Тяжело в учении

Вздохнув, я достала из сумки конспект по некромагии и погрузилась в чтение. Веселье весельем, а про грядущие неприятности забывать не стоит, как и терять драгоценные мгновения, способные стать пресловутыми камешками на весах удачи.

Сессия шла своим чередом. Я благополучно защитила курсовую по астрологии и почти благополучно сдала травоведение. Если бы не практическая часть, все было бы куда лучше, но мастерица Янка за целый семестр так и не уяснила, что допускать некоторых учеников до варки зелий чревато не самыми приятными последствиями. Последствия эти мы потом ловили еще дня два. Особо шуструю зеленую белочку с упыриными зубками нашли в кабинете мастера Малика. Она бодро наворачивала круги вокруг стола, на котором печальным изваянием восседал старший наставник, судя по разрушениям в комнате, использовавший не самые слабые заклинания из своего арсенала. Увидев наши перепуганные мордашки, с любопытством заглядывающие в раскуроченный дверной проем, мастер Малик в нескольких экспрессивных словах выразил горячее желание свернуть нам шеи. Впечатлившись, мы предпочли спастись бегством. Наиболее устойчивый к подобным преподавательским вывертам Вайшен успел-таки прихватить идущую на очередной круг белочку. Зря, Лион отсутствовал в Школе уже третий день, и спасать нас от мести злопамятного эльфа было некому. Но ее не последовало — то ли мастер Малик пребывал в непривычно добром расположении духа, то ли посчитал ниже своего достоинства разбираться с первогодками из-за белочки, пусть даже и клыкастой. Которая, кстати, через пару часов сама развеялась, похоронив наши планы на ее дальнейшее использование в мирных и не очень целях.

А однажды вечером, накануне экзамена по истории магии, к нам заглянула Шейли. Полюбовалась на наши с Ланкой сосредоточенные лица, оценила количество учебников и прочих пособий, раскиданных по всей комнате, и заявила, что в случае с историей магии помочь может только халява.

— Чего? — не поняла я, с неудовольствием отрываясь от зазубривания дат.

— Ха-ля-ва, — как для слабоумной, повторила Шел, увернулась от прицельно брошенного карандаша и фыркнула: — Вы что, ни разу ее не звали?

— Нет, — помотала головой Ланка.

— Удивительно, — хмыкнула рыжая. — Как вы умудрились все сдать?!

— Действительно, — в тон ей поддакнула я, с треском захлопнув учебник и с намеком помахав им в воздухе.

— Ладно, внимайте, — закатила глаза Шел и нахально уселась на стол, небрежно подвинув книги и тетради. — Поделюсь с вами великой студенческой мудростью, которая по какому-то недоразумению прошла мимо вас… Если в полночь выглянуть в окно, помахать зачеткой и трижды прокричать «халява, приди!», то…

— Придет великая и могучая халява и надает всем по шее за то, что разбудили, — рассмеялась я.

— Ну тебя, — надулась Шейли. — Я вон тоже перед боевой не поверила, так сдала только чудом, и то… Зато перед травоведением не зевала! Из этого следует, что халява существует!

— Из этого следует лишь то, что травоведение ты знаешь гораздо лучше боевой, — вздохнула рассудительная Лана, а я задумчиво покосилась на зачетку.

— Виорика! — возмутилась Лантэлия, проследив мой взгляд. — И ты туда же!

— Да нет, — пожала я плечами, — историю магии я и без халявы сдам, спасибо Рэму.

А вот насчет некромантии не уверена.

Вслух, разумеется, говорить этого не стала — зачем зря подругу нервировать? Она и так неадекватно реагирует, видя меня в обнимку с пособиями по профильному предмету. И разве так ужасно, что я даже во сне некромантию учить продолжаю? Эффективное использование времени, я считаю!

— А вы и в самом деле про халяву не слышали? — не унималась Шел. — Мы громко кричим… Такое не заметить невозможно!

— А мы обычно перед экзаменами «спокойную ночь» ставим, — вздохнула Лана. — Чтобы никто не мешал учить и спать.

Я тоже вздохнула. Потому как одного заклинания тишины, наложенного на комнату, не хватало — очень уж отвлекало от учебы сопение мирно спящей Ланки, — и я ставила дополнительное вокруг своей кровати. Тут уж при всем желании ни про какую халяву не расслышишь!

