От мрака к солнцу (СИ)

— Повторишь для Эфтеры? — мрачно спросил я, отставляя пустую тарелку.

— Хорошо, но Гор, это не единственная новость, — малыш грустно смотрит на меня изумрудными очами, в них боль и ужас. Молча сажаю принцессу на колени, она утыкается носом в мою шею.

— Что может быть важнее? — мягко спрашиваю, заправляя белоснежную прядку за ушко Лютариэ.

— Только правящий Род смог уйти и спрятаться в Подземельях. Но их нашли и подвергли промывке. Жалящие слишком заметны, чтобы их убирать. Остальным Домам сказали, что к вам нахлынул поток подземных вод и смыл старый город. Приступили к строительству нового. Жрицы Ллос запечатали все воспоминания и само Подземелье Жалящих. Вы начали строительство сами. С нуля. При этом Пауки знали, что в глубине земель лежат еще живые воины и даже дети. Самое печальное, что вы не помните этого. Унижения и жертвы, невинных, напрасных смертей. Прости, Гор, но я понимаю наших старейшин, которые называют твой народ исчадием Хаоса. Мне не верится, что темные когда-то были светлыми. Даже вампирские Кланы так не сражаются. Ненависть между светлыми и темными мне понятна. Вы взяли слишком многое... от хикор, — Лю чуть отстранился и закрыл сознание, стыдливо потупив взгляд. Я успел почуять лишь вину передо мной.

— Думаешь, мы стали такими сами, Лютариэ? Пришли в Подземелье, и все сразу озлобились на весь мир? — от моей холодной иронии без признаков злости, но с насмешкой, эльф недоуменно встрепенулся и кивнул, — Дурачок, не сердись, но вы с Мифараэдом даже не знаете, как и почему мы ушли, почему перешли к Хаосу и, слава предкам, не понимаете, чего это стоило предкам дроу. Никто не знает, что не удивительно. Мы изгнанники, выбравшие смерть в пустыне принятию чужого мнения и диктатуры. Твои буржуи в Трасевайсте не такие уж и светлые.

Последнюю фразу я буквально прорычал, с трудом сдерживая наследственную ненависть на эльфов. Родовая память сильная штука. Каждый дроу впадет в ярость при упоминании об Исходе. А некоторые дурные эльфики верят, чему ни попадя. Срываюсь с дивана и иду к бару, встроенному в стену. Достаю крепкий коньяк и приличный по объему бокал.

— Гор, прости, я... — сбивчиво начинает Кано Ши, нарушая неловкое молчание.

— Потом. Дай мне успокоиться. Лучше расскажи моей матери о том, что узнал. Потом разбудишь Мифа. Расскажу, как нагло вам врали все эти годы про появление дроу и почему между нами война. Смешно, но мне даже в голову не приходило, каким чудовищем ты меня считаешь, милый, — последнее предложение явно задело малыша, но он не стал усугублять положение и не поспорил с озверевшим мной. Понятливый мальчик, люблю в нем эту черту. Лютариэ знает границы, за которые переступать не стоит. Правда, сначала ляпает, а уже потом думает.

Делаю мелкие глоточки коньяка, чувствуя, как прошибает на слезу, и осторожно выдыхаю сквозь стиснутые зубы. Любое алкогольное пойло у дроу очень крепкое. Смотрю на винцо и прикидываю, доставать или нет. Принцесса хмелеет очень быстро, а тут качество отменное. Не стоит, разговор серьёзный. Продолжаю потягивать шайтан-напиток, хрустя жучьими лапками. Кано Ши быстро лепечет в браслет последние новости, что рассказал мне. Я вспоминаю наши хроники, припоминая все о Расколе и последующем Исходе. Наконец малыш заканчивает и искоса смотрит на меня, подпирающего стеночку у бара и молчащего, как рыба. Недовольно прикрывает глаза и, видимо, зовет Мифараэда.

Дальше происходит нечто из ряда вон выходящее. Со второго этажа доносится страшный вопль, переходящий в ультразвук. Высокий фальцет отдает паническими нотками.

— Это кому там в оперу пора?! Ну-ка марш сюда! — раздраженно рявкнул на весь дом. Наверху что-то крякнуло, брякнуло и затихло. Послышались тихие звуки борьбы. Осторожно ставлю стакан на стол и иду разбираться. Следом опасливо семенит принцесса, знающая, что такое злющий дроу.

