В огне

Сирил рухнул в кресло. Его грудь тяжело вздымалась. Ольга бросилась к нему и присела у ног.

— Ты её спас, — с благоговением прошептала она, преданно заглядывая в лицо.

— Не я… Магия симфов… Эта девчонка будет очень странной… Не знаю, как в ней уживутся две противоположности…

Ольга практически не слышала его слов. Все былые чувства нахлынули вновь. Сирил был её героем… он таким и остался. Нет никого с такой тягой творить чудеса, любить… весь мир, всех и даже её. И она его любила и будет любить, даже если остановится сердце… Сирил открыл глаза и Ольга утонула в нежности его взгляда. Они кричали о любви… вечной любви, которая связала их гораздо сильнее жизни.

— Может, ты займешься ребенком? — грубый окрик Вилора вырвал её из страны грез.

Ольга вздрогнула. Сердце будто сжали железными прутами и посадили в клетку. Браслет на руке стал необычайно тяжелым. Мир потерял краски, ветер перестал петь. Сирил отпустил её руку, которая каким-то образом оказалась в его ладони.

Ольга встала, понимая, что ноги дрожат от нового осознания чувств. Нужно заняться девочкой Леланы.

— Позови слуг, хотя бы, — еще раз крикнул Вилор. — Он по-прежнему держал на руках Варда и не мог управиться в двумя детьми одновременно.

Ольга выполнила его приказ машинально. В комнате засновали слуги, изумленные появлением ребенка, но молчаливо-послушные и готовые исполнять приказы. Вилор отдал кому-то Варда и приказал, положить в ближайшей комнате. Он приказывал искупать и покормить девочку, найти няньку на время, Ольга воспринимала его приказы, как далекое эхо. Она не могла отвести глаз от Сирила и в этом их стремления совпадали.

— Что с Леланой? — снова нарушил их единение Вилор, отрывая Сирила.

— Она просто спит… много энергии потратила, как и Вард, — он запнулся, произнося имя ребенка.

— Оля, кто Вард… он мой…

— Он мой сын, — рыкнул Вилор. — Даже если по крови ты имеешь на него права, он мой сын.

— О! — вырвалось у Сирила, он все понял из защитной речи Вилора.

Ольга думала, что сердце выскочит из груди, когда он так неожиданно поднялся и заключил в свои объятия. Такие родные и знакомые… теплые… нежные… дурманящие…

— Почему ты молчала раньше? — шептал он, пропуская сквозь пальца её волосы. — Все могло бы быть по-другому… все было бы по-другому. Ты же знаешь, как я тебя люблю.

Ольга ничего не могла ответить, дыхание перехватило от нахлынувших чувств, к глазам подкатили слезы.

Вилор громко покашлял. Ну почему он не может оставить их в покое, почему мешает? Ольга почувствовала сильнейшее раздражение в адрес магистра "королевского двора".

— Я приказал слугам накрыть стол, чтобы наш гость подкрепился и восстановил силы. Прошу в зал, думаю, Лелане нужно отдохнуть.

Ольге показалось, что она осталась совершенно одна в бесконечной вселенной — Сирил убрал руки и пошел к двери, не решившись пренебречь правилами приличия. Стало холодно, сердце жалобно заскулило. Она как пьяная поплелась следом. Но у двери её за руку схватил Вилор. Ольге подумалось, что она никогда не видела магистра в таком бешенстве.

— Хочу тебе напомнить, дорогуша, — прорычал он на ухо. — Браслеты верности оставляют глубокие ожоги.

Он поддел пальцем светящийся браслет на руке и уничтожил одним жестом всю её надежду, разрушил до основания её идеальный воздушный замок.

Глава 34

Отныне Долина водопадов Лютины и Озерный край находились в состоянии войны. Но Лелане даже это было безразлично. Она выполняла обязанности машинально. Раздавала приказы, руководствуясь заложенными Вилором знаниями и его советами. Он пытался быть всегда в зоне досягаемости, и подставлял плечо, когда становилось невмоготу и жестокая реальность — смерть Бранда, возвращалась в её мысли. Когда рядом не было Вилора, Лелана часами держала на руках маленькую частичку любимого — Магдалену. С первых дней жизни девочка проявляла огненный характер Бранда. Заходилась в крике, требуя внимания и ладошки вспыхивали огнем. Она уже обожгла двух няней. Но в её руках пламя всегда спадало и Магда смотрела на неё большими изумрудными глазками, будто понимала, как болит сердце у матери.

