И придет новый день

— Я могу быть откровенна, принцесса? — нетерпеливый кивок. — Неотразима — не достаточно точно сказано. Если какой-нибудь несчастный увидит вас в таком наряде, это будет последний день его жизни. Он не сможет вас забыть и просто сразу умрет, — а про себя подумала, ему еще и помогут умереть, чтобы рассказать никому не успел.

— Значит, так тому и быть.

И принцесса решительно вздернула подбородок. Шальной блеск глаз королевской особы вызвал спазм в моем желудке, как при прыжке с самолета без парашюта. Но может я зря паникую?

Эльфийка решила примерить теперь свой наряд для бала, чтобы убедиться насколько хорошо все вместе будет смотреться. Я так и думала. Ол подправил все-таки фигуру принцессы. Платье нужно было перешивать. Оно оказалось тесно в груди и болталось на талии. Вызванная портниха отказывалась верить своим глазам. Послала за помощницами и приступила к работе, не прекращая удивляться и сетовать. Пока шла подгонка наряда, я занялась подружками принцессы. Красавицы совершенно не стеснялись своей наготы, похоже, в их головах не культивировалась идея излишней стыдливости. Но с другой стороны, если они не знали, чего стыдиться, и мысли их были чисты, то к чему тогда это лицемерное соблюдение приличий? Мы же рождаемся голыми. Одежда должна не прятать, а подчеркивать красоту тела. И юные эльфийки были самым наглядным примером этой физической красоты. Чем больше я на них смотрела, тем отчетливей в моей голове становилась одна непрошеная мысль. По собственному опыту знаю, девушку трудно раздеть, если она считает, что на ней не достаточно привлекательное белье. Но еще труднее удержать красавицу в одежде, если она решит, что ее белье неотразимо и нужно срочно кому-то его продемонстрировать. Перед зеркалами вертелись три бомбы с часовым механизмом, и я даже могла угадать дату предполагаемой катастрофы. И ничего не могла с этим поделать. Механизм запущен, часы тикают, и я слышу движение запущенных шестеренок.

Самым сложным оказалось вытряхнуть девиц из примеряемого белья. Нет, оно без проблем снималось, в этом не было никаких сложностей. Просто красавицы не желали с ним расставаться. Мои заверения, что еще не все готово и требуется доработка пропускались мимо ушей и игнорировались. Прибыли недостающие бальные наряды, я махнула рукой на происходящее безобразие и отошла к окну. Комната заполнилась портнихами и служанками. Двери все время открывались, впуская и выпуская очередных посетительниц. Голову даю на отсечение, хотя похоже, ее снесут и без моего согласия, еще полчаса и во дворце не останется женщины, которая не полюбовалась нарядом принцессы и тем, что под этим нарядом скрывается. Теперь понятно, почему во дворце ничего нельзя утаить. Просто проходной двор какой-то, а не личные покои принцессы. Наконец мне были возвращены вещи на завершающую доделку, все бережно уложено в коробки, и комната опустела по требовательному взмаху руки хозяйки. А я обнаружила себя загнанной в нишу окна, и все пути к бегству были перекрыты. Три пары глаз жадно вглядывались в меня, и во всем происходящем чувствовался какой-то нехороший умысел. Эльфийки переглянулись, произошло чуть заметное толкание локтями, и самая младшая из них (во всяком случае, по виду) леди Ониль, чуть покраснев, решилась наконец высказаться:

— Леди Алия, вы ведь целовались с мужчиной?

— Простите? — я уже поняла, о чем пойдет речь, но что мне было делать? Если бы Айден не предупредил меня, наверное я могла бы выдать невольно государственную тайну и растлить малолетних. Но как теперь выкручиваться из неловкой ситуации? Не проводить же просветительную беседу об отношении полов с наследницей престола, особенно если за это грозят казнить?

— Просто ответьте. Целовались?

— Да, миледи.

— Видите! — еще одно короткое переглядывание и гримасничанье. — И у вас есть дети?

— Нет.

— Я так и думала! Старая колдунья все наврала. В поцелуе нет ничего опасного. Все это сказки для малолеток!

Нужно срочно спасать положение:

— В поцелуе может и нет, но имеет значение, как целуешься. От поцелуя нельзя забеременеть, это точно, но во время поцелуя — легче легкого.

— Что вы имеете в виду?

