От мрака к солнцу (СИ)

На самом деле абсолютно все изгнанники присягнули Хаосу, вобрав в себя его дары и принеся множество кровавых жертв. Началась сложнейшая перестройка наших организмов для обитания под землей. Ни одна высшая сила не знала о проделках нашего Отца. Души предков никогда не опускаются ниже земли. Шел естественный отбор. Слабых убивали еще в младенчестве. С принятием Тьмы в наших сознаниях поселился зверь. Вот главное отличие дроу и эльфа. Неукротимая, агрессивная суть прочно укоренилась в темных. Пока на Одалэр появлялись новые народы, дроу поднимались с колен и вставали на ноги. Тысячелетиями наше общество менялось и заново проходило этапы развития. Хаос с интересом следил за развитием своих детей и потихоньку усовершенствовал. За века изоляции мы смогли построить свою цивилизацию. Печальную историю про безумие и появление хикор вы знаете. А вот светлым об этом даже слышать не стоит. Могу только сказать, что именно в те темные времена у нас появился матриархат, кровосмешение и разделение на Старшие и Младшие Дома. Правда, последнее произошло уже после появления кровавых кошек. Намного позже. Но и причина этого явления вам тоже известна. В каком-то смысле любимый прав, мы стали зверями на двух ногах.

Но я не вижу в этом ничего плохого. Это судьба дроу. Непрерывно смотрю в глаза своего воплощения. Мое полное продолжение, спасение от безумия и главная плата. Хикоры частично виноваты в том, что мужчины почти не владеют магией. И этот запрет всех устраивает. На Одалэр немного существ, способных сравняться с кровавыми кошками. Сухой нос ткнулся в мою щеку, кладу руку на холку кошечки. Да, милая, им всем не стоит знать, что случилось, когда дроу окрепли и вышли на Поверхность. Мои губы исказил оскал, Кано Ши попытался подсмотреть мои мысли, но получил тычок от Виски.

Я не без удовольствие вспоминаю рассказы Шэрна про первую войну светлых и темных. Она была неизбежна. Мы никогда не прощаем врагов. И если Трасевайст забыл об изгнанниках, дроу изменились ради мести и выживания. Разделяет нас лишь пустыня и небольшая полоса Лиловой Степи. Темные были достаточно многочисленны и сильны для дневных переходов. Ронго, солнце и миражи не останавливали армию. Маги светлых даже сориентироваться не успели, а дроу уже подбирались к их священному лесу, неся возмездие. Фурор они произвели знатный. Представьте войско, заслоняющее горизонт от края до края (в войне Кровавого Смерча участвовали абсолютно все Дома общим числом), закованное в черные доспехи, восседающее на невиданных чудовищах, от которых кровь бешено стучала в висках. В тот раз, а потом и последующий, а затем еще и еще палачами были мы. Светлые были взяты стремительно и неожиданно. Эльфы давно забыли, что такое войны. Любых послов о капитуляции Главы Домов убивали и превращали в зомби, отправляя обратно. Это, кстати, очень нужное умение. Всех врагов, павших на поле, магессы поднимали и отправляли в бой снова. Совет Трасевайста был в ужасе и в срочном порядке заключал договор с Алдой, королевством людей, для военной поддержки.

Одалэр застыл в праведном страхе. Вести о таинственной расе пустыни мигом разлетелась, кровавая слава летела впереди дроу. В память светлых навсегда впечатались тринадцать знамен Старших Домов, хикоры, магия Хаоса (на Одалэр только дроу, вампиры и некоторые драконы относятся к этой силе) и всенародность агрессии. Много тысяч эльфов дроу забирали в Пещеры Наэ. С этого понеслись набеги на остальные государства. Так и началась наша скверная слава. Самое удивительное, что ни одной расе не удалось вторгнуться прямо в нашу обитель. Отряды эльфийских мстителей всегда встречали в пустыне или Степи. И это давало темным фору. Мы вполне приспособлены для пустыни, но не для леса. И светлые это знают. Все же трупы дроу попадались им для изучения. Пожалуй, хватит на сегодня о прошлом.

Одно мне стало ясно точно — я больше не буду в это лезть. Где-то в подсознании человек вылил ушат ледяной воды на рассвирепевшего дроу, приводя меня в равновесие. Цепляюсь взглядом за обеспокоенного Лютариэ. Он больше не предпринимает попыток пойти на контакт мысленно, только печально смотрит огромными изумрудами глаз и прикусывает губу, явно переживая мою небольшую обиду на него. Так. Опять малыш принялся за самобичевание.

