Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

В тот вечер Аливьен-иссе, Жемчужина залива, горел огнями, как в новогоднюю ночь. Гавань торгового города пестрела кораблями всех мастей, конюшни полнились жеребцами с лоснящейся шерстью и гривой, кареты окружили главный замок, не давая прохода никому. Вначале жители Аливьен-иссе пытались хоть как-то подобраться к бальному залу, чтобы увидеть высший свет Империи, заглянуть в окна, но стража отгоняла горожан, как юродивых. Обычным эльфам, людям и представителям других народов не дано прикоснуться к роскоши; званый вечер был устроен для тех, чьи решения управляют жизнями.

Прибывали правящие семьи из далеких островов на юге, смуглые и независимые, правители востока, защищавшие Империю год за годом, эльфийские дамы и джентельмены с запада, прибывали представители полудиких пустынных племен. Выбрались из пещер майоминги, оставили норки карриолы, замок окутало трепетание фей. Едва ли не последними прибыли кареты с севера — с земель, на которых стояла столица Империи.

Всего их было две. Из первой вышла сама Правительница — высокая сухопарая женщина с лунного оттенка кожей, пустыми серыми глазами и богатым в скромности платьем. На ее волосах сияла корона, шею обвивало серебро и драгоценные камни, на узких запястьях тихо звенели браслеты. Однако пред ней из кареты вышел мужчина в белом костюме. Чуть согнувшись в спине, он-то и подал леди руку, помогая выйти.

— Спасибо, Михаэль, — поблагодарила мужчину Правительница. Чуть опустив голову в знак того, что благодарность принята, Михаэль Аустенос, кронпринц, взял Императрицу под локоть, как положено джентльмену. Дама приходилась ему родственницей.

Из второй кареты не выходили долго. Изредка из нее доносились голоса: мягкий, но требовательный девичий и гулкий, резкий мужской. Предмет спора не был ясен. Зеваки пытались подобраться к карете, но стража не давала горожанам подойти. Некоторые, молодые стражники, пытались сами вслушаться в разговор на повышенных тонах, их одёргивали более зрелые, наученные опытом вояки.

Лишь спустя десять минут дверца кареты медленно, будто в нерешительности открылась, и из нее вышел высокий мужчина в черном, чьи вороные волосы, завязанные лентой, спускались до лопаток. Это далось мужчине не без труда: широкие плечи не позволяли выходить из кареты свободно. На лице его застыла гримаса раздражения, которую хозяин тщетно, неуклюже пытался скрыть за улыбкой. Как и кронпринц прежде, мужчина подал руку даме, что прибыла с ним.

— Лорд Валентайн, — обратился к нему подбежавший лакей. — Вас ищет леди Астрея.

— Передайте Императрице, что мы сейчас подойдем, — ответил нежный девичий голос, мало похожий на тот, что звучал в момент ссоры. На горящий светом двор главного замка Аливьен-иссе ступила невысокая девушка в белом платье. Ткань обнимала хрупкую фигурку, оставляя оголенной спину и целомудренный вырез на груди. Единственным украшением на девушке были цветы, вплетенные в узел золотистых волос и обручальное кольцо.

— Хорошо, леди Мариэль, — поклонившись, лакей торопливо скрылся в толпе, что занимала всю дорогу до парадного входа.

Взяв жену под локоть, лорд Валентайн молча смерил взглядом замок Аливьен-иссе.

— Улыбайся хотя бы, — вполголоса произнесла леди Мариэль и сама примерила обаятельнейшую из улыбок. Лорд же лишь нахмурился. Сложно было даже представить выражение радости на его хищном лице. Сиреневые глаза, доставшиеся от матери, всегда были холодны. Тем не менее, чуть позже лорд Валентайн соизволил изогнуть губы в неком подобии улыбки. И даже она смотрелась притягательно на лице второго на очереди принца, внука Михаэля Аустеноса.

Пара быстро пошла в сторону парадного входа. Толпа расступалась при виде них. Дамы склонялись в реверансе, джентльмены вторили им, выказывая уважение к генералу Империи, бьющемуся за границы на протяжении всей жизни, и его прекрасной жене. Леди Мариэль Аустенос не безосновательно считалась одной из красивейших женщин Света, хотя память народа еще хранила то, что леди была абсолютно безродной. Лорд Валентайн, наперекор воли семьи, женился на простолюдинке.

