Пророк

Лориану разрешили ходить, где ему вздумается, его никто не ругал, когда из чистого любопытства он заглядывал внутрь глубоких землянок или брал в руки, чтобы рассмотреть, глиняное изделие. Почему? Однажды, искупавшись в Копе и разложив мокрую одежду на желтом песке, он обнаженный растянулся на прогретом желтом песке и вдруг увидел, как сверху спускается Позвоноза с каким-то предметом в руках. Не говоря лишних слов, Позвоноза передал Лориану свиток в пенале. Много лет назад Щедрило создал поселение, обязав каждого мужчину носить свиток. Все мужчины Язочи были свитконосцами. Деревянный пенал и потертая веревка являлись верным признаком того, что Лориан получил право на проживание в Язоче. После того, как попеременно был кочевником и веком, он теперь получал право называться «речевиком».

Позвоноза также сказал ему, что подниматься ночью на Черную гору запрещено. Как только управитель повернулся к нему спиной и зашагал прочь, Лориан заглянул в пенал и увидел, что ему доверили носить недавно выделанный и свернутый в шуршащую трубочку девственно чистый свиток. Лориан уже знал, что кроме тростниковых свитков и рукописей из более грубого и ломкого озерного камыша у речевиков были в ходу берестяные грамоты. Они использовались для практических повседневных целей. На одной разломанной бересте он увидел фразу, написанную коменами. Но, оказывается, часть мужчин носила свитки, не заполненные тайнописными знаками. Герко уверял, что в качестве наказания за утрату или повреждение свитка мужчина изгонялся из Язочи. Учитывая, что вокруг Язочи разгорался костер Великой Охоты, наказание следовало признать жестоким.

Свиток был разлинован, разбит на квадраты. Оставалось вписать в мелкие квадратики сотни иероглифов. Он не знал, что в деревне грамотных на свитках делают предварительную разметку, и задумался. Интересно, могли бы такие квадраты навести изобретателя алфавита на мысль о буквах в кружочек? Могло ли все пойти по-другому, иначе, чем получилось?

«Как им удается оставаться вне Великой Охоты? Почему лорсы и хоболы не сотрут Язочу с лица земли? Разве так трудно научиться перебираться через Огромный Оплот или переплывать Ишом? Стена высотой с ребенка не остановит конана». Здесь была какая-то тайна. Могучее потаенное оружие помогало управителям уберегать деревню грамотных от разрушения.

Одевшись и перебросив через правое плечо веревку с пеналом, Лориан вслед за Позвонозой поднялся на Черную гору. Управители жили вдали от деревенского многолюдья. В землянке, вырытой в каменистом основании западного склона, они хранили посуду и одежду. Лориан был немного разочарован, увидев, как один управитель Язочи, откровенно бездельничая, лежит на тростниковой подстилке, а второй возится со свитками, рассовывая их по свежевыструганным пеналам. Он предполагал застать их за более серьезными занятиями. Обугленные камни, на которых управители кипятили питьевую воду, — вот и все хозяйство, которым располагали два холостяка.

Знакомство с жильем управителей так и не помогло решить загадку таинственной власти молодых мужчин над двумя тысячами людей, собравшихся со всей Ойкумены. Исполнение обязанностей вождя и судьи требует от человека физической силы и сильной воли, способной снискать непререкаемый авторитет у соплеменников. На че же держалась власть язочинских управителей? В чем ис точник их силы, с первой встречи повеявшей на гостя! Как им удавалось оберегать племя от урагана Великой Охоты?

Осматривая монолиты на вершине, Лориан понял, не все в работе жителей Язочи проходит так гладко, могло показаться новичку. Речевикам, привлекая сотни людей, удалось поднять тяжелые камни на Черную гору и вырыть огромный котлован, но далее строительство застопорилось. Верным глазом Лориан подмечал, с каким трудом монолиты переносились с места на место и сколь безуспешно из них пытались сложить здание, пригодное если не для жилья, то для хранения камыша. Лориан наметил объем работы на три дня вперед, но сомневался, хватит ли двух сотен мужчин для этой работы?

Он спустился с вершины и побрел от Черной горы к Букопе, когда его окружили полуголые раскрашенные женщины с огромными висящими грудями. Женщины пели «О-о-о», выкрикивали всякие мерзости и пританцовывали, поводя широкими бедрами. Еле вырвавшись из их цепких рук, Лориан взбежал на Букопу и, запыхавшись, обернулся на хохотавших распутниц. Ни с чем подобным он не встречался за годы странствий по Ойкумене. На берегу под Черной горой несколько парочек занимались любовью и не замечали ничего вокруг.

