Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)

   - Если думаешь у нас работать, тебе придется часто это делать, - усмехнулся Эдай. - Так что не груби, а отвечай.

   - Нечего отвечать, - отмахнулась девушка. - Человека еще мальчиком украли у родителей, тридцать лет держали в плену, искалечили, мучили и издевались. А когда он вернулся, то родная сестра его не признала.

   - Наверное, сильно изменился? - предположил мужчина. - Кто такой?

   - Гернос сын Пелия, - ответила она.

   - Капитана Пелия сына Ориса? - уточнил Эдай, останавливаясь и поудобнее перехватывая костыль. - Так столько лет прошло, как он пропал. Могла и не узнать.

   - Нет, - покачала головой собеседница. - Видно, что узнала. Это муж запретил пускать в дом законного хозяина.

   - Так его держали в Келлуане? - мужчина зашагал дальше. - Но туда не пускают иноземцев, и там нет рабов.

   - А сволочи везде есть, - зло выругалась девушка. - Его держал в рабстве злой колдун.

   - Я не мальчишка, чтобы верить в колдунов! - презрительно сощурился Эдай. - И давно не верю в сказки.

   - Мне все равно, во что ты веришь, - пожала плечами Айри. - Тридцать лет он мечтал увидеть близких. А друг детства его предал! Кстати, этот Капис сын Алча очень на тебя похож.

   - Ты меня еще плохо знаешь, - осклабился мужчина. - Вот поближе познакомишься...

   - И не надейся! - огрызнулась девушка. - Скорее в моей постели окажется скорпион, чем ты!

   - Посмотрим! - рассмеялся Эдай и кивнул. - Мы пришли.

   Айри увидела высокие стены и трое ворот. Одна створка справа была гостеприимно распахнута, оттуда доносился взволнованный разговор, и пахло лежалым зерном. Когда подошли ближе, увидели просторное помещение, уходившее в глубь здания шагов на пятнадцать. Мешки и корзины лежали по сторонам узкого прохода, в конце которого виднелась деревянная лестница наверх.

   У входа яростно торговался толстый покупатель в короткой застиранной тунике и тощий продавец в сером хитоне.

   Заметив новых посетителей, он раздраженно махнул рукой.

   - Забирай! Но это в последний раз!

   Кланяясь и бормоча благодарности, толстяк подхватил мешок с зерном и, пятясь, вышел из лавки.

   - Вот ведь люди! - плюнул ему вслед продавец. - Попробуй докажи такому тупице, что цена тоже может меняться! Эдай! Ты зачем выполз из своей ракушки, старый краб! И кто эта красавица?

   - Дело есть, Ветулин, - вздохнул одноногий. - Ты не знаешь, соседнюю лавку уже кто-нибудь снял?

   - Пока никого не видел, - пожал плечами торговец. - Но это надо у Мыслиша спросить. А тебе зачем?

   - Знакомый интересуется, - Эдай кивнул на Айри. - Хочет одеждой торговать.

   - Что? - вскинул редкие брови лавочник. - Одеждой? Да он в своем уме, женщина?

   - Не твое дело, - огрызнулась та. Теперь уже и ей самой идея Алекса шить платья казалась глупой и бесперспективной.

   - Как знаешь, - развел руками Ветулин. - Жаль, если хорошее место дуракам достанется.

   - Мы еще посмотрим, кто умнее окажется? - высказалась девушка на прощание.

   - Полия, ты слышишь? - крикнул лавочник, смеясь. - Здесь хотят платьями торговать.

   - Какими? - донесся сверху женский голос.

   - Очень красивыми! - отозвалась довольная Айри. - Приходите, сами увидите!

   - Пойдем! - поморщился Эдай, ухватив её за руку. - Узнаем о лавке.

   Она решительно вырвалась, и гордо вскинув голову, вышла. А ей вслед раздавалось обидное хихиканье Ветулина.

   Супруг Гарби направился к центральным воротам, украшенным многочисленными металлическими накладками. Он постучал массивным бронзовым кольцом, служившим одновременно ручкой. Калитка быстро отворилась. Широкоплечий раб с ярко начищенным бронзовым ошейником выжидающе уставился на них. Выглянув из-за спины своего спутника, девушка увидела длинную, похожую на коридор прихожую, украшенную колоннами и вазами с цветами, в конце которой ярко блестело пятно внутреннего дворика.

   - Позови Мыслиша, - сказал рабу Эдай. - Скажи, тут пришли узнать насчет лавки.

   - Подождите, - важно прогудел привратник, закрывая калитку.

   При жизни Шило Айри приходилось пару раз забираться в подобные дома. Как и большинство жилищ богатых радлан, этот представлял собой замкнутый прямоугольник со скошенными внутрь черепичными крышами. Скатывавшаяся по ним дождевая вода собиралась во внутреннем водоеме и использовалась для разнообразных хозяйственных нужд. Двери всех комнат выходили в этот своеобразный внутренний двор. Здесь же располагался главный рабочий стол хозяина, за которым он принимал вольноотпущенников и "коскидов". Так назывались невольники, получившие свободу, но до смерти продолжавшие зависеть от главы дома, или свободные горожане, попавшие в материальную зависимость от него. Они выполняли мелкие поручения господина, сопровождали его на важные мероприятия, всячески развлекали, а иногда и защищали в стычках, часто случавшихся на улицах Нидоса.

   Кроме прихожей в передней части здания имелись и еще две большие комнаты, никак не связанные с внутренними помещениями и служившие дополнительным источником дохода для домовладельца. Кто-то держал там собственные лавки, а другие, как Сарвий Корнелл Апер, сдавали в аренду.

   Глядя на Мыслиша, трудно сразу определить, что перед тобой раб. Длинная туника с зеленой полосой по подолу, круглое сытое лицо уверенного в себе человека. Только маленькая серебряная табличка с именем хозяина указывала на его подлинный статус.

   Тем не менее, Эдай являлся все же свободным человеком, поэтому Мыслиш вежливо поинтересовался:

   - Вы хотели меня видеть?

   Муж Гарби тоже знал о влиянии, которым пользуется этот человек в доме советника, поэтому так же вежливо ответил:

   - Мы бы хотели узнать, сдал ли Сарвий Корнелл Апер свою лавку, - и он показал на запертые ворота.

   - Есть несколько предложений, - хмурясь, ответил раб. - Но господин пока не принял окончательного решения.

   - Я бы хотела посмотреть внутри? - вступила в разговор Айри.

   - Можно, - кивнул коротко подстриженной головой Мыслиш - Но я не могу уделить вам много времени. Необходимо проследить за приготовлением обеда.

   - Мы тебя надолго не задержим, - пообещал Эдай.

   На воротах лавки оказался замок, напоминавший тот, что девушка видела в гостинице. За ними просторное помещение с каменным полом, усыпанным обрывками циновок и какими-то тряпками. По скрипучей лестнице девушка поднялась на второй этаж, или лучше сказать, чердак. У самой стены потолок спускался так низко, что стоять приходилось согнувшись. И лишь в противоположном конце, освещенном двумя маленькими, пробитыми под самой крышей окнами, стало возможно распрямиться. Часть досок, служивших полом, сгнила и угрожающе потрескивала при каждом шаге. Но солнце ярко освещало помещение и, судя по расположению окон, здесь долго бывает светло.

   - Быстрее там! - крикнул снизу Эдай.

   Удовлетворенная осмотром, Айри торопливо спустилась вниз.

   - Где здесь вода? - спросила она у раба, когда тот запирал лавку.

   - Колодец на площади Усатой рыбы. Шагов двести отсюда.

   - А канализация?

   Мыслиш указал рукой в другую сторону. - Там слив. Но мочу можно оставлять. Утром и вечером приходят рабы из красильни Мофасука и забирают её.

   - Сколько господин Корнелл будет брать в месяц?

   Раб почесал плохо выбритый подбородок.

   - Я должен еще уточнить, но не меньше двадцати серебряных рахм.

   Девушка посмотрела на своего спутника. Тот скривился.

   - Что-то слишком много, - проворчала она

   - Столько же платит и Ветулин, - заметил Мыслиш. - Обычная цена.

   Айри опять взглянула на Эдая. Тот, вздохнув, кивнул головой.

   - Если господин согласится, договор заключается не меньше чем на год, - строго сказал раб. - И оплата за два месяца вперед.

   Девушка досадливо крякнула.

   - Ваш муж здесь человек новый, - объяснил Мыслиш. - Поэтому и такие условия.