Пристрелочник (СИ)

Мои ближники возвращались ко мне… постепенно. По-разному. Ноготок дал профессиональный совет. На будущее. Как это лучше делать. Трифа пришла и извинилась:

— Испугалась. Но ты — это ты. Я в твоей воле. Тебе вся отдана. Господом, Богородицей, «Исполнением желаний». Какой ты ни есть.

Аггей долго вздыхал, сопел. Потом предложил исповедаться и покаяться:

— Господь милостив. Помолись от души — он тебе и этот грех простит.

— Аггей, ты готов выслушать мою исповедь?

— Это — долг мой. Крест принятый.

— Моя исповедь — смертельна. Яд разъедающий и сжигающий. Душу и тело. Ты готов потерять жизнь, разум, душу? Ты полезен здесь. Полезен людям. Не принимай на себя ноши неподъёмной. Ничего, кроме вреда, не будет.

Какой священник выдержит исповедь попаданца? Знающего, что будет через 8 с половиной веков. Чего быть не может. Ибо лишь господь прозревает грядущее. Описывающий непрерывный, длящийся столетиями, а не три десятилетия, как в Библии, Апокалипсис, бойню и мерзость. Которую представляет собой история человечества. Неверящий в само существование бога. С высоты третьего тысячелетия от РХ. Являющийся сам по себе уликой. Доказательством ложности мечты и веры здешних христиан. Описывающий своих прежних современников так, как они есть. Как «плевелы» выросшие вот из этих людей, из этих «семян». Не потому что «плохие» — потому что другие. Будущее, в котором тебя нет. Совершенно чужое.

Гены человека и шимпанзе совпадают на 95 %. Почти — одинаковы. А теперь посмотрите на себя глазами шимпанзе.

Вот это… бесхвостое, бесшерстое, слабое, уродливое до рвоты… Неспособное прыгать по пальмам, срывать бананы ногами… Вот это… — будущее? От семени моего?! От моей жизни?!

«Гора родила мышь». А наоборот? — «Мышь родила гору». А какая разница? Если получившееся — не то. Не «такое же, но — лучше», как мечтают все родители. «Жена негра родила»… Ладно, бывает. А если — таракана? Или — осьминога?

«Сбыча мечт» — не состоялась. Не только личных — «всехных». Всего человечества, тысячи лет… Зачем жить? Для чего терпеть вот это всё? Когда придут «чужие»? Не «придут» — из нас самих вырастут. И уже ничего не изменить — вот оно, живой факт — попандопуло.

«Мы из будущего»? — Не «мы» — «они». Из будущего, которое прорастёт из нашего повседневного. Вылупление личинки яйцекладущего монстра из тела человека — представляете? Хотите послушать подробное красочное описание?

Нужно быть или очень тупым, чтобы пропустить такие откровения мимо ушей, либо мудрецом совершенно «без берегов», чтобы всего лишь добавить капельку странного «человека» к морю «странности» всего человечества. И не захлебнуться от омерзения.

Разговор был хоть и не публичный, но услышан. Фраза: «Моя исповедь — смертельна для исповедника» — распространилась среди насельников Стрелки. И многих повергла… если не в ужас, то в опасения.

Что грешить — плохо — понятно всем. Но что рассказом о собственных грехах можно убить…

Байка о запредельной, за-исповедной мой греховности распространялась по Святой Руси. «Божье поле» в Мологе избавило меня от обычного общения с попами, а угрозой исповеди я осаживал особо ретивых церковников, кто не подумавши тянул ручки к моей душе, к моей земле, к моим людям.

У меня не было ни стен, ни цепей, ни воинов. Мне нечем было удержать людей в повиновении внутри города и остановить врагов снаружи. Ничего. Кроме страха. Этим я и пользовался. Добиваясь результата не столько массовостью, сколько изощрённостью, непривычностью. Новизной.

Курт пришёл через три дня. Грязный, всклокоченный. Сытый. Прожить в лесу — он может. Свободно. А дальше?

