Шах королю

Когда до рабыни дошло, что конкретно имел в виду провокатор, несчастная покраснела и сдернула с ложа одеяло, поспешно заворачиваясь в него, как в кокон.

– Глупая. – Квардинг откинулся в кресле. – Ты сколько уже со мной? И до сих пор не привыкла?

– Не привыкла, – буркнула она, обходя мужчину по широкой дуге.

Но… одно неуловимое движение, и жертва, по-прежнему завернутая в импровизированную мантию, чинно сидит на коленях демона.

– Привыкай, – посоветовал он, потянув застенчивую скромницу за волосы. Вдохнул ее запах и удовлетворенно выдохнул. – Пахнешь, как обычно. Думаешь опять о ерунде.

– Я не… – Она осеклась, увидев насмешливо поднятую бровь, и машинально покрутила черный ободок браслета. – А я тебе не противна? Сейчас, когда… ну… это создание…

– Замолчи и слушай. – Собеседник раздраженно вздохнул. – Во-первых, ты глупая. И задаешь глупые вопросы. Во-вторых, это «создание» я воспринимаю отдельно от тебя и не понимаю, как ты можешь быть в связи с этим мне противна. И в-третьих, почему я вообще все это тебе объясняю?

– Но я ведь даже не заметила, что… забеременела… – едва слышно прошептала она, полыхая от жгучего стыда.

– Ты? Кэсс, яне заметил, хотя как никто изучил твой запах. Ты до последнего как-то сдерживала это существо… – Он прервался, потом усмехнулся. – Я опять тебе что-то объясняю. Henba, на тренировках ты больше не машешь мечом. Теперь будешь упражняться иначе. А главное – молчи. Об этой своей беременности не говори никому. Особенно оракулу.

– Почему? – нахмурилась любопытная.

Амон задумался на мгновение, но по странной прихоти все же объяснил, откуда берется сила Динаса и что будет с несчастной, если он узнает. Девушка оцепенела. Умница, все поняла. Рассказчик почти ощутил разгоравшуюся в груди нииды ненависть и продолжил:

– Дальше. После соревнования я избавлю тебя от этого, но… – Демон нахмурился.

Кассандра видела – он не хочет сообщать ей, как именно это сделает, и ласково провела ладонью по льняным волосам, тронутым только ей заметной сединой. Мужчина вздрогнул. До сих пор не привык к подобным прикосновениям.

– Будет больно, – утвердительно сказала она. – И по-другому нельзя.

– Да.

– Я тебе верю.

Он кивнул, коротко поцеловал рабыню и снял с колен.

– Собирайся. И… верь Тирэну. Немного.

Она кивнула и вышла.

На Поприще претендентка, исполненная послушания, встала недалеко от наставника и замерла, гадая про себя – что она здесь делает, если брать в руки оружие ей запрещено?

– Не надо так нелепо скакать, Ви. Насмешить меня до смерти все равно не удастся.

Сотник сделал подсечку, и вампирша рухнула на песок. Зарычала, вскочила на ноги, над ареной пронесся порыв шквального ветра, и разъяренная воительница ураганом бросилась на противника. Натэль тут же ринулась с другой стороны. И только стоящая в стороне Кэсс жадно наблюдала за боем. Но вдруг рядом раздался вкрадчивый шепот Амона:

– Слушай.

– Я не понимаю… – начала было тугодумка, но хозяин встал сзади, положил ладони ей на плечи и провел ими вниз, к запястьям.

По коже заплясало пламя, следуя за горячими прикосновениями. Миг, и тело человечки превратилась в живой факел. Бушующую стихию сдерживали только руки квардинга, которому был не страшен огонь.

– Прислушайся.

Она подчинилась и с удивлением поняла, что различает не только шуршание одежды, не только шелест песка, дыхание или шаги, она слышит… мысли!

Вилора сходила с ума от яростно сплетающихся в душе противоречий. Она бросалась на противника, одновременно ненавидя его и… желая. Эти взаимоисключающие, но неодолимо острые эмоции терзали ее и мучили. Внутри вампирши отчаянно билась в заточении та девушка, которая когда-то учила Кассандру лечить.

– Ви… – прошептала ниида.

Та, к которой обращался этот полный сострадания шепот, застыла. Оглянулась, полыхнув серебристым огнем глаз, шагнула к подруге и… остановилась. Человек в ней жаждал вымолить прощение, а хищник не понимал, зачем извиняться перед тем, кто слабее. Наставник же, пользуясь тем, что ученица отвлеклась, пнул ее в спину так, что раззява ничком полетела на песок.

