Хроники потомков Триединых. Книга 1 (СИ)

- Да уж, - кронпринцесса прыснула в кулак. - Точнее не скажешь.

- По закону папин приказ могут оспорить три человека. - На помощь мэтру Сиккеру поспешила придти Анелла.

- Четыре, - поправила её Имма. - Я, Рута, отец и Матриарх. Только четыре человека. - Она задумчиво поцокала языком. - И один из них точно этого не делал.

- Кто? - телохранитель вопросительно уставился на кронпринцессу.

- О Триединые, за что мне такое наказание?

- Это Ее Высочество, - фрейлина терпеливо принялась за объяснение. - Раз кронпринцесса с нами, следовательно, она такого указания не давала.

- Понятно, - телохранитель равнодушно кивнул и принялся разглядывать вход в усыпальницу.

- Попробуем по-другому. Подойди к ним снова и предложи, - Имма на мгновение задумалась, - пару серебрянников. - Будут просить больше, торгуйся. Сама бы пошла, да могут узнать. Ты бы тоже, кстати, не светился. Надвинька шляпу поглубже.

Вскоре довольный Матиас докладывал об успешно провернутом дельце. - Сошлись на трех. Правда, каждому. - Он виновато посмотрел на обеих девушек. Зато нас проведут с черного входа.

- Тебя посылать - сплошное разорение. - Кронпринцесса повернулась к Анелле. - Дай ему девять серебряников. И давайте поспешим.

Провожавший их гвардеец, одетый в длинное, фиолетовое сюрко с вышитым грифоном был немногословен. - Деньги принес? - Он ловко поймал кинутый Матиасом кошелек. - За колоннадой есть небольшая дверь. Про нее мало кто знает, так как ею почти пользуются. - Если что, - он с любопытством взглянул на закутанные в длинные плащи с капюшонами фигуры, - мы вас не видели. Понятно?

- Разумеется, - ответил за всех Матиас. - Мы вас то же не видели.

- Заметано, - хохотнул гвардеец. - Если возникнет нужда придти помолиться бренным останкам, милости прошу. - Он подкинул кошель вверх. - Естественно, за те же три серебренника с носа.

- Каков негодяй? - Кронпринцесса показала вслед уходившему гвардейцу язык, а затем повернулась к своей фрейлине. - Сегодня же настучи на этих хапуг своему папочке.

- Вы сами предложили дать ему денег.

- И что? Он должен был отказаться.

- Тихо, - зашипел, шедший впереди телохранитель. - Мы уже вошли.

Тусклый свет с трудом пробивался сквозь запыленные витражи, освещая древние надгробия. Исполинские мраморные изваяния застыли на широких каменных ложах, подпираемых четырьмя низкими гранитными столбами.

- Ни чего себе, - прошептала потрясенная Анелла. - Сколько же их здесь? Такого великолепия нет даже в Фиолетовом Пантеоне. - Она бросила извиняющий взгляд на кронпринцессу.

- Да я и не спорю. Меня в свое время тоже впечатлило. Здесь лежат все Матрэлы. Разумеется, кроме Младшего. - Имма задумчиво разглядывала гигантские скульптуры. - Полагаю, их здесь сотни три, если считать вместе с женами и детьми.

- Вы здесь бывали? - фрейлина восторженно оглянулась на кронпринцессу.

- Давно и лишь однажды. В пять лет, меня привел сюда отец. До сих пор не понимаю, зачем он это сделал. Я многое позабыла, но эти грандиозные сооружения мне запомнились навсегда. И еще помню, что мне было очень весело.

- Весело? - переспросила Анеллла. - А Ваш отец?

- Он просто стоял и смотрел. И ни чего не говорил. В пять лет на многое смотришь по-другому. Поэтому, я просто бездумно бегала среди этих огромных гробов, взбиралась на них, пытаясь дотянуться до носа этих высеченных из камня чудовищ.

- И здесь эти их ужасные деймоны? - Анеллла боязливо рассматривала мраморных корокотт, лежавших у ног некоторых статуй. - Как живые. Даже дрожь пробивает.

- Не все Матрэлы обязательно опираются на корокотту. - Казалось, голос Матиаса Сиккера вобрал в себя весь окружающий могильный холод. - Если она есть на надгробии, значит Владыка умер своей смертью. Ее отсутствие означает, что корокотта не смогла спасти своему хозяину жизнь и поэтому недостойна быть рядом с ним после его смерти.