— Помогите, насилуют! — снова завизжали узнаваемым мелодичным голосом. Так только эльфы орать могут. По крайне мере Лю во время бурного секса. Отчетливо слышно, как чьи-то когти громко клацают по полу, я не успеваю на место предполагаемого преступления. Распознал рык Раската Грома и шипение Аида. Пахнуло раздражением блонди. Мимо меня пронесся вампир, которого нагоняло светлоэльфийское заклятие. Миф, видно, дунул, плюнул, да в бубен ударил, и вниз на заднице уже триумфально катится малиновый, знакомый до хохота, крылан в зеленый горошек. Жесть, вот ведь блондинистая мегера. Тут еще дракон с хорошего теленка планирует вниз. Следом за разозленным Громом бежит Роза, целомудренно кутаясь в одеялко, воинственно потрясывая... Клайдом. Кто-то опять свил гнездо где не надо.

— Стоять бояться! — командирским голосом рыкнул, позаимствовав рыкающие нотки у Виски. Маг натыкается на мое застывшее лицо с голубыми глазами и замирает. Птенца останавливает Шиавискираа и Бес, хикора и команда спешат на помощь. Дракона умело, даже играючи, прижали к полу. Униженного вампира выловили во всей этой суматохе и вручили мне. Мрачно буравим друг друга глазами. Я мышь, а мышь меня.

— Он первый начал! Вот! — нам демонстрируют ранки от клыков. Аид смущенно отводит глаза.

— Тоже мне, Дракула нашелся. Отрезать бы тебе... клыки, кобелина, — сжимаю пискнувший малиновый комочек шерсти, имея ввиду совсем не клыки. Поворачиваюсь к бледному Мифараэду, — Ты много ему позволяешь, вот посидел бы на диете. Солнечной. Авось и стал бы нормальным. Что на тот раз?

“Залез к Мифу, пока меня не было, и присосался к яремной артерии, лапая и целуя, что не надо,” — с готовностью доложил уже успокоившийся дракон, с любовью кобры к мышке, буравя взглядом нашего модного мыша. Голубоглазый эльф неуловимо покраснел в темноте.

— К сожалению, сейчас не то время, чтобы этот кровосос со сперматоксикозом находился в таком виде. Вот пусть посидит на диете из ничего месяц, тогда посмотрим. Можешь припрячь его к любой работе, Роза, — хмыкнул я, кидая крылана растерявшемуся магу.

— А это не слишком? — осторожно уточняет, глядя на неудавшегося насильника.

— Зависит только от тебя. Мой совет, держи подальше от Раската Грома, — безразлично пожал плечами и шикнул на оскалившегося дракона, — А ты мне тут свои зубочистки не показывай. Не дорастил еще, чтобы на меня скалиться (довольный мяв Виски, от которого дракончику, кажись, поплохело). Огонь выдыхать научишься, тогда и поговорим, пубертатная драконья личинка.

— Растэлэ онара горг!* — вампира вынуло от светлоэльфийского заклятья. На полу седел голый рыжий, у которого еще мозги не встали на место.

Презрительно хмыкнув, я удалился в малую гостиную. Как-то постепенно остальные потянулись следом. Стало тесновато, хотя гостиная и называлось малой, по размерам она такой не была. Тут вполне было можно проводить Совет. Разваливаюсь на диване, подтянув к себе недопитый коньяк. На шкурах вместо ковра вальяжно устраивается Бес, положив тяжелую голову мне на колени. Привычно чешу кота в лошадином обличии между ушей. Виски тут же начинает ревновать и подбирается ближе, тесня соперника по почесушкам. Со вздохом ставлю бокал обратно на стол. Теперь обе руки заняты. Ко мне подбирается малыш, и Шиавискираа тут же сует голову ему, умильно глядя синими глазами. Лю охотно гладит хикору.

На противоположном диване не менее идеалистическая картина. Мифараэд гордо сидит на диване, дракончик лежит тут же, положив изящную, вытянутую мордочку на колени мамы. Грамотно лег птенец, разделив собой Высшего и объект своего обожания. А Миф такой беспечный и не придает этому внимания, воркуя с бирюзовым ящером. Глаза вампира наливаются опасным светом. По столу лениво ползают каро, Бонни увидела ножки жуков и посеменила туда. Клайд обиженно опустил хвост. Строгая скорпионья женщина опять его игнорирует.

— Итак, дорогие сокровища светлоэльфийской нации, уважаемые дракошки, коты и.... — чуть усмехнувшись начинаю я.

— Алкоголи, — насмешливо перебивает Аид, чья гордость очень сильно пострадала.

— Сейчас кое-кто на себе проверит, как хорошо я играю в “догони меня кинжал” за неимением кирпича. Просьба всем кровососам хоботки перекусить, — лениво протянул, даря вампиру нежную улыбку из разряда “здравствуй, дорогой шашлык”. Воцарилось молчание, светлые прятали улыбки, Виски неторопливо отделилась от нас и медленно приблизилась к Аиду. Тема шашлыков продолжилась. Высший все усек, но кровавый котенок решил проводить профилактику искоренения зазнайства и продолжил пасти вампирчика.