Заколдованный остров

завчера… и три, и пять дней назад… Было во всем этом какое-то несоответствие, весьма смахивающее на абсурд.

«И три, и пять дней назад, и десять дней назад, и двенадцать, – подумал Влад. – Как мы считаем дни? Как мы определяем, когда произошло то или иное событие? Где точка отсчета? Каков наш отсчет?

От сотворения мира? Но когда был сотворен мир? От основания Города?

Но когда был основан Город?..»

Мысли были ясными, четкими, точными, мозг работал, как хорошо отлаженный механизм. У Влада возникло множество вопросов, и он понял, что никогда раньше не задумывался над ними; ему просто в голову не приходили такие вопросы!

А как и кем, собственно, был сотворен мир? Откуда взялись Остров, Вода и небо, и что там, за Водой, и что за небом? Как возник Город, кто построил дома и вымостил камнем улицы, кто придумал телефоны и протянул электропроводку? Почему есть «высшие» и есть слуги? Как он жил тысячу, две тысячи дней назад и почему ничего не помнит об этих днях? И какой все-таки сегодня день?..

Влад сидел, оглушенный, чувствуя, что захлебывается под этим водопадом вопросов. Он с силой прижал ладони к лицу, и надетое на палец кольцо надавило ему на бровь.

«Это все из-за кольца, – вновь подумалось ему. – Благодаря кольцу.

Оно здорово прочищает мозги. Так какой же все-таки у нас сегодня день? Второй день Эпохи Кольца – это точно. А по другой шкале?»

Он вновь внимательно просмотрел газету. Однако все его старания были напрасны: нигде, ни в одной строчке не упоминалась хоть какая-нибудь дата. Этот лежащий перед ним лист бумаги мог относиться к любому дню:

к сегодняшнему; вчерашнему… и завтрашнему? А о чем сообщала газета два или три дня назад?

Какое-то новое непривычное чувство переполняло его, оно разительно отличалось от обыденной тягучей тоски, оно призывало к действию; словно звучные трубы трубили внутри, зовя за собой, горяча кровь и заставляя сердце взволнованно трепетать и учащенно биться в предвкушении сулящих надежду перемен. Охваченный этим пронзительным чувством, Влад решительно поднялся из-за стола и направился к дверям кафе, скользя взглядом по безучастным лицам сидящих за бокалами пива и вина горожан. Все лица были чем-то неуловимо похожи одно на другое, и теперь Влад мог твердо сказать, что именно они ежедневно мелькали перед ним в разных местах Города.

Вислощекий хозяин кафе ничего не ответил на вопрос Влада о газетах.

Он неторопливо вытер руки полотенцем и, оставив Влада у стойки, скрылся за темным занавесом, отделяющим небольшой зал кафе от подсобных помещений. Когда Влад начал уже думать, что толстяк исчез навсегда, тот вернулся и выложил перед ним несколько помятых газет.

– Вот все, что нашел, – с равнодушным видом сказал хозяин, вновь взявшись за полотенце. – Остальное уборщики позабирали, да на всякие надобности ушло. Копить их, что ли? Невелика драгоценность.

Влад присел к ближайшему столу и перебрал газеты. Кое-где по бумаге расплывались масляные пятна, кое-где были неровно оторваны большие куски,