Злато-серебро (СИ)

-- Чушь всякая, -- стражник продолжил чтение.

"Вернуться намереваюсь через неделю. Если что услышу в столице о тебе или Эроне, постараюсь разузнать."

Вместо подписи красовался довольно изящный рисунок молодого месяца, силуэт которого перечеркивал узкий лоскут облачка.

Парень отбросил записку на стол, запустил пальцы в буйные кудри, баюкая больную голову. Потом взглянул на Иволгу, которая понуро возилась у очага.

-- Вы, часом, не рассорились?

-- Нет. Совсем нет, -- девушка разожгла, наконец, огонь, пристроила греться воду для отвара и села у стола напротