица многих людей, живших здесь. Даже больше, он мог предугадать то, что должно случиться потом.

Чтобы проверить догадку, Лотт решил следовать знакомому маршруту. Он присоединился к супругам Ларрэ в их ежедневном променаде.

- Очень жаль, что вы не посетили нас этим летом, - медоточиво произнесла Эмма Ларрэ. Лотт дал ей взять себя под локоть. Здесь так чудесно пахнет вишнями. Мы собираем по два урожая за год!

- А дети ходят с полными животами, - закончил за нее Лотт.

- Именно! - воскликнула Эмма. - Как хорошо поговорить с человеком, который тебя понимает.

- Я люблю своего мужа, - продолжила Эмма, - но иногда он бывает слишком уж мужчиной. Когда я говорю о том, какие милые деточки подрастают у нас, он думает о затратах и долгах.

Они прохаживались по увядающему саду еще некоторое время. Деревья высадили ровными рядками, давая простор для роста. Должно быть с хозяйских спален по утрам открывался чудесный вид на отряды низеньких вишенок, вытянувшихся по струнке как солдаты на смотре.

Лотт все внимание уделял неприметному выходу из пристройки для слуг. Одноэтажное здание выглядело так, словно хотело отпочковаться от основного особняка.

Он почти пропустил этот момент. Девушка действительно была незаметной. Казалось, это ее природный дар - пугать людей внезапным появлением.

Она была похожа на призрака. Такими мамы детей запугивают, чтобы не думали шататься ночью, где вздумается. Ей было лет семнадцать, может на год больше.

Девушка шла на прямых ногах, будто циркач, ходящий на ходулях. Она смотрела по сторонам, алые как маки губы подрагивали. За девушкой стелился шлейф красных капель. Повенчанная со смертью, она шла прямо к Лотту и он, как и вчера, устремился навстречу, чтобы не дать ей открыть червоточину. Позади Эмма негодующе топнула ножкой. Ее покинул собеседник, а с хозяйкой никто не смел так поступать.

Лотт мысленно послал Эмму к падальщикам. Он подхватил девушку на руки и закричал, зовя на помощь. Бригитта заскулила как провинившаяся собака. Она не могла терпеть боль и хотела, чтобы все закончилось. Русая, длинноволосая милашка, которая могла бы в будущем сводить мужчин с ума, вытащила нож из живота. Лезвие вышло из плоти с противным хлюпаньем. Лотт почувствовал теплую мокроту на теле. Солнценосец зажал рану рукой, пытаясь остановить кровь, но она лилась сквозь пальцы. Тягучая и вязкая как кисель, красная жижа покидала тело, и он ничем не мог помочь. Девушка умерла у него на руках так же как сделала это вчера, оставив после себя страшное наследство. Пустота рухнула на плечи Марша. Ему нечем было дышать. Абсолютное ничто, поглощающее звуки, свет и любые ощущения, обволакивало подобно громадному покрывалу. Его парализовало. Лотт превратился в статую. Он вбирал в себя чужую боль как губка и думал только о том, когда же этот ужас закончится.

Но затем он вспомнил вчерашний разговор. Бьерн был рядом. Как и Родриго, Галлард, брат Леон и множество других людей, готовых прийти на помощь по приказу. И ему действительно стало легче.

Над ним склонился Мэддок. Рубаху моряк расстегнул, выставив напоказ татуированную безволосую грудь с чайками, летящими клином в сторону далекого горизонта. Корабельный дружок протягивал ему вчерашнюю наливку. Лотт помотал головой.

- Найди что-нибудь поприличней.

- Будь сделано, - подмигнул ему Мэддок и помчался опустошать здешние погреба.

- Только не пропадай! - закричал ему вслед Лотт, но Мэддок его уже не слышал.

Женщины заголосили. Дети стояли заплаканные. Все требовали сделать хоть что-нибудь и помочь бедной Бригитте, не понимая, что она умерла.

Лотт тяжело поднялся. Изо дня в день закрывать одну и ту же червоточину - об этом его никто не предупреждал.