— Все, на сегодня истории закончились, спасибо за внимание, — неразборчиво пробубнил я, вспоминая причину, из-за которой оказался на родине, в Подземельях. Эта причина сейчас сидит и тоскливо смотрит на меня, а другая причина дышит в затылок. Нет, хватит с КВЛ, пора на Поверхность.

— Все? — нахмурился Роза, гибко вставая с дивана. Но наткнулся на взгляд своего дракошки и замолчал. Троица предполагаемого любовного треугольника покинула малую гостиную. Остались лишь мои звери и я с Лютариэ. Прислушиваюсь к тихим шагам по лестнице. Светленький не смотрит на меня, мрачно уронив взгляд в пол. Не знает, что сказать.

Молча подхожу к жене и под удивленный взгляд беру на руки. Хрупкое тело, прижимающееся к моей груди заставляет забыть обо всех этих обязательствах и долгах дроу. Мне наплевать на Дом и Подземелья в целом, среди Жалящих меня будут волновать лишь мать, Шэрн и Ранталира, что бы она не вытворяла. Но только последнюю принял Гор, а не Гориайрайнес. Только Ранта стала мне целостному близкой. Рай угрюмо затих в подсознании, забирая ярость и воспоминания о далеком прошлом с собой.

— Куда ты хочешь, принцесса? — виноватым голосом спросил я, быстро поднимаясь к нам в спальню.

— К чему этот вопрос? — эльф удивленно приподнял беленькую голову. Мое плечо сжали изящные пальчики, — Ты... не злишься?

— Только на себя, любимый, только на себя, — печально покачал головой, открывая ногой дверь и осторожно проскальзывая внутрь комнаты с драгоценной ношей.

— Можно... можно мне посмотреть? — робко попросил каши, позволяя опустить себя на шелковые серебристые простыни, — Сколько времени провожу в твоих снах, разговариваю с твоими половинами, а понять, что у тебя в голове, не могу. Прости, я никудышный аналитик.

— Тссс, потом, — растягиваюсь рядом со светлым, целуя губы и прерывая тем самым поток слов. Щуп Сна тут же касается моего открытого сознания, осторожно, внимательно и бережно переворачивая страницы моих знаний, ныряя глубоко в мои мысли и переживания. Ища плешь в моем рассудительном разуме и закрывая ее.

— Ты прав, родной, — после долгого молчания роняет Кано Ши, переворачиваясь в моих объятиях на спину. Его голос почти звенел сталью и решительностью, — Я не хочу, чтобы ты лез во все эти разборки Домов. Мы и так много сделали тем, что сумели донести до Жалящих правду об их прошлом. Из-за халатности твоей матери ты уже встречался с предками наяву. И подобной ошибке больше не повториться. Ты пришел на Одалэр не для этого.

Лютариэ гладил заострившиеся от усталости скулы Гора. Кано Ши сотни раз успевал поблагодарить предков за свой поразительно полезный дар и сговорчивость темного, позволившего Лю копнуть глубже воспоминаний и разобраться в переживаниях дроу. Противоречивые желания разрывали мужа на части. Темный хотел защитить свой Дом и в то же время уйти от всей ответственности, вернуть себе законную свободу. Две разных сущности сходились в одном, в том, что надо оградить пару и своих друзей. Этот выбор действительно был сложен, но Гор уже принял решение в пользу Лютариэ. В ближайшие месяцы они покинут Подземелья.

Полуэльф в полнейшем онемении перебирал эмоции и мысли любимого, поражаясь, что смог влюбить в себя такое невозможно-восхитительное существо, иногда раздражающее в своем упрямстве и неукротимости. Уголки губ Лю задрожали от ответных чувств и лести. Юноша ткнулся носом в эбеновую грудь своего мужчины и тихонько заговорил, передавая дроу свои эмоции:

— Прости меня, но никогда я не позволю, чтобы ты действительно ввязался во все эти разборки с древними и Плетущими. Тебя снова могут впустить в расход (на этом предложении хитрый эльф добавил нотки паники и жуткого страха, чтобы мужа проняло), и я останусь один. Ты уже отвоевал и сам это прекрасно понимаешь. Хватит лезть куда не надо (сказано с точными интонациями самого Гора). Мне хватит силы, чтобы все твое внимание сосредоточилось на мне, — узкие ладони скользнули под серое полотенце на крепких мужских бедрах.