Ровно в полночь я, отложив конспект по истории магии и погасив светлячка, тихонечко прокралась к окну, приоткрыла его, подивилась мощным нестройным воплям, призывающим халяву… и под подозрительным взглядом проснувшейся от шума Ланки вернулась в постель, гадая, хватит ли моего благоразумия и выдержки, когда придет время последнего экзамена…

На истории магии повезло без всякой халявы — легенду про подвиг Нариса-морехода я, кажется, запомнила на всю жизнь. А мастерица Эрлина так и не смогла забыть мое блестящее выступление на эту тему, а потому сразу же велела переходить ко второму вопросу, с которым тоже проблем не возникло — уж основные этапы зарождения некромантии стыдно было бы не знать даже мне. Чего я действительно боялась — так это дополнительных вопросов на сопоставление дат и событий, но мастерица Эрлина, памятуя о моих «успехах» в сей области, так и не рискнула их задать, с облегчением расписалась в зачетке и радостно помахала мне вослед.

Зачет по общей магии я и вовсе не заметила, потому что принципы и законы за первый семестр и так навязли на зубах, а базовые заклинания оказались до того полезными в быту, что отрабатывались ежедневно и не без удовольствия. Сияющий Остромысл с гордостью отца семейства взирал на бойко отвечающих студентов, не скупился на похвалу и даже не пытался кого-нибудь завалить каверзными вопросами.

Счастливая, я буквально выбежала в коридор, размахивая зачеткой и готовая обнять весь мир.

А минут через двадцать, когда эйфория схлынула, я вспомнила о последнем экзамене и поняла: все, что было до этого, — цветочки, а ягодки, ядовитые и несъедобные, еще впереди… И вряд ли здесь помогут ночные завывания в распахнутое настежь окно!

— Ты сошла с ума! — шипела Ланка, оттаскивая меня от подоконника. — Простудишься, голос сорвешь и вообще…

— И вообще, мне может помочь только чудо, и я его заслужила! — отбивалась от озверевшей подруги я, прокладывая путь к окну и светлому будущему.

— Экзамены высушили твой мозг! — рассердилась Лантэлия. — И теперь тебе нечем думать!

— Верно, — согласилась я и, воспользовавшись тем, что Ланка ослабила хватку, проскользнула к подоконнику.

Распахнула створки, вдохнула бодрящий морозный воздух, вкусный, сладкий, пахнущий недостижимой свободой… И, высунувшись едва ли не целиком, проорала:

— Халява, приди! Халява, приди! Халява, приди!..

Мой вопль души одиноким не был, но именно под нашим окном послышался сдавленный хрип и обидный смешок, и я от неожиданности чуть с подоконника не навернулась. Покачнулась, с ужасом прикинула высоту, зажмурилась и намертво вцепилась в раму, прервав свободный полет в самом его начале. Вздохнула с облегчением — и едва не повторила попытку нырнуть в далекий сугроб вниз головой.

— Зачетка, — холодея, просипела я. — Бесы, моя зачетка!..

И не так уж тут высоко! Разжав руки, я под истошный Ланкин визг прыгнула… и меня рвануло назад, чуть не сломав мной подоконник.

— Дура, какая же ты дура! — орал белый как снег Рэмион, тряся меня словно безвольную куклу. — Ты чего удумала, малолетка ненормальная?!

Перепуганная Ланка всхлипывала, сидя прямо на полу, и смотрела на меня огромными ошалелыми глазищами.

— Зачетку… выронила… когда… халяву… звала… — непослушными губами выговорила я, и взгляд Рэмиона из взбешенного стал столь же шальным, как и у Ланки.

Он выпустил меня, сполз по стеночке на пол и, обхватив голову руками, зашелся в беззвучном смехе.

— Ты… ты… — всхлипывая, силился что-то сказать Рэм.

— Сумасшедшая! — пришла ему на помощь Ланка. — Ты совсем спятила, Виорика! И в этом, — подруга обвиняюще ткнула в Рэма, — виноват Лион!

— Не съест он ее, — вытирая слезы, проворчал приятель.

— Теперь — точно съест, — убито пробормотала я, стеклянными глазами смотря на друзей, а потом, подскочив, рванулась к двери.