Хороший вопрос! Почему-то вспомнилась история про аиста и младенца в клюве.

— Ну если вы потеряете голову, и ваш избранник решит, что вы желаете того, что вам и в голову не приходило, а ему как раз ничего другого и в голову не идет, потому что они все так устроены, то вполне так может получится, что вы и оглянуться не успеете, как появится третий. Этакий крохотулечка-эльфенок размером с микроб и с огромным потенциалом роста. Думаю в среднестатистические десять минут сможет уложиться, а больше и не требуется. Это честь не для всякого. Особенно, если девушка занимает такое положение как вы, миледи.

На меня недоверчиво таращились три пары широко распахнутых глаз.

— Глупости, — принцесса поморщила носик, — Мы сами будем выбирать, честь это или нет.

Похоже мой отчаянный призыв к разуму не оставил и следа на их не затронутом растлением сознании. Меня просто не услышали.

— Точно, мной торгуют, как семейным добром, кто больше заплатит, тому и отдадут.

— Вы знаете, что мой жених старше меня на 235 лет? — леди Ониль возмущенно взмахнула руками.

— Ну, это нельзя рассматривать как особый недостаток. Имеет значение только его характер. Возраст — это, знаете ли, скорее даже достоинство, он вас больше ценить будет.

— Да он же старый!

— Это смотря с кем сравнивать. Если с тысячелетним эльфом, то вроде как и не очень стар.

На меня смотрели, поджав губы.

— Вы тоже думаете, что любовь существует только в легендах, а в жизни ее бывает? Все это сказки для доверчивых?

— Нет, я так не думаю, — а, пускай меня казнят… Я не могла их обманывать. В эльфийках было столько открытости, что всякая хитрость и увертки выглядели, как оскорбление. Оставалось только надеяться, что они не смогут меня спросить о том, о чем не знают.

— Вы встретили свою любовь?

— Принцесса…

— Можете не отвечать, я вижу по вашим глазам. Скажите только, это действительно так же прекрасно, как рассказывают?

— Да, но…, - на меня требовательно и жадно смотрели. — Это очень сильное чувство, пока ты любишь и надеешься, что тебе отвечают взаимностью, и очень, очень больно, если тебя отвергают.

— Вы потеряли своего возлюбленного? Но мы думали, что сэр… — на леди Ониль зашикали, и она смешалась.

— Не знаю, что вам про меня рассказали, но мужчина, который мне очень нравился, сказал, что у него есть другая, — я пожала плечами, — так бывает в жизни. Я пережила отказ, неприятно было только то, что я ему открылась. Было бы лучше, если все осталось тайной. Поэтому, леди, приберегите свои чувства для достойного. Для того, кто будет вас любить!

— Ах, какая может быть любовь в договорном браке! Это просто сделка.

— Если вы полюбите своего мужа, то нет. Тогда это будет счастливый брак.

— А если сердце уже занято? — на лицо принцессы легла тень, но она тут же рассмеялась и отвернулась. — Все это глупости. Я услышала то, что хотела. Вы единственная, кто честно сказал, что умеет любить, и как нам теперь известно, поцелуй — это не конец света.

— Вполне может быть и концом, если двое или один, по крайней мере, от этого поцелуя потеряет голову. И если это произойдет с вами, принцесса, то второму такая шалость будет стоить жизни.

— Что ж, может быть. Поклянитесь, что никому о нашем разговоре не расскажете, — на меня смотрели требовательно, но в то же время умоляюще.

— Клянусь.

— Вот и отлично. Через пять дней бал. Надеюсь, все будет доставлено точно к назначенному дню. Вы можете идти.

Меня отпустили взмахом руки. Я покинула королевские покои с чувством грядущей катастрофы.

Айден ждал в одном из залов дворца, занятый разговором с невзрачным мужчиной в форменном мундире. Нужно было срочно что-то придумать. Я не могла нарушить клятву и рассказать, что меня мучило, но и оставить все, как есть, было невозможно. Нужно срочно что-то предпринять, хотя я не видела возможности повлиять на ситуацию и при этом сохранить молчание. Айден видел по моему лицу, что что-то произошло, но вида не подал. Распрощался со своим собеседником и повел меня через залы, как всегда полные народу. В одной из галерей мы оказались одни, Айден взял меня за руку и отвел к окну: