Вечный мент или Светоч справедливости

– На войну?

– Да, на войну. В реальный мир. Покой нам только снится. Бои там идут нешуточные. Много наших полегло. Я и сам по лезвию бритвы все время хожу. Большинство наших святые так запугали, что они боятся что-либо предпринимать. А уж с убийством Светоча, хотя это и сулит большие блага в будущем, и подавно никто связываться не хочет. Если бы ты только знал, сколько нашего брата из-за него навсегда отправилось в небытие. Если бы не мое честолюбие и интеллект, ходить бы и тебе в обычных людях. Но я всегда знал, что мы это дело сдюжим… Значит так, с герцогами кругов человеку разговаривать не полагается. И это ad meliorem [28]. Они не всегда, видишь ли, пребывают в хорошем настроении. А некоторые и вовсе – всегда в гневе. Для них испепелить крохотного человечка и скромного искусителя ничего не стоит. Притом, хорошо, если сразу испепелят. А могут и какое-нибудь чудовищное наказание измыслить. Не понравится, к примеру, герцогу Предела лености что-нибудь в твоих словах, и он сделает так, что в твоем желудке поселится паразит, который будет тебя грызть изнутри, пока не выберется наружу. Такое уже случалось. И со мной может что-нибудь очень нехорошее сотворить. Поэтому молчи. Просто молчи и все. За тебя буду говорить я. А ты слушай и внимай. И еще, лучше не смотри адским обитателям в глаза. Многим из них пристальный взгляд может не понравиться. А некоторые могут тебя загипнотизировать и заставить делать то, что они прикажут.

– Ладно. Не дурак, сам понимаю.

– В начале века Люцифер издал приказ – всех потенциальных убийц Светоча приводить к герцогам Пределов, чтобы те их одаривали. Дары эти очень ценные. И служат одной цели – сделать так, чтобы Светоч был убит. И сатана выиграл пари.

– Так что за дары? Теперь-то можешь сказать?

– Честно говоря, не знаю. Всякий раз разные. Тут уж от герцога зависит, чем он решит тебя наделить. Даже не представляешь, как тебе повезло.

– Не понимаю, почему другие убийцы не берутся за это дело? Вам же, наверное, целую армию ничего не стоит завербовать.

– Я же говорю, все боятся, то – да се, у всех причины разные. Некоторым ангелы-хранители не позволяют. Это мне с Аикилем повезло. Да и вообще… Зачем тебе ненужные детали?..

– А ну говори, в чем подвох? – потребовал я, схватил беса за ухо и с удовольствием выкрутил. В аду он обрел материальную оболочку, чем я не преминул воспользоваться.

– Ой-ой-ой, – закричал Кухериал и, взмыл вверх, едва не врезавшись в потолок – свод первого круга здесь низко нависал над землей. – Ты что же делаешь, ангельское отродье? Ладно, все скажу, как есть. В общем, на такое дело мало, кто из бесов решится. Раньше, когда охота только была объявлена, все они толпами шли к Люциферу, чтобы он направил их людей прикончить Светоча. Что творилось, рассказывать страшно. Наши толпами гибли. Порой даже до него не добравшись. А потом сатана разозлился. Шутка ли, столько грешников пало из-за одного простого пари. Перевес мгновенно стал в сторону добра склоняться. Настолько ощутимо, что даже замечательная «охота на ведьм», которую мы устроили по всей Европе, Россию почти не коснулась. По сравнению с их масштабами просто пшик. И хотя Петр I в воинском уставе с нашей подачи черным по белому записал: «Если кто из воинов будет чернокнижник, ружья заговорщик и богохульный чародей, такого наказывать шпицрутеном, заключением в оковы и последующим сожжением», но ни одного солдата так и не сожгли. Так, пару-тройку дамочек поджарили, о чем я тебе уже рассказывал. В общем, сатана разъярился. Посоветовался с Люцифугом Рокофалом. Тот – известный бюрократ. Повелел, чтобы бес, желающий из своего человека убийцу Светоча сделать, подписал специальную бумагу у герцогов всех семи кругов ада, да потом еще у Сатаны лично. А с герцогами не каждый бес решится общаться. Лютые они дюже. Как я уже говорил, никогда не знаешь, что им в голову придет. Да еще, если что-то не получится, того беса, что своего человека утратил, подвергнут мучениям. Дальше передовой нас все равно некуда посылать. Вот и изобрели пытки. Так что я очень рискую, Васисуалий, помогая тебе стать великим грешником. Зато Люцифер меня лично о бнял за плечо, – бес едва не прослезился, – за последние лет шестьдесят ни одного желающего не сыскалось со Светочем и Гавриилом связываться. А я вот взялся.

