Огненный феникс: рождение мастера

Кинжал моего противника соскользнул с блока гарды, ощутимо проехавшись по прикрытому лишь шелком плечу.

Фигуры в черном начали оплавляться, теряя свои очертания, но не опасность…

…это я понял, когда рядом со мной упал Арли…

— Ребята, прикройте, — крикнул, уже запуская общеисцеляющие и понимая, что опоздал. Даже я не могу исцелить с настолько ювелирной точностью разрезанную сонную артерию, но все равно продолжая накладывать заклинания.

Так нелепо, когда уже все закончилось, мы не можем его потерять. Только вернувшись из темноты обстоятельств и начав снова жить…

Таина не может его потерять!

Закрыл глаза, тяжело вздыхая.

Провел по лицу окровавленной ладонью, поднял голову.

Рядом упал Тар, матерились на разных языках остальные, но меня не интересовали они.

Таина…

— НЕТ!!! — теперь я понял, почему Арли всегда поправлял, что глаза у неё безразличные, а не пустые. Только сейчас, когда серой сталью на меня смотрела сама смерть.

Стремительный прыжок, и я успел подхватить её у самой земли.

Сил на исцеляющие почти не осталось, а у неё правая рука… девочка просто перестала её контролировать. Пришлось останавливать кровь старыми механическими методами — перевязать плечо, заблокировать кровообращение в руке…

Сколько бы я сейчас отдал, чтобы оказаться на месте Арли! Чтобы в этих глазах, сейчас закрытых, не было той пугающей пустоты…

— Народ, нужны силы!

— Мы на нуле! — пытался кто-то вякнуть, но Лео, Тар, Шар и Князь с Эрихом очень убедительно зарычали в унисон, давая мне силы как раз в тот момент, когда я почувствовал, как душа девочки переходит грань…

Вместо эпилога

Смерть утешает — увы! —

и заставляет жить.

Шарль Бодлер

На вершине высокой отвесной скалы стояла маленькая фигурка.

Развевающийся за спиной черный плащ делал изящную фигурку еще более хрупкой.

Её поза говорила, что она смотрит в даль, в синие морские дали, но такая же черная повязка на глазах, как и одежда, разубеждала в обратном.

Фигурка подняла руку в прощальном жесте.

В нем не было боли, страха или страдания…

…в нем не было жизни…

*  *  *

На шикарных шелковых простынях рассыпались, даже на вид мягкие, черные волосы.

Красивый молодой эльф бился в судорогах, настолько сильных, что трое сильных мужчин его еле могли удержать.

Из закушенной губы потекла струйка крови — единственное яркое пятно на черно-белом фоне.

Спина выгнулась в очередном приступе…

…но из горла не вырвалось ни одного звука…

…очередная судорога, и на бледной коже левого виска проступают черные линии узора…

…метка…

…печать…

…смерть…

*  *  *

На своем любимом месте, прямо на Грани, сидела женщина.

Черно-белые волосы развевались в потоках потустороннего ветра.

Её по-эльфийски яркие бирюзовые глаза напряженно смотрели на происходящее по ту сторону её любимой смерти — она смотрела в жизнь.

Там сейчас столько всего происходило, причем того, чего не должно бы! Кто-то вклинился в ЕЁ партию! Мешает играть ЕЁ мелодии! Нарушает рисунок ЕЁ танца!

Бирюзовые глаза посмотрели на двоих человек… вернее, на человека и дроу, поправила она себя… которые сейчас боролись со смертью. Каждый по-своему, на своих уровнях…

… но еще ничего не решено.

На прекрасном лице мелькнуло выражение насмешливого предвкушения, и по-кошачьи мягкий, мурлыкающий голос сказал:

— Не бойтесь, мои хорошие, игра только начинается… все будет хорошо. И в этот раз мой муж не против поиграть… МЫ будем танцевать эту партию.

*  *  *

Заливистый смех прозвучал в двоих, таких разных головах.

— Все еще будет хорошо…

Но они были слишком заняты борьбой со своей личной смертью, чтобы обратить должное внимание на саму её сущность.

Но и у них осталось воспоминание о перезвоне колокольчиков, которые обещали:

— Все еще будет…

— …хорошо…

*  *  *

Над миром барабанной дробью и скрипкой зазвучала агрессивная мелодия нового мастера…

…легкие ноты безумия проскользнули по струнам скрипки, заставив звучать её еще пронзительней…

…тихий голос безразличия сделал барабаны еще жестче…

…красной розой в мироздании засветились кроваво-алые крылья Судьи…

КОНЕЦ 1-й КНИГИ