Завтра первый бой. Войска у границ. И скоро начнется атака и она будет участвовать в бою. Что ещё ей остается? Лелана положила спящую дочь в кроватку.

Тихо открылась дверь. Вилор подошел практически бесшумно и стал рядом.

— Тебе нужно отдохнуть, — с укором прошептал он, обнимая за плечи.

— Я не могу спать… Мне снятся кошмары.

— Хочешь я тебе сварю отвар, проспишь сутки, как младенец.

— Сутки? Завтра, возможно, будет бой, а ты мне предлагаешь спать?

— Ну, явно не участвовать, разберемся без тебя.

Лелана промолчала, увлекая его с комнаты дочери, представляя какая будет буря, когда Вилор узнает о её намерении участвовать в бою.

— Ты ужинал? — спросила она в зале.

— Я только с границы…

— Приказать подать?

Вилор покачал головой.

— Я здесь, чтобы заставить тебя поспать.

Лелана уже закрыла дверь своих покоев и на выходе сказала:

— Мне нельзя спать сутки, я буду участвовать в битве.

Наверное, впервые она видела Вилора таким растерянным. У него даже слов не было, первые несколько мгновений, а потом он сразу же перешел на крик.

— Совсем мозгов не осталось! У тебя дочь!

— А у тебя двое сыновей и жена.

Не смотря на напряженную ситуацию, Лелана заметила, как дернулся Вилор на последнем слове. Уже давно заметила, что Вилор напрягается при воспоминании об Ольге, но упорно умалчивает причину.

— Я — мужчина, Карающий на твою голову! И магистр домена. Вести людей в бой — моя прямая обязанность.

— Как и моя, — спокойно ответила Лелана.

— А вот нет уж! Твоя прямая обязанность — растить дочь. И хрен там я не пущу тебя в бой.

— Ты не можешь разорваться на два войска.

— Назначь главнокомандующего в конце концов. И вообще лучший вариант — сними кольцо! Я обеспечу твою защиту.

— Нет, — спокойно ответила Лелана. — Мы это уже обсуждали. Кольцо я не сниму. А достойной кандидатуры на пост главнокомандующего нет.

— Мать твою, Лела, главнокомандующий сидит у тебя в подземелье. Рис уже месяц рвется в бой, а ты никак не решишься с ним переговорить.

— Он — предатель! Точка и конец разговора. И хватит мне заливать, что он раскаялся. Не поверю ни за что.

— Ну и дура! Каждый может совершить ошибку. Я неплохо знаю Риса… У него есть опыт, навыки, талант… Он был предан своему домену до неприличия.

— Заметь, что ключевое слово тут был. И к тому же он был наглым, высокомерным и мечтал меня убить.

— Такое ощущение, что мы о разных людях разговаривает, — фыркнул Вилор. — Мне плевать, что ты там решишь со своим главнокомандующим, но в бой я тебя не пущу. Багровый повелитель только и ждет такого удобного случая. Для тебя безопаснее всего сидеть в замке. Рядом с дочерью.

Лелана зло топнула ногой.

— Знаешь, я тебя почти терплю, пока ты не начинаешь мне указывать, что делать.

Вилор хмыкнул и сграбастал её в охапку. Лелана привычно расслабилась в его объятиях.

— Я сойду с ума, если буду знать, что ты где-то рядом в бою, — он скатился на певучий эльфийский говор. Погода тут же изменилась. Вечер стал теплее, воздух чище и ароматней, ветер начал выдувать мелодию шелестом листьев. — И это не поможет Озерам победить. Пожалуйста, не рискуй собой, он бы вряд ли одобрил. У тебя есть ради кого жить. Позволь нам реализовать самую главную потребность мужчин — защищать.

— Нечестно, — пробормотала Лелана, утыкаясь носом ему в плечо. — Ты так всегда делаешь… свою магию применяешь.

Вилор молчал и гладил её по голове, щедро делясь энергией, заставляя природу петь для неё. Лелана уже не сдерживала слез, сердце протяжно ныло, соленые капли смывали с него муку, пусть ненадолго, но сейчас легче. И она знала, что снова согласится с Вилором, чтобы он не предложил. Он знал лучше. Он единственный — кому верила полностью. Ведь даже Речной предал и отказался воевать с Лютиной. Стоило только Бранду умереть и Озера потеряли союзника. Умер! Лелана взвыла ещё раз, Вилор крепче прижал её к себе, что-то бормоча на ухо по-эльфийски.