Не — «как?», не — «почему?» — зачем?

«Зачема» в лесу — он не нашёл.

Он очень изменился. Стал… сдержаннее. Осторожнее, недоверчивее. Теперь от Алу, который обычно за ним ухаживал, требовалось не только положить в миску корм, но и демонстративно попробовать. Стал жёстче контролировать меня, моё окружение. Не лаять, не рычать — просто напрягаться, чуть подёргивая губы, чуть обнажая клыки, при приближении незнакомых или малознакомых людей. Почти всех.

Условные рефлексы караульных собак должны поддерживаться тренировками 2–4 раза в месяц. Мне что, скармливать ему по придурку каждое воскресенье?! Нет, я понимаю — придурков хватит. Но как-то… И — мои люди вокруг…

Понимая важность и, по сути, единственность устрашения, как средства самозащиты, за эти недели мы провели несколько мероприятий по созданию соответствующей психологической атмосферы в окружающих селениях.

Про Русаву с ожерельями из отрезанных ушей — я уже… Ещё мы собрали бордюр из голов (их уже малость лисы погрызли и птицы поклевали) с выгона вокруг Кудыкиной горы. Вонизм… мда.

Могута с ребятами отволок несколько «головастых» мешков к соседним селениям и рассыпал там на тропах. Эффект получился убедительный: в обоих селениях народ взвыл и немедленно убежал. Понятно, что скот и ценности они утащили. Но и нам кое-что полезное осталось. Хлебный припас на зиму, например, во вьюках за раз — не увезёшь.

Не осталась незамеченной и прогулка Курта.

Мои следопыты донесли, что охотничий отряд эрзя наскочил на лёжку князь-волка. Курт, во время «прогулки в тоске» ухитрился завалить косулю. И жировал там, возле добычи. Естественно, натоптал. А лапки-то у него… Отпечаток «амбы» — амурского тигра, но — с выпущенными когтями, представляете? Охотники эрзя, судя по следам, оттуда бегом бежали.

Конечно, я хотел, чтобы соседи узнали в подробностях и о посадке на кол, и о моём… «хриповырывании». А то как-то… труды мои праведные «втуне пропадают». Не оптимально это.

В смысле: вырвать хрип и не похвастаться.

Совейский фольк наводит на мысли и допускает актуализацию.

Как утверждает теория:

«Традиционным способом установления первичного контакта между сторонами, находящимися в конфликте или не имеющими оснований для взаимного доверия, является использование посредника. Его основной задачей является донесение до сторон минимума информации, необходимой для начала переговорного процесса».

Ну и кого бы выбрать? Для «донесения минимума информации».

— Терентий, а нет ли у нас в хозяйстве доходяги из местных рабов? С особо образной речью и высоким уровнем впечатлительности

Что характерно для моей здешней жизни? — Стоит открыть рот, как туда сразу влетают мухи. В смысле: предлагается выбор из обширного набора. Доходяг у нас полно: большинство рабов уже нехорошо кашляют.

А что вы хотите?! В постоянно мокрой одежде, в худо отапливаемых и не проветриваемых ямах-зимницах…

У меня — мои люди болеют! Потому что не из чего сложить печки! Потому никак не заканчивается печь у Христодула! Потому что эти придурки устроили мятеж! И мы потеряли время. Сперва на подавление, потом на воспитание. Да и просто — меньше их стало.

Вполне по Паркинсону:

«Когда составляете план, после учёта всех возможных задержек, проблем и расходов, добавьте к ним ещё 103 %».

Добавьте. Например: на маразм придурков. А то жизнь сама добавит. Не спросясь.

Теперь, из-за взбрыков дурней, ныне покойных, судорожно строясь наперегонки с подступающей зимой, встав всем селением… «в раскорячку по полчищу», мне приходится обеспечивать безопасность не развитием патрульно-наблюдательной службы, например, а мерами психологического воздействия на потенциальных злоумышленников. «Злобствовать и свирепствовать».