Псы апокалипсиса

Но даже опытный гвардеец не смог сдержать четверых огромных чудовищ с секирами в широком коридоре. Но прежде чем упал, успев в последний раз выкрикнуть сигнал тревоги, двое его противников упились собственной кровью.

– Опасность! – затрубили трубы.

Фиолетовые молнии ударили в принца с принцессой. Но если эльфийку молния выбросила из беседки под ноги телохранителям, то Альсина ветвистая змея опутала своими щупальцами поднимая над землей.

Яростный Волк прыгнул вперед, бросая дротики в неясные тени колдунов. Двое из них рухнули пробитые сталью навылет. Третий продолжил дьявольский ритуал, посылая в принца все новые и новые молнии злого пламени.

– Задержите его! – завизжал он, заметив приближающегося Нарага.

Перед полуорком выросли пять теней, сверкая тяжелой и холодной сталью.

– С дороги!! – зарычал Нараг. Меч вспорол брюхо одному, а секира снесла голову второму. Но на их место встали еще трое.

Принцесса эльфов попыталась встать, держась за руку своей сестры. Ее телохранительница одним движением скинула с себя роскошное платье и осталась в боевом костюме, увешанная оружием по более Нарага.

– С вами все в порядке принцесса?

– Да. Меня защитила Диадема Леса.

– Тогда уходим, – рапира кровной сестры Элин пробила сердце одному из нападавших. – Вы им тоже нужны.

На Нарага сунулся огромнейший воин, закованный в железо с устрашающими рогами на шлеме. Полуорк сорвал с бедра дротик и одним ударом вбил его в забрало, пробив насквозь череп врага. Нараг рубился страшно. Его противники нападали умело, сильно. Но Яростный Волк оправдывал свое имя, и его меч с секирой не знали устали. Трупы громоздились вокруг него.

Ловкий удар сабли выбил меч из руки Нарага, в ответ страшный удар заставил захрустеть кости, и несколько зубов врага так и остались впившимися в пальцы Нарага. Полуорк рвался вперед, где колдун творил свое черное волшебство. На его дикие писки со всего замка сбегалась воины, защищая его от обезумевшего Волка.

– Еще немного! – проверещал колдун.

Полуорк рыча лез вперед, буквально на клинки врагов. Кровавая стежка располосовала горло одного из кемров и фонтан крови, ударил с такой силой из рассеченной артерии, что шипел и дымился. На другом Нараг разрубил шлем вместе с головой. Яростный Волки видел лишь только тело Альсина, окутанное фиолетовыми молниями, и колдуна, последнего из троих.

Еще один защитник колдуна упал с разрубленной, как спелый арбуз головой. Его сосед лишился руки, и красная кровь залила и без того заляпанную кольчугу Нарага. Яростный Волк уже стоял не на залитой кровью земле, а на телах убитых врагов. Секира летала со скоростью молнии…

К дерущимся спешили Зеленомечные, охрана, и все остальные кто мог держать в руках оружие и жаждал чужой крови. Крови врагов.

– Все! – колдун вскинул руки в театральном жесте. Под грохот и разрыв фиолетовых молний он, Альсин и уцелевшие нападавшие исчезли.

Нарага обнаружили много позже. Разгребая самую большую кучу тел нападавших, под ними и нашли Яростного Волка. Не в силах сразить его, они просто завалили Нарага трупами.

– Не жилец, – вынес свой приговор, подоспевший целитель, при виде огромных ран пересекавших торс и руки полуорка.

Но Нараг знал, что он выживет и найдет своего брата.

9. Право на ярость.

Стоя на коленях, лицом к глухой стене, завешанной багровым полотнищем, символом горя, Нараг молчал. С того самого дня, вернее ночи, когда Альсина похитили, он не проронил ни слова.

Он выжил. На нем заштопали все раны, оставив огромные шрамы, напоминанием о поражении. Да, на него смотрели, как на победителя, и им восхищались, но он знал, что проиграл. Пусть даже и висели над воротами города четыре сотни голов, из которых каждая четвертая была его. Но он выгорел.

И каждую ночь, каждую проклятую ночь, черный яд потери рвал душу и сердце. Половина его души источала горе, и половина крови была гноем.

Нараг медленно коснулся чашки с ядом. Он умрет сам. Достойно.

За дверью в комнату Нарага стояли Элина и король альвов. Лицо отца Альсина осунулось, и постарело на десяток лет. Эльфийка напротив стояла царственная и гордая, хотя ее сердце и рвалось от жалости к потерявшему сына отцу.

– Я благодарю вас принцесса за ваше решение.

– Не стоит ваше величество. Это мой долг. Помолвка остается в силе, и как только Альсин вернется, будет официальная церемония свадьбы. Все договоры остаются в силе. – Элин немного помолчала, а потом чуть отодвинула завесу холодности. – Я буду рада возвращению Альсина, его подарок спас меня.

– Какое сочетание силы и красоты, – прошептал король, глядя на Диадему Леса.

– Благодарю вас ваше величество, – нарушил идиллию грубый голос Яростного Волка. – Я всегда считал себя очень красивым и сильным.

– Я рад, что ты вернулся Нараг.

– Ваше величество пить меньше надо, – укоризненно покачал головой полуорк. – Я никуда не уходил. У вас уже видения начались.

Эльфийка застыла от столь непомерной наглости, даже дерзости, а король напротив проводил удаляющегося Нарага довольной улыбкой.

– Вы чем-то удивлены ваше высочество?

– Да.

Король альвов чуть улыбнулся, и лишь это украсило его хмурое лицо:

– Он шутит только для Альсина или при нем про него. А значит, что считает принца еще живым. И Волк найдет его или умрет.

– Он не считает принца живым. Он знает это. Кровное братство сильнейшая сила. Ты чувствуешь своего кровника. Он найдет его.

Король альвов промолчал. К сожалению, ему было не дано понять силу кровного единения, и к счастью не знал он и боли.

Нараг направлялся на задний двор замка, где тренировались несколько Зеленомечных гвардейцев людей. Немало удрученный происшедшим Эйтарх приложил все силы к исправлению положения. И его гвардейцы во многом винили и себя. А потому тренировалась вдвое против обычного. Ведь был тогда пример, как надо сражаться по имени Яростный Волк.

– Добрый день сержант, – Нараг осмотрел стоящие на козлах оружие убийства. – Разрешите потренироваться?

– Разрешаю.

Нараг выбрал из всего оружия меч и секиру, вставая в боевую позицию, прямо у стоек с оружием.

– Здесь? – удивились выбранные сержантом соперники Яростного Волка.

– Нападайте.

Зазвенело оружие, и Нараг понял, что он изменился. Переродился в ту страшную ночь. Отныне его имя поглотило его. Отныне он действительно Яростный Волк и не стоит ждать от него пощады и милосердия.

10. Владыка.

В ту же ночь Владыка спал неспокойно. Глава Церкви во всех землях ойкумены он не был властолюбцем, но дела Церкви требовали вмешательства во во многую мирскую грязь. И это очень печалило Владыку. Древний изумруд дарованный самим Вседержителем Церкви его, сам выбирал Владыку. И нынешний был ранее лишь скромным монахом в дальней обители, но Вседержитель решил, что именно он будет более всех заботиться о Церкви и душах людских.

Сегодня же дела тварного мира преследовали церковника даже во сне. Перед глазами проносились ныне здравствующие монархи, что точат друг на друга зубы и лишь твердая рука Церкви не дает ходу большой войне. Воочию увидел десятки армий, и содрогнулся от мертвящего холода окружающего живых людей. Но слава Вседержителю, удалось объединить большинство перед общим врагом. Эйтарх верный сын Церкви.

Потом он увидел пир. За гигантскими столами сидели десятки людей. Все они были в прекрасных одеждах и усыпаны драгоценностями. Они изящно ели, шутили, но потом… потом яства на столе стали меняться. Вилки и ножи впивались и резали тела младенцев и детей. Они были еще живы и кричали от боли, а аристократы все так же непринужденно смеялись.

Но чем больше они ели, тем старее становились. Потом плоть начала отгнивать, она падала лохмотьями на пол. Вскоре за столами сидели скелеты в истлевшей одежде. Они продолжали, есть, но куски мяса падали на пол, где их растаскивали чудовищные псы. Одна из этих тварей взглянула на Владыку и он закричал.