Хоббит, который слишком много путешествовал

пехи, все равно в этом бою от них не будет пользы. Шаманы воздели руки к небу и вокруг зверей забушевал магический огонь. Натка взвизгнула. Было видно, что в ее душе борются два противоречивых чувства - желание полностью насладиться захватывающим зрелищем и желание спрятаться и не видеть ужасов, так дети, слушая страшные сказки, одновременно пугаются и наслаждаются. Первый зверь растворился в воздухе под ударами огненных струй и Натка снова взвизгнула, на этот раз радостно. Второй залп. Еще один зверь убит, а второй изрядно покалечен, судя по тому, как он растворяется в воздухе, едва войдя в боевой контакт с первой шеренгой шаманов. Остался всего один более-менее невредимый зверь, который взмахивает несоразмерно длинными руками и земля устилается трупами халфлингов. Натка молчит, ее глаза расширены, ее полностью захватило происходящее, она не в силах ни пошевелиться, ни издать звук. Теперь все шаманы стреляют по одной цели. Пламя взвихряется вокруг зверя и, когда оно опадает, зверя больше нет. Четверо или пятеро халфлингов попали под огонь своих, но в таких случаях не церемонятся, пожалеешь одного - потеряешь десятерых. Шаманы перенесли огонь на русалок. Эти твари передвигаются не так быстро, даже медленнее, чем халфлинги. Хорошо, что твари, охраняющие магические узлы, такие тупые, чего им стоило укрыться в камышах, подпустить атакующих поближе и разметать строй внезапным ударом? Но они тупые и в этом наше спасение. Магическая сила шаманов истощилась, а пятнадцать живых и невредимых русалок медленно, но неумолимо ползут к ним. Я приказываю надеть броню, русалки - это не призрачные звери, против них броня очень даже полезна. Строй халфлингов мерно шагает навстречу врагу. Расстояние между противниками сокращается и вот начинается рукопашная. Обычно твари бросаются в бой не рассуждая, они тупо атакуют ближайшего противника, но русалки почему-то не рвутся в бой. Они ползают вдоль строя, выискивая слабое место. То один, то другой из них плюется ядовитой слюной в надвигающийся строй, но щиты надежно отражают атаку. И халфлинги наносят первый удар. Мечи и трезубцы взлетают и опускаются, ядовитые плевки с мерзким шипением рассекают воздух, некоторые русалки, не надеясь на яд и примитивное оружие, разбрасывают атакующих ударами мускулистых хвостов, но этот прием недолго приносит успех - халфлинги не зря славятся ловкостью. Но победа дается нелегко, сверху хорошо видно, как в центре строя четыре шеренги сжимаются в три, а затем и в две по мере того, как живые занимают места убитых и раненых. Русалки сбиваются в кучу, пытаясь соорудить какое-то подобие строя и края халфлингской фаланги загибаются, грозясь сомкнуться в кольцо. Зелено-голубая масса, ощетинившаяся трезубцами, уже охвачена с трех сторон, и вот все кончено, внезапно, как это всегда бывает. Натка не сразу выходит из оцепенения. Я наполняю ее бокал и вкладываю ей в руку. - За победу! - говорю я. Натка машинально отпивает половину бокала и чуть-чуть приходит в себя. - И часто? - спрашивает она. - Что