– Не лови ворон, – посоветовал Тир, без усилия отбивая атаки Натэли, и в то же время легко удерживая равновесие на ставшей вдруг подвижной земле.

Взгляд объятой огнем претендентки переметнулся на сотника. Он получал удовольствие, видя, как подопечные хитрят, нападают, используют стихию. Ему нравилось учить, а еще… Но тут перед носом любопытной нииды словно захлопнулась дверь, вышвыривая прочь из чужой головы. Демон мимолетно оглянулся и прорычал:

– Амон, она наглеет!

Квардинг усмехнулся, переключая внимание Кэсс на себя.

– Когда пытаешься прочесть мысли, пробуй статьэтими мыслями. Не удивляйся им, не оценивай – только наблюдай. Они должны протекать сквозь сознание, словно вихрь – одним потоком. Стоит только попытаться обдумать то, что открылось, и присутствие будет замечено.

– Но как я могу не задумываться?

– Ты задумываешься, когда дышишь? Здесь так же. – И он отступил назад. – Просто слушай.

Несколько минут горе-телепатка пыталась справиться с капризной стихией, которой не нравилось, что хозяин предоставил ее самой себе, но постепенно огонь начал гореть спокойнее, равномернее, и вот уже повелительница пламени закрыла глаза, становясь единым целым с этим воздухом, ареной, песком и теми, кто находился рядом.

Она уже не была собой, не была человеком, она словно существовала везде… и нигде. Ее невесомое тело подхватывал ветер, вызванный движением меча Вилоры, она летела вперед вместе с песчинками, взметнувшимися от падения Нат. Она исчезла, растворяясь в мыслях и чувствах тех, кто был сейчас на Поприще.

Наставник в свою очередь слушал все то, что слушает ученица, слегка помогая ей, не позволяя лезть слишком глубоко в чужие мысли, и в то же время помогая справиться с заданием. Он заставил ее переключиться на девчонку-суккуба, когда почувствовал приближение оракула. Кэсс может читать легкомысленную кокетку сколько хочет – вряд ли та скрывает что-то опасное, а вот в мыслях старейшего демона ей копаться слишком рано. Учует.

– Динас, – коротко поприветствовал квардинг неслышно подошедшего колдуна.

– Для обучения трех девок нужно двое наставников? – насмешливо спросил тот. – Эдак воинство Ада станет краше антарского стада ангелов, коль скоро лучшие воины проводят столько времени с претендентками.

– Оракул снимает с меня… великую честь быть учителем этих куриц? – насмешливо повел бровью Амон.

– Почему она горит? – проигнорировал его вопрос собеседник.

– Это тренировка. Двое упражняют тело, одна – стихию. Как только выйдет ее время, они поменяются местами, – последовало объяснение.

– И долго ей еще так полыхать? – поинтересовался старик.

– Она только встала. – Хозяин нииды ухмыльнулся, глядя на то, как Тирэн в очередной раз отправил на песок Вилору, а за ней, чертыхаясь, полетела Натэль.

В этот момент та, о ком, собственно, и шла речь, перевела взгляд на Динаса. Всего один миг человечка смотрела в древние, подобные бескрайней пустыне глаза, но за этот миг она провалилась в мысли их обладателя, как в омут, и вынырнула обратно. Вежливо кивнула, не задаваясь никакими вопросами. В сознании мелькали успокоительные образы: луг, поле с золотой пшеницей, пруд, где плещется рыба, небо без единого облачка. Кассандра представляла все это, безразлично чувствуя, как старый демон роется в ее разуме. Все воспоминания и сокровенные мысли девушки лежали где-то глубоко под водной гладью, скрытые картиной луга, цветов и солнца.

Оракул нахмурился. Усилил нажим. Бесполезно. Повелительница огня стояла, не шевелясь, охваченная пламенем, а все попытки пробиться в ее рассудок, останавливала идиллическая поляна с цветочками.

– Почему она думает о цветах и луге? – с удивлением спросил колдун.

– Контролирует стихию. Спокойная умиротворенная картина. Это самое простое, что позволяет не погибнуть от перенапряжения, – ответил квардинг. – А может, ей захотелось поваляться на травке. Спроси, если хочешь. Ты здесь с какой-то определенной целью или просто нравится моя рабыня?