Очарованный (ЛП)

На этой неделе Эндрю сидел на семинаре рядом со мной. Его рука порой задевала мою, когда он делал записи. Я притворялась, что сосредоточена на словах профессора Филипса об авторах с двойными именами: Ральфе Уолдо Эмерсоне, Генри Дейвиде Торо, Генри Уодсворте Логнфелло и Луизе Мей Олкотт. Почему у стольких авторов девятнадцатого века были двойные имена?

- Хочешь кофе? – спросил Эндрю, когда мы вышли из аудитории. Его руки были в карманах, он словно был неуверен в себе, что было не похоже на спокойного Эндрю.

- Я собиралась встретиться с Сэм, - я пожалела, что сразу отказала ему. Этого я и просила ночью. Высокого, темного и задумчивого Хитклифа, приглашающего на кофе.

- О, - он нахмурился, теребя лямку рюкзака.

- Можешь пойти с нами.

Пусть он пойдет с нами. Эндрю хотел кофе. Со мной. Я могла прогнать Сэм и объяснить позже. Почему я открыла рот, не подумав? Она поймет. Она сделала бы так же, если бы ее пригласил Тейт.

Впрочем, Эндрю не приглашал меня. Это не было свиданием. Это только кофе. Я хотела пойти и оставить лучшую подругу из-за парня. Может, я и превращалась в одну из тех девушек, но Эндрю Уайлдс хотел выпить со мной кофе. Я закрыла глаза и пожелала, чтобы Сэм все поняла, а потом достала телефон, чтобы написать ей. Но там уже было сообщение от Сэм:

«Есть идея костюма. Еду в Бостон. Прости, что не вышло с кофе. До скорого :)»

- Или нет, - в моем голосе отражалась радость. Я должна была обижаться, что она сбежала в Бостон, но я даже не могла подделать печаль из-за смены планов.

Эндрю замер и ждал, пока я закончу. В его глазах было смятение, он моргал за толстыми стеклами очков.

- Нет – ты не хочешь, чтобы я был с вами?

- Нет – значит, не с нами. Нет, - он нахмурился, и я поняла, что все испортила. – Она не может прийти, - улыбнулась я, помахав перед собой телефоном.

Его губы изогнулись в улыбке.

- Тогда, идем? – он указал на край кампуса.

- Не в кафе? – я пошла в сторону ворот.

Он легко нагнал меня. Тряхнув головой, он заглянул мне в глаза.

- Я знаю место получше.

Он провел меня сквозь железные врата и мимо покрытых плющом стен, обозначающих границу территории университета. После нескольких поворотов по узким улицам, украшенным к Хэллоуину, мы оказались перед маленьким домиком, обшитым черными досками, а окна блестели бриллиантовыми узорами. Я никогда не видела его раньше. Я, похоже, даже не ходила по этой улице. И вряд ли сама дошла бы отсюда до университета. Салем – небольшой городок, но старые улицы и переулки все еще смущали меня. Я смотрела на темный дом перед нами. Он казался… неприветливым? Чужим? Жутким? Даже несколько стебельков сушеной кукурузы и два столбика из белых тыкв не делали это место менее опасным на вид. Оно пугало и, казалось, здесь обитали призраки.

- Здесь? – мой голос дрогнул.

- Да. Здесь лучший горячий шоколад, - он открыл дверцу и нырнул внутрь.

Дверь была маленькой.

Я прошла за ним в мрачное место, звякнули колокольчики, когда закрылась дверь.

Почему в городе столько колокольчиков?

-  Люди думают, что они отгоняют злых духов и приносят хорошую энергию в дом или бизнес, - ответил Эндрю.

- Я спросила вслух? – щеки пылали.

Он не успел ответить, круглая дама с волнистой копной седых волос поприветствовала его улыбкой и объятиями.

- Эндрю!

Отодвинувшись от ее пышных форм, он представил нас:

- Марта, это моя подруга Мэдисон.

Улыбнувшись ему, она протянула руку.

- Рада встретить друга Эндрю. Наконец-то.

Клянусь, его щеки были розовыми, но было слишком темно, чтобы увидеть точно, ведь свет исходил только из маленьких окон и ламп на столиках с черными абажурами. Глаза медленно привыкали, и я смогла увидеть, что стены – это полки с книгами в темных обложках. В ближайшем углу бариста был занят автоматом, готовящим эспрессо. Даже чашки были черными.

Я боялась, что если уроню что-то или разобью чашку, то уже не найду ее.

- Что это за место?

Он прижал ладонь к моему плечу и повел меня к столику.

- За годы у него появилось много имен, но все, кого я знаю, зовут его «Черной книгой», хотя я не знаю, почему.

Я рассмеялась, мы сели.

- Потому что вокруг полки с черными книгами?

Он нахмурился, и брови исчезли за оправой очков.

- Ох, я бы и не догадался, что причина в этом. Я всегда думал, что дело в том, что это место идеально для тайных встреч.

Вот как? Было достаточно темно, чтобы заняться с кем-то сексом, и никто этого не заметил бы. Мы могли целоваться в углу, и никто не увидел бы. К счастью, было достаточно темно, чтобы Эндрю не увидел, как я краснею от мысли, что мы поцелуемся. Может, это было из-за столика в углу.

 Мои мысли перебило возвращение Марты с двумя чашками, над которыми поднимался пар, и тарелкой пирожных брауни. Я так думала, потому что сложно было разглядеть, что лежит на черной тарелке.

- Смерть от шоколада. Любимое блюдо Эндрю, - сообщила она, сжав его плечо.

Она ушла, и я сказала:

- А ты ей нравишься.

- Я знаю ее всю жизнь. Она – давний друг мамы.

- Твоя мама еще живет здесь.

- Да.

Я мешала вопросами, это я видела по тому, как напряглись его плечи, но не могла остановиться. Он говорил, и я хотела, чтобы он не останавливался. Я хотела понять, что делает его таким, делает его одиночкой. Хотела узнать, что прячется за маской, которую он носил.

- Почему ты не живешь дома?

Он рассмеялся, но не улыбнулся.

- Какой парень в двадцать один год захочет жить дома с мамой?

Я захихикала.

- Точно. Это было бы странно.

- В общежитии хуже. Особенно достают первогодки.

- Помню как глупо я вела себя в первый год, - вздохнула я. Я была идиоткой. Я зависала с парнями типа Гамильтона. У меня был ужасный вкус. И все привело к тому, что я была без пары теперь и пользовалась любовными чарами.

- Может, не стоит этого говорить, но случай с коленом в гостиной с Гамильтоном стал легендой.

- Не-е-ет, - я пыталась спрятаться под столом, но на половине пути поняла, что это не выйдет. И я сделала себя невидимой, закрыв руками глаза.

Он рассмеялся.

Я взглянула на него сквозь пальцы.

- Скажи, что ты шутишь.

Он не отвечал, в глазах плясало веселье.

- Все знают?

Ладонью он  убрал мои пальцы.

- Уверен, не все новички. Но ты легенда. Смирись.

- Теперь ясно, почему у меня так плохо с личной жизнью. Я – та, что бьет парней коленом по яйцам. Конечно, меня никто не приглашает. Я проклята, - я сдалась и уткнулась головой в стол, оказавшись на одном уровне с брауни. Если бы смерть от шоколада была настоящей, она спасла бы меня от этого разговора. – Я хотя бы могу умереть от шоколада, а не от унижения. Было приятно познакомиться, - я откусила большой кусок брауни и съела, не поднимая голову.

Эндрю все еще молчал.

Я прикидывала, сколько нужно шоколада, чтобы умереть на самом деле. Я сунула в рот еще один кусок.

Он склонил голову, разглядывая меня. После нескольких секунд он сказал:

- Ты не проклята.

Я ощутила знакомое покалывание от его взгляда.

- Хотелось бы тебе верить, но я начинаю думать, что на мне порча, - вздохнула я.

Он снова рассмеялся.

- Правда?

- Все хуже, чем ты думаешь.

- Я могу сказать наверняка, поверь. Никаких заговоров и проклятий, - его ладонь коснулась моей руки, и по коже побежали мурашки. Это было приятно. Хотелось, чтобы он повторил. И не останавливался. Я хотела потереться о его руку, как кошка.

- Сэм думает, что я – ведьма, - выпалила я.

Он подавился горячим шоколадом.

- Я объясню, ладно? Что-то с родословной, генами. Думаю, она слишком зациклилась на магии и иудаизме, - я подняла голову и сделала глоток. На вкус напиток был как растопленный шоколад. Потрясающе. Я смотрела на его рот, пока он пил из своей чашки. После этого поцелуй Эндрю мог быть шоколадным на вкус.