— Надо же, даже Герхельд приехал, — заметила леди Мариэль, увидев в толпе невысокую тощую фигуру, пугавшую окружение.

— Предатели, — прошипел лорд Валентайн, послав на упомянутого гостя взгляд исподлобья.

— Прекрати, — зашипела в ответ жена. — Веди себя прилично, забудь о чертовой войне. Нас пригласили сюда показать…

— Я знаю, — оборвал лорд. — Иначе бы меня не пригласили.

— Ты сам виноват, — напомнила леди Мариэль. — Ругаешься с Михаэлем после каждого возвращения замок. Неужели нельзя спокойно побыть в замке день и уехать обратно.

Лорд Валентайн резко обернулся к ней.

— А ты и рада, когда я уезжаю, — процедил принц. — Брать тебя с собой? Я этого не делаю из жалости. Поэтому — замолкни, Мари.

И он пошел в два раза быстрее, буквально испепеляя толпу взглядом. Кто бы мог подумать, что в сиреневом цвете может быть столько злости. Леди Мариэль едва поспевала за ним. Гости званного вечера лишь посылали в ее адрес жалостливые взоры. Ведь леди Мариэль — жена самого жестокого, вспыльчивого, неуправляемого принца в истории Империи. На счету лорда Валентайна и Кровавая декада Каалем-сум, и разорение восточных берегов, и захват земель Грани. Мир еще помнил, сколько девушек он свел в могилу в молодости. Населению Империи, всем до единого, было жаль леди.

А она старалась всем мило улыбаться, встречая каждый жалостливый взгляд собственным лучистым и теплым, хотя на душе теплоты не осталось совсем.

Леди Мариэль — не просто простолюдинка. Мало бы кто узнал в ней ту нищую оборванку-вампиршу, сбежавшую из разрушенного архипелага, что пришла четыре миллиарда лет назад в Аливьен-иссе искать новой жизни. Единственным капиталом была красота — она ею воспользовалась.

Жаркий воздух улицы сменился затхлым замком, пропитанным духами и ароматами пищи и цветов. Гигантский зал заполнили люди, эльфы, представители других народов, толкая друг друга, хохоча. Перед Валентайном расступались все. Лорд целенаправленно шел в сторону трона, приготовленного для Правительницы. Около нее толпу создавать не решались. Императрица вполне могла приказать казнить каждого, кто каким-либо образом выказывал неуважение к ее персоне. Около леди Астреи стоял кронпринц, с улыбкой на лице переговариваясь со смуглой зеленовласой девушкой в золотистом платье. Девушка с обожанием смотрела на Михаэля.

— Опять, — прорычал лорд Валентайн при виде этой сцены. Он с силой сжал ладонь жены — та вскрикнула.

— Держи себя в руках! Это просто Ситри!

— Какая по счету… — донеслось в ответ. На секунду леди Мариэль показалось, что тело лорда Валентайна начало светиться от гнева.

— Сколько лет прошло, — вновь зашептала она. — Не может же он вечно быть вдовцом!

Хлесткая пощечина показала, что может.

По толпе прошел шепот. Люди оборачивались, глазели на новоприбывшую пару, но встретив ярость сиреневых глаз, отворачивались и старательно делали вид, что ничего не произошло. Такой же вид делала сама леди Мариэль. Всем просто показалось. На самом деле супруги вполне счастливы. Они никогда не ссорятся. На самом деле так оно и было… обычно. Валентайн бы не срывал злость на жене, если бы не последний разговор с лордом Михаэлем. Именно он вывел любящего мужа из себя.

Если бы любила еще и Мари…

Нет, сердце леди давно холодно. Супруга она ни капли не любила, как и никого иного. Ей бы больше пришлась по душе корона, трон или город в подарок. Иногда леди Мариэль думала, что было бы замечательно родить ребенка, но мечта упрямо оставалась мечтой. Бесчисленные попытки не приводили ни к чему. Муж не настаивал: зачем существу, живущему вечно, потомки?

Ей больше нравилась служба Империи, чем служба семейному очагу. Впрочем, разве последний существовал? Лорд Валентайн появлялся в столице раз в полгода, в год. Отношения с кронприцем дышали на ладан. Ни о какой семейной жизни речь давно не шла. Тот единственный день в году лорд и леди проводили вместе — на том супружество и кончалось.