– Решительный, стало быть, – сказал я, отпуская ухо. В конце концов, мне совсем не улыбалось сверзиться с этакой высоты.

Кухериал вздохнул с облегчением.

– А это кто такие? – поинтересовался я. Меня давно уже занимали бегающие по равнине люди, преследуемые тучами мух.

– Известно кто, грешники. Здесь других людей не бывает.

– А почему за ними мухи охотятся?

– Жрут их заживо, – Кухериал хмыкнул.

– За что их так?

– Они свою жизнь бесцельно растратили. Ленились, пребывали в унынии. Ни врагов, ни друзей не нажили. Ничего толком не сделали. Вот и гоняют их теперь насекомые. Забавно придумано, не правда ли?

– С огоньком, – согласился я. Зрелище человеческих страданий доставило мне некоторое садистское удовольствие. Я, вообще, люблю посмотреть, как люди мучаются. Меня это приводит в хорошее расположение духа. Не понимаю тех, кто активно сопереживает страдальцам. Наверное, представляют себя на месте жертвы.

– Пока летим, если хочешь, развлеку тебя нашей адской притчей, – предложил бес. – У нас в аду любят поучительные истории. На каждом кругу – свои.

– Валяй, – согласился я.

– В общем, дело было так. Жил-был давным-давно один царь. Не то, чтобы царь царей, а так – мелкий царек. Время от времени сей некрупный монарх разъезжал по своему царству в колеснице в сопровождении вельмож. Было у него такое обыкновение. Любил смотреть, как народ живет. И вот однажды ехал он и увидел пару нищих в лохмотьях. Сей же час царь приказал остановиться, вышел из колесницы и расцеловал нищих. Поступок царя порядком покоробил придворных. Никто из них не решился сказать, что царь поступает странно и унижает этим действием свое царское достоинство. Рассказали о происшествии брату царя, чтобы тот его вразумил. Брат царя был человеком рассудительным, пришел к царю и сказал, что лобызаться с нищими монаршей особе негоже. «Негоже?! – воскликнул царь. – Позволь, брат, я объясню тебе свой поступок». Он приказал сделать четыре особых ящика – два из них позолотили снаружи, а внутрь положили смердящие кости; другие два обмазали смолой и сажей, а внутрь насыпали драгоценных каменьев. «Какие ящики лучше – вызолоченные или обмазанные смолой?» – поинтересовался царь у придворных. Те указали на первые. Царь приказал раскрыть ящики. «Знайте же, что нужно обращать внимание на внутреннее и сокровенное, а не на внешнее, – сказал царь. – Вы оскорбились, когда я поклонился нищим. А я видел очами разума, что они честны и благородны душою».

– Хорошая сказочка, – сказал я. – Только я не понял, в чем суть?..

– Погоди. Это только начало истории, – сообщил Кухериал. – Дальше самое интересное. Так называемые очи разума убедили царя, что честных и благородных людей по всем городам и весям – великое множество. И принялся он все чаще разъезжать по царству, вылезал поминутно из колесницы и целовал попрошаек, нищих, больных. Дошел до того, что отправился в местный бордель, где, по его словам, одни только праведницы обретались. Если, конечно, смотреть очами разума… А кончилось все тем, что царь подхватил сифилис. И остался без носа и почти совсем ослеп. Даже нищие бежали от него, как от чумы, когда видели, как бельмоглазый монарх лезет из кареты, чтобы их расцеловать. Отсюда двойная мораль. Если у тебя появились какие-то там «очи разума», не стоит им слепо доверять. И второе, если тебе кажется, будто кто-то честен и благороден душой, совсем не обязательно с ним целоваться. Лучше держаться от подобного человека подальше.

Я хмыкнул. Адская мораль показалась мне сомнительной. Но история рогатого сказочника понравилась. Была в ней злая изюминка. Такого человека, как я, только злая сказочка и может позабавить.