Тут и там женщины водили хороводы. Слышался истерический хохот. С быстрым наступлением темноты в Подгорье прибавлялось мужчин, спустившихся с Лысой горы. Они разожгли костры, перекрикивались с товарищами и силой заволакивали женщин в темную воду. Парочки, искавшие уединения, доходили до Букопы. Увиденное потрясло Лориана. В десятках шалашей Подгорья, на берегу озера и прямо на земле мужчины Язочи предавались низменным утехам с распутными женщинами.

Фаддий ничего не рассказывал о распутстве женщин Язочи. Может быть, в землянках Язочи собрались неверные жены из ближайших племен, изгнанные сородичами за похоть? «Как жизнь, посвященную свиткам, речевики умудряются совмещать с похотью?» — спрашивал себя Лориан, потрясенный теневой стороной Язочи, и не находил ответа.

Утром он проснулся от чужого шумного дыхания и увидел сидевшего поблизости конана. Высокий широкоплечий молодой альбинос без боязни рассматривал спящего чужака до тех пор, пока не увидел, что тот пробудился. Улыбнувшись, конан сказал: «Меня послал Барбо». Солнце еще не взошло. Оправив на себе одежду и проверив сохранность пенала, Лориан в сопровождении конана направился к управителю. На опаленной траве сидело едва ли не все взрослое мужское население Язочи. Впервые увидев язочинцев, собранных вместе, Лориан понял, что их объединяет. Пустой взгляд обезличивал разных по возрасту и внешнему виду выходцев из далеких и распавшихся племен. Из толпы выделялись только управители и несколько силачей. Все остальные были различны по внешности, но встретили Лориана одинаково безучастным взглядом, сидя на корточках.

Лориан быстро оценил обстановку и отдал первые распоряжения. Мужчины зашевелились, образуя слаженные артели, готовые к выполнению сложных заданий. Делая на каменистой пыли разметку длинной веткой, принесен» ной с Букопы, Лориан украдкой пытался уловить на выбритых лицах следы беспутно проведенной ночи, но мужчины, сложившие пеналы по общим кучкам, послушно принимались за работу, и никто не отлынивал от тяжелого труда. Днем они совсем не походили на разнузданных в неудержимой похоти самцов.

С первого дня Лориана удивила покладистость деревенских мужчин. Они делали все, что бы он ни пожелал. Ни разу ни одного приказания ему не пришлось повторять дважды. Обязанность Лориана свелась к обдумыванию и направлению работ. Он сразу определил, что имеющихся камней хватит на глубокие подземные коридоры, фундамент и возведение одной линии колонн. Вместе с одной бригадой он выравнивал стены котлована, с другими опускал и перетаскивал монолиты, с третьими вычерпывал воду из низины. Работа спорилась.

Лориан понял, что речевики отличались от кочевников или веков не только однородностью лиц, но и полным равнодушием к общению. Никто никого не окликал, не просил совета или помощи. Его попытки проникнуть в мысли и образы большинства мужчин закончились полным провалом. Но Лориан запомнил тех немногих, чьи мысли и желания он смог увидеть. Так он отыскал здоровяка с большими кулаками, смелыми мыслями и дерзким взглядом.

К концу первого дня все были охвачены трудовым порывом, и только жест Барбо остановил разошедшихся работников. В последний раз мужчины дружно навалились на деревянные рычаги, подбадриваемые возгласами Лориана, сдвинули монолит с места, отряхнулись, взяли пеналы в руки и длинной цепочкой медленно потянулись к воде и на Лысую гору.

В небольшой долине, которая носила название Подгорье, жили распутные женщины. Лориан хотел как можно быстрее пройти мимо их шалашей, как вдруг среди обнаженных женщин, поджидавших речевиков, опознал речную девочку, несколько лет назад похищенную из становища на северном берегу Миссии. С трудом он узнал Девочку-Украденную-В-Песчаную-Бурю в распутной юной женщине, украшенной браслетами и с лицом, изуродованным татуировкой. Судьба соплеменницы наводила на грустные размышления. Так вот где порой оседали девочки, похищенные шохотонами! Может быть, и мальчиков шохотоны и Кикур воруют не только для себя? Для кого же еще? Для Черных Колдунов? Для Язочи? Лориан терялся в догадках.