- Ни чего такого мне отец не рассказывал. И вообще, - Анелла растерянно пожала плечами, - я не была здесь ни разу. А ведь это, получается и мои предки?

- Да месса, - Матиас низко поклонился, а затем с жаром произнес. - В Вас течет самая благородная кровь Торнии.

- А чем тебе моя кровь не нравится? - возмутилась кронпринцесса. - И, кстати, советую тебе восторгаться моей фрейлиной потише. Нас могут услышать.

- Для красных нет дороже крови, чем та, что течет в жилах Матрэлов. - Голос мэтра Сиккер зазвучал заметно тише.

- Даже если это жилы заговорщика.

- Вы снова начинаете Ваше Высочество? - Телохранитель насупился. - Я постараюсь, как смогу, Вам объяснить, хотя не уверен, что Вы поймете. - Кронпринцесса негодующе фыркнула, однако погруженный в свои мысли Матиас ни чего не заметил. - Дело в том, что Стражи всегда были преданы, прежде всего, империи. В нас неистребима ненависть к тем, кто пытается сеять в Торнии смуту и хаос. Но при этом, - карие глаза сузились, - многие из нас остаются верны потомкам Младшего. И красных это касается прежде всего, пусть их среди Стражей и немного. Их кровь источник нашего Дара. Лишь Матрэлы могут пробудить ту первородную ярость, что скрыта в любом из нас. Без них, - худое лицо исказилось от гнева, - мы неспособны даже на собственный Зов. Шестнадцать лет назад мы разрывались между долгом и собственной природой. И в итоге, все Стражи, - он запнулся, - по крайней мере, большинство из нас, сумели разорвать связь с Матрэлами. А вот члены Братства не смогли переступить через свою суть. Они всегда были слишком близки к Магистрам. Мы выбрали долг, они выбрали честь.

- Как с вами красными сложно. - Кронпринцесса похлопала своего телохранителя по плечу. - Но ты прав. По видимому мне никогда не понять этой вашей извращенной преданности. Давайте лучше поищем могилу последнего Магистра.

- Она там, - телохранитель махнул рукой в темноту усыпальницы. - У входа похоронены самые первые Владыки. - Однако он не успел сделать и пары шагов, как дорогу ему перегородила Анеллла. Ее лицо побледнело, а в глазах горело негодование. - Спасение империи Вы именуете бесчестьем? - Она говорила размеренно и тихо. - Тогда что Вы считаете благородством? Мятеж и крамолу? Владыка Норбер был Патроном канцлера, однако клятву хранить закон и порядок в империи тот посчитал для себя более важной. Предательство во спасение, можно ли считать предательством?

Она вскинула голову, впившись горящим взглядом в глаза мужчины. Матиас Сиккер вызов принял. - Измена всегда будет таковой, как бы Вы её не называли. Ваши усилия приписать своему отцу благородные побуждения похвальны, но, думаю, невинный не нуждается в оправданиях. И еще, мне кажется, мессир Лип ощущает те же чувства, что и остальные красные. - Взгляд Матиаса Сиккера был полон печали. - Ощущение одиночества.

- Вы не имеете представление о том, что чувствует мой отец.

- Как и он, я обладаю Даром Младшего. К сожалению, Вы не способны понять того, что испытываем мы - его обладатели.

- Зато во мне течет кровь Младшего, - прошипела Анеллла.

Телохранитель опустился на одно колено. - Если я чем-то прогневал благородную мессу, прикажите, и я больше ни когда не потревожу Вас ни своими речами, ни своим видом.

- Тебе могу приказывать только я. - Кронпринцесса бесцеремонно втиснулась между Анеллой и Матиасом. - И хватит спорить по пустякам. Мы не затем сюда пришли. - Она лукаво взглянула на сердитую фрейлины. - Кстати, гнев тебе к лицу. По крайней мере, изображать смущенную невинность не твой вариант. - И не обращая внимание на раздосадованное лицо Анеллы, Имма обратилась ко всё еще преклонявшему колено телохранителю: - Вставай дружок. Иначе наш таинственный посетитель того и гляди улизнет. И тогда плакали наши девять серебряников.

- Они мои, - обиженно пробурчала фрейлина.

- Хорошо. - Кронпринцесса пожала плечами. - Плакали твои денежки. - Она широко улыбнулась. - Мы ведь не можем такого допустить? Правда?

Телохранитель быстро поднялся и, не говоря не слова, направился в темноту коридора. Завернув за угол, он резко остановился у очередной статуи и, повернувшись к девушкам, прижал палец к губам. - Кажется, нашли.