Мой путь озарён рассветом (СИ)

— Там есть охранные заклинания? — спросил Питера Призрак.

— Нет, — хором отозвались мы оба.

Заклинания. После того, как убийца Кайры превратил собственную жизнь во взрыв, я была уверена, что ни с чем не спутаю это отвратительное ощущение, наполняющее мир духов, когда дело касалось заклинаний.

Крис покосился на меня с сомнением, но едва заметно склонил голову.

— Вперёд. За мной.

Вместе, пригибаясь к поросшей высокой травой земле, мы подобрались к самому лагерю, скрываясь в тени палаток. Совсем рядом мелькнул факел дозорного, но мы переждали, пока он пройдёт, скорчившись за бочками с водой. Крис сидел прямо передо мной, и я почти утыкалась носом в его спину.

В мире духов совсем рядом проплыл демон из высших, я заметила его, хотя в тот момент и не думала о мире духов.

«Уйди», — велела я ему, но демон сделал вид, что не услышал.

Ещё совсем недавно я ничего не знала об изнанке мира. Жизнь глазами обычного человека и жизнь глазами ведуна сильно отличались, а слышащие наверняка видели её с другой, третьей стороны. Но понять это мне было не дано.

— Боишься?

Призрак говорил тихо, но его вопрос неприятно резанул по ушам.

— Нет. Просто тут много демонов.

Крис напрягся.

— Где?

— Нигде. В мире духов.

Он не ответил, лишь высунулся из-за бочек, чтобы убедиться, что мы можем выходить.

— Если ты не уверена, что хочешь…

— Уверена, — резко оборвала его я. — Пошли уже.

Я не ожидала, что даже Крис начнёт сомневаться в моём решении. Уж он-то с его беготнёй за Фаиной не должен был обвинять меня в излишней мстительности. Призрак двинулся вперёд, я шагнула за ним, сверля его спину недовольным взглядом.

«А может, он просто не верит, что мне хватит духу? — вдруг пришла в голову мысль. — Его ведь не было рядом так долго».

Мы остановились позади шатра, где, по словам Питера, находился человек, чью жизнь я собиралась забрать.

— Сработать нужно быстро и тихо.

— Знаю, — огрызнулась я.

Я много раз представляла себе этот момент, но только теперь в полной мере поняла, что триумфа не получится. Толстяка придётся зарезать во сне. Не сказать, чтобы меня расстроило отсутствие возможности поговорить с ним, и всё-таки осознание того, что Рэфьел так и не узнает, почему умирает, меня опечалило.

Я обернулась к Крису, собираясь поторопить его, но столкнулась с неожиданно цепким и пристальным взглядом.

— Что?

Призрак моргнул, ощущение, что он видит меня насквозь, пропало.

— Я зажимаю ему рот и держу руки, но у тебя будет пара секунд, не больше.

Я замерла в изумлении, а Крис быстро и бесшумно разрезал полог шатра и скользнул внутрь. Мне оставалось только последовать за ним.

Внутри было темно и пусто. Я разглядела уже знакомое мне кресло и гору тряпья в углу; впрочем, испугаться, что Рэфьела нет на месте, я не успела: кучей тряпья оказался он сам, спящий на разложенном для него матрасе.

Толстяк развалился на спине и негромко похрапывал. Я поморщилась. Из-за этого тюфяка пострадал наш клан, не бред ли?

Крис быстро указал в сторону выхода. Там, по ту сторону шатра, горел огонь и наверняка стояла стража. Мы подошли к Рэфьелу, и я кивнула, давая понять, что готова. В руке, искрясь кровожадным нетерпением, лежал посох киирина. Ещё пара быстрых взглядов, и Призрак атаковал.

Маг задёргался, как выброшенная из воды рыбина, когда Крис навалился на него, зажимая ему рот его же одеялом. Я склонилась над толстяком и заглянула в его глаза. Даже в темноте было видно, что они полны ужаса. Рэфьел дёрнул ногами, задев край шатра. Это было плохо, это могло привлечь внимание стражи снаружи. Нужно было побыстрее заканчивать. Я вдруг поняла, что говорить ничего и не надо. Маг увидел меня, и этого ему хватило, чтобы всё понять.

Не сводя взгляда с его маленьких поросячьих глазок, я вонзила посох киирина, превращённый в длинный тонкий кинжал, между его рёбер, и почувствовала, как он разветвляется на мелкие тонкие деревянные ниточки внутри его тела. Рэфьел дёрнулся ещё несколько раз и затих, а в его мёртвых глазах так и остался навсегда застывший ужас осознания.

Чистый и, как всегда, прохладный браслет вернулся на руку. Из маленькой, но глубокой раны тонкой струйкой потекла кровь.

— Уходим, — практически беззвучно велел Крис, и мы покинули шатёр через проделанную им ранее дыру.

К оврагу мы возвращались, стараясь держаться от лагеря как можно дальше. Питер встретил нас встревоженным взглядом, но я поспешила улыбнуться ему, давая понять, что всё просто замечательно. Всё и в самом деле было замечательно. У нас получилось, нет, у меня получилось! Хотелось смеяться от счастья, но было ещё рано: нам стоило уйти от лагеря эйноматринцев как можно дальше и как можно скорее.

Мы шли всю ночь, и чем дальше мы уходили, тем чаще я не выдерживала и начинала радостно хихикать.

— Всё будет хорошо, — неуклюже пытался успокоить меня Питер, видимо, решивший, что это нервное.

Я хихикнула снова и похлопала его по плечу.

— Всё уже хорошо. Я бодра, весела и готова к галопу за Фаиной.

Скорбь отступила. Мне было несколько неловко перед погибшими за это, но, несмотря на то что мысли о Кайре, Гильсе и Онни всё ещё причиняли мне боль, я уже отпустила их. Я была готова идти дальше, навстречу приключениям.

— Галопа за Фаиной не будет, — неожиданно благожелательно сообщил Крис. — Не потому, что я сдаюсь. Ты уже сделала с ней лучшее, что можно было сделать.

— Что? — я не сразу поняла, что он имеет в виду.

Призрак улыбнулся жутковатой холодной улыбкой.

— Пожизненные страдания. Это хуже смерти.

Питер что-то неразборчиво буркнул, что-то явно неодобрительное. Крис не отреагировал. Я пожала плечами.

— Тогда теперь что?

— На север, — объявил Призрак. — Поищем неушедших расков.

Я кивнула. Нам больше некуда было спешить, а потому путь ожидался легче и интереснее. На рассвете, когда мы легли немного поспать, я думала о том, как всё-таки здорово, что сейчас я была здесь, а не осталась с кланом. Меня ждали новые города и места, которых я никогда не видела. Меня ждали незнакомые леса и реки, озёра и горы. Меня ждала жизнь, о которой я мечтала так давно и так недавно, когда только привыкала к жизни без памяти.

Разумеется, путешествие оказалось не таким, как я себе представляла, но для меня это не стало неприятным сюрпризом. Мы шли на север, заглядывая в города и деревни. Закончились деньги, мы стали задерживаться и стараться заработать. Крис ходил охотиться, продавал дичь и добывал еду для нас, Питер помогал людям при помощи своей магии, я же оказывалась полезной, только когда богатым ниорам начинало хотеться показать своим детям, что такое «настоящая дикая раска». Я и подумать не могла, что такое может случиться, но в больших городах дети тянулись ко мне, и мои предложения провести небольшое представление родители встречали радостно, без колебаний готовые заплатить.

Крис ехидно улыбался и называл меня цирковой зверюшкой, Питер мрачно молчал и одёргивал Призрака. Я унижалась, напоказ делая колесо, позволяя детям трогать свой хвост и рассказывая наскоро выдуманные сказки о злых демонах и добрых духах, и утешала себя мыслями о том, что в нашей команде я была всё-таки не абсолютно бесполезной.

Никто, кроме меня, не умел готовить. Конечно, я тоже не являлась выдающимся кулинаром, но стряпню Криса есть было невозможно — только грызть, а Питер вообще не знал, как подойти к готовке. Для меня же — спасибо Марике — зажарить птицу на костре не представлялось чем-то сложным, и я жизнерадостно экспериментировала, тратя часть заработанных унижением денег на покупку приправ для этого дела. Судя по тому, что ни Крис, ни Питер не пытались меня остановить, получалось неплохо.

Чем дальше на север мы шли, тем меньше расков нам встречалось. В Листассе не нашлось вообще никого, все городские ушли после нападения эйноматринцев на стоявший рядом клан.