Империя (СИ)

Прохладный ветерок играючи трепал его волосы, а яркое солнце слепило глаза. Приставив руку ко лбу и прищурившись, он посмотрел вперед. К нему приближался размытый, еле заметный силуэт незнакомого человека, который с обеих сторон держал за руки детей, чей звонкий смех эхом разносился повсюду, рассыпаясь серебряным звоном и многократно усиливаясь, словно вокруг была огромная пустота. Чуть дальше шли еще две фигуры. Мартин смотрел на силуэты и пытался разглядеть лица, но ему это не удавалось: от яркого света приходилось щуриться, а иногда и вовсе закрывать глаза. Вдруг незнакомец остановился, наклонился к детям, что-то сказал им и продолжил свой путь к Мартину, а малыши остались стоять, глядя ему вслед. И чем ближе подходил незнакомец, тем ощутимее веяло от него теплом, спокойствием и умиротворением. Еще немного, и Мартин наконец-то смог его рассмотреть.

Это был высокий, крепкого телосложения человек в белой тоге и с длинными волосами, которые ровно ложились ему на плечи. Издали его можно было принять за Сципиона, и если бы не странные обстоятельства этой встречи, то Мартин наверняка бы их спутал. Но теперь ему было понятно, что незнакомец, хотя и был похож на слугу Марка, выглядел по-иному. Как-то по-особенному, словно он – источник света, испускающий сияющие лучи.

Поднялся небольшой ветер, но волосы незнакомца даже не всколыхнулись, будто вокруг него царил полный штиль. Его походка была настолько грациозна, что казалось, он не идет по песку, а парит над ним. В голове у Мартина раздался звон, от которого он почувствовал легкое недомогание и головокружение.

– Здравствуй, Мартин, – произнес незнакомец тихо, и его голос, приятный и располагающий, отозвался вокруг слабым эхом.

Мартин поднял голову и посмотрел в его голубые, светлые и лучистые глаза. Он хотел что-то сказать, но состояние умиротворения и гармонии, охватившее его в присутствии странного человека, не позволило ему выдавить из себя ни слова, поэтому юноша лишь кивнул в ответ головой. Его собеседник улыбнулся.

– Кто ты? Откуда знаешь мое имя? – поборов ощущение неги, проговорил Мартин и тут же припал на колени от нехватки сил и склонил голову.

– Я тот, кто хочет помочь тебе и твоим друзьям. Помочь вам спасти ваши души. Ибо путь, по которому вы идете, – не ваш выбор, а его, и это неправильно. Ваш гнев – это маленький огонек, но, если в него подкинуть дров, а именно это он и делает, пламя поглотит вас, а вместе с вами и многих невинных людей, обрекая их на страдания.

– Страдания? О чем ты говоришь? Ты понятия не имеешь о том, что значит страдать, – тихо сказал Мартин, слегка ухмыльнувшись. И хотел было продолжить, но незнакомец, словно наперед зная, что он скажет, перебил его: – Ты пережил утрату семьи. Сначала отца, потом сестер и матери. Это тебя сильно изменило, но от того, что ты собираешься сделать, всем будет только хуже. Месть породит еще большие страдания. Может быть, стоит остановиться и задуматься над тем, что именно произошло, почему это произошло и кто в действительности виноват в этом? Глупец ищет виновных в других, умный – в себе, и лишь мудрец всех прощает.

Опешив от услышанного, Мартин поднялся с колен и, заикаясь, немного осипшим голосом спросил снова:

– Кто ты такой?

– Меня зовут Михаил. И, как я тебе уже сказал, я хочу вам помочь, – он жестом руки поманил стоявших вдалеке детей. – Мартин, я знаю твою боль, и поэтому хочу предостеречь тебя и твоих друзей от огромной ошибки. Все, что вы задумали, приведет вас в бездну мрака и холода. Выбор всегда остается за человеком, и что бы он ни делал, ваши судьбы зависят только от вас самих.

– Кто он? Какой выбор?! О чем ты?

– Слишком много вопросов, Мартин, слишком много вопросов. Зачем задавать их мне, если можно найти ответ в себе? Прощение и выбор: помни об этом! Помни, чтобы помочь себе и остаться с теми, кого ты любишь. Твой отец был воином, и я ничем не могу ему помочь. Без него твоя семья одинока даже здесь. Не оставляй ее хотя бы ты.

– Что ты несешь?! Мой отец – храбрый человек! Он великий боец! А моя семья мертва! Понимаешь?! Мертва! Прощения, о котором ты говоришь, не будет! Никогда! Пока хоть кто-то из тех, кто это сделал, дышит, я не успокоюсь! Я сделал свой выбор! Все, кто виноват, поплатятся за это! Я лично вырежу на их телах имена моих близких! И никто, слышишь, никто меня не остановит! – дрожащим от злости голосом заговорил Мартин, с трудом не срываясь на крик.

Но Михаил лишь поднес указательный палец к губам и еле слышно произнес:

– Тише, тише, Мартин. Напугаешь их. Они ведь знали тебя совсем иным, – он отошел в сторону, давая возможность детям подойти поближе к Мартину, слегка улыбнулся и прищурился.

– О, боги! Как это возможно?! Великий Юпитер! Как же это?! Как?! – изумленно воскликнул Мартин и снова упал на колени, не веря своим глазам. Перед ним все отчетливее проявлялись силуэты трех девочек – сомнений не было: это его сестры. Чуть дальше за ними шла его мать.

– Здравствуй, Мартин, – почти в один голос произнесли они.

Мартин раскрыл рот от удивления, а его сердце забилось так, что, казалось, еще чуть-чуть, и оно выскочит из груди. Тело словно окаменело, и он только и мог, что удивленно моргать глазами, в которых уже заблестели слезы радости.

– Сестрички мои! Мама! Вы живы?! – чуть ли не вприпрыжку подбежал он к ним и стал обнимать и целовать. – Как? Как? Как такое возможно?! Я всегда был скуп на чувства к вам, но теперь все будет по-другому! Я буду с вами всегда! Я вас больше не оставлю! Я смогу вас защитить! Я смогу!

Из его глаз текли слезы, и он не пытался их сдерживать. А близкие смотрели на него молча, улыбались, обнимали, прижимали к себе. Затем они перевели свой взгляд на Михаила, который еле заметно кивнул головой, подошел к Мартину и положил руку ему на плечо.

– Извини, Мартин, но твоя защита им уже не нужна, равно как и помощь. Они уже под защитой. Ты поймешь это со временем, когда придет и твой час.

– Что это значит?!

Мартин не мог наглядеться на свою семью и лишь изредка посматривал на Михаила с вопросительным выражением лица.

– Мартин, сынок, все будет хорошо, – спокойно и смиренно произнесла Ливия. – Нам пора, мой мальчик. Мы верим в тебя, дорогой.

Обойдя юношу, Михаил пошел прочь, а за ним последовала семья Мартина.

– Мама, не бросай меня! Анна! Агата! Юлия! Я прошу вас, не уходите! Умоляю! Ну, пожалуйста! Не бросайте меня! Пожалуйста, – все тише и тише запричитал он. – Нет. Не хочу. За что? Не хочу. Простите меня за все. Только вернитесь! Умоляю, – рыдал Мартин, в отчаянии упав на землю, уткнувшись головой в песок и собирая его возле себя в кулаки. Затем он поднял голову, начал швырять песок вслед Михаилу и остервенело заорал: – Ненавижу! Ненавижу!

Он вскочил с колен и хотел кинуться за ними, но земля под его ногами пропала, и он рухнул в глубокую яму. Посмотрев вверх, он увидел силуэты каких-то людей. Они стояли с лопатами, но из-за яркого солнечного света, бившего им в спины, он видел лишь их очертания.

– Помогите мне! Я должен увидеть свою семью! Помогите же! – цепляясь за гладкие края могилы и пытаясь выбраться наверх, прокричал он, но в ответ услышал лишь смех. Затем один из людей проговорил:

– Помочь?! Ну, как скажешь!

И его начали закидывать землей со словами:

– Сейчас, сейчас! Потерпи, скоро увидишься со своей семьей! Сам вырыл себе могилу, теперь не жалуйся! Мы лишь исполняем приказ – ничего личного!

– Кто вы?! Чей приказ?! – заорал Мартин, закрываясь ладонями от летящей на него земли.

– Мой приказ, дружище. Мой приказ, – сухо ответил подошедший к гробовщикам человек и засмеялся.

Яркий свет потускнел, и Мартин в ужасе разглядел того, кто это произнес. На краю могилы стоял Луций, а рядом с ним были Ромул, Понтий и он сам.

– Н-е-е-т! – заорал Мартин и свалился с кровати, сильно ударившись головой об пол.

Грохот был на всю казарму такой, что проснулись рядом лежавшие солдаты. Не понимая, из-за чего столько шума, Луций с друзьями тут же вскочили с мест, но, разобравшись, что произошло, лишь улыбнулись.