Огниво Рассвета. Роман целиком(СИ)

-- Нет, извольте, -- даже не задумавшись над предложением алхимика, отказался я. -- Этой ночи мне хватило с лихвой.

-- Смотри сам, дорогой друг. Путь до Трелонской башни неблизкий, самоходом -- около недели. И поселений по пути ты больше не встретишь. Оседать еще северней не станет даже отпетый полоумец.

-- Благодарен за вашу заботу, я справлюсь...

-- Хоть яблок захвати! -- окрикнул меня Васак, когда я повернулся в сторону выхода. -- Из-за Мадрусовой Росстани приплыли. Редкий сорт. Один такой вкусишь -- и целый день сыт будешь. Просто я уже не знаю, куда деть экое добро. Еще целый мешок гниет лежит. Скотина не жрет -- видно, слишком изысканное для них блюдо. Либо просто осенних фруктов не любят. А Курло от одного их вида скоро и вовсе мутить начнет.

Я томно вздохнул.

-- Ладно, -- поняв, что от гномьего гостеприимства с пустыми руками не уйдешь, сдался я. -- Пожалуй, возьму парочку.

Глава восьмая

Местность скудела. С каждым уводившим меня все дальше на северо-восток шагом окружающая среда теряла признаки человеческой освоенности. Пропадали взрыхленные пашни, исчезали утруждавшие себя разного рода сельской рутиной люди, растворялся тянувшийся над домишками сизый каминный дымок. Спустя лишь сутки я очутился в глухой, безлюдной местности в практически полном одиночестве. Зверье, поначалу, не дерзало подступать к моим бивуакам, отчего даже удавалось выделять достаточно времени для вечерней медитации. Но волочились дни и ночи, земля и воздух становились холоднее, а животные -- смелее. Из-за этого мне иногда даже приходилось пробуждаться от раздававшегося близ лежбища шороха и отгонять нежелательных гостей от покоившихся в котомке-подушке съестных припасов. Несмотря на то, что я просил у милорда Васака лишь "парочку" его хвалимых яблок, добрая гномья рука загрузила мой и без того не самый легкий багаж целой дюжиной румяных, сладко благоухающих, размером с голову младенца плодов. Но стоит отдать обещанию алхимика должное, фрукты прекрасно утоляли голод. Одно съеденное спозаранку яблоко усыпляло алчбу до самого вечера, и тогда в ход шла уже собранная учителем Вильфредом провизия: сушеное мясо, сухари, картофель, разные овощи, сыры. Все это вкупе с любезно отданным мне старым магом небольшим котелком позволяло соорудить вполне сносный ужин под разгоравшимися звездами.

Всякий новый день ощущался много холоднее предыдущего, и уже на третий день пути ударили серьезные заморозки, отчего мне даже пришлось сменить свой излюбленный темный плащ на теплую, пускай и смотревшуюся несколько аляповато, меховую куртку. А спустя пять солнц под ногами и того пуще захрустел снег, тонкой кромкой припорошивший быстро коченевшую осеннюю почву.

Ступал я по абсолютно дикой местности -- тракт даже не думал сопровождать меня в походе, еще от самой деревни уйдя одним ответвлением на юг, к Руасу, вторым на восток, к старым шахтам, а третьим на запад, до Виланвеля.

Отмеченное Васаком поле вынырнуло из густого тумана на седьмой день пути, ближе к закату. Длинные желтоватого оттенка стебли, точно плотоядные каэльронские лианы, охватили мое тело, погружая в прохладное и мягкое, волнующееся на ветру море. Поднимавшийся до самого носа частокол дикой травы окутал меня со всех сторон, не позволяя толком ничего разглядеть и вынуждая практически на ощупь пробираться вглубь, то и дело дергаясь от коловших незащищенные части тела травинок. Главное сейчас -- не сбиться с курса. Топи должны показаться ровно впереди, если идти точно на северо-запад. А учитывая одноликость окружавшей меня природы и упорно стоявший туман, сделать это будет непросто. Важно не терять концентрацию и слепо, не сбиваясь, следовать по намеченному пути.

Когда я уже потерял счет шагам и в голову закралась каверзная мысль о моем возможном плутании, неподалеку раздался звонкий шорох. Ноги сами собой остановились, точно вросли в землю. Я настороженно навострил уши. Через несколько мгновений звук повторился, но уже в другом месте и куда более четко. Непонятный протяжный шорох, словно кто-то быстрыми и короткими перебежками шнырял вокруг. Глаза ухватили отчетливое шевеление травы, будто змея или полевая мышь скитались под защитой стеблей. Только вот учитывая размер этих стеблей я боялся даже представить, какого размера должны быть такие змейки с мышками.

Вдруг в траве живо промелькнули две маленькие светящиеся сферы, заставив желтое море заметно всколыхнуться. Рука сама собой потянулась к поясу, выдернула из ножен фальчион и выставила вперед блестящий в бледно-алых солнечных лучах клинок. Вновь два шарика, прошуршав, скользнули на самой границе зрения. Я насторожено повернулся, острием меча указав на отчего-то не решившиеся скрыться, мерцавшие серебром средь плотной травяной стены сферы. Это были глаза. Близко посаженные друг к другу зенки с вертикальными зрачками медленно плавали в жухлом море. Ниспадавшая от стеблей тень и стоявший туман не позволяли разглядеть иных черт приблизившегося ко мне создания.

Однако это существо было не единственным. Я явственно ощущал еще самое малое одну пару глаз, алчно буравивших мою спину. Теперь приходилось следить уже за двумя направлениями потенциального нападения. Мне не думается, что эти твари всего лишь мирно проходили мимо. И то, что одна из них располагалась точно позади, отнюдь не внушало оптимизма.

Ненадолго померкший шорох внезапно разгорелся с новой силой. Трава за спиной яростно зашелестела, и стоит отдать должное моей реакции, которая не подвела и вовремя толкнула тело вбок, выкручивая пируэт. Мимо, в считанных дюймах, пролетела мерзко хрипящая туша и, не достигнув цели своего прыжка, впорхнула обратно в траву, вновь скрывшись из виду и даже не позволив толком себя разглядеть. Едва я остановил вращение, как уже спереди обрушилась новая атака. Опережая саму мысль, руки вскинули меч и на него, раззявив пакостную пасть, с отвратным хрустом нанизалось скакнувшее из-за стеблей существо. Фальчион под тяжестью обмякшего тела бессильно накренился, уперевшись острием в землю. По клинку с омерзительной медлительностью, оставляя на стали кровяной след, соскользнуло и глухо упало на почву тело, раскинув тощие ручонки. Пальцы и некоторые мышцы еще бились в посмертных судорогах, лупатые буркала остекленели, а из большой, походившей на обезьянью, носившей острейшие пикообразные клыки пасти стекала тонкая рубиновая струйка.

Ырка. Именно то создание, о котором меня и предупреждал Васак. Что же, вероятно, слухи о их здешнем обиталище более чем правдивы. Эти мелкие, в четыре фута ростом, тщедушные и до тошноты мерзкие на вид твари всегда любили заросшие поля. Учитывая манеру их передвижения -- чаще всего на четвереньках -- такое окружение служило для и без того приземистых кровососов отличным укрытием. Тем паче, что ырки обычно охотятся на сусликов, мышей, хомяков, зайцев, змей -- такой живности в безлюдном степном поле хоть отбавляй. На человека же нападают редко -- попросту боятся крупного противника. Но теперь решились. То ли оголодали совсем, то ли решили, что толпой меня уж точно завалят. Что же, проверим.

Я вновь поднял на момент опущенный фальчион. Впрочем, новых нападений не последовало. Серебристые пары глаз, загораясь одна за другой, аккуратно бродили, медленно, но верно окружая меня. Стараясь отогнать тварей и создать себе хоть небольшую видимость, я принялся несколько безрассудно размахивать мечом, обрубая стебли примерно наполовину, закружившись остро разящей юлой. Отпугнуть ырок труда не составило -- существа, негодующе шипя при виде пляшущего в опасной близости фальчиона, все-таки отступали, их сверкающие буркала углублялись в заросли, -- однако серьезного подспорья для меня этот маневр не создал. Трава, пускай и вполовину укороченная, все равно с головой проглатывала ползавших на карачках нелюдей.

Стоило мне покончить с остриганием растительности и взять короткую паузу, стараясь поймать равновесие и покрепче встать на ноги, как грянула атака. Ырка выпрыгнул слева, на самой границе зрения, но я застал его скачок в самом зачатке, так что мне удалось довольно легко увернуться от страждущих плоти когтей и клыков, пропуская тварь мимо. Буквально тут же, не дав передышки, спереди грянул второй прыжок, и теперь руке уже пришлось вскинуть клинок. Ырка, не боясь пораниться, вцепился лапами в острую сталь, словно это был надежный древесный сук, пасть, протяжно заверещав, хищно защелкала в надежде добраться до моего лица. Я, серьезно растеряв равновесие от тяжести повисшей на клинке туши, отбросил костлявое существо обратно в траву, с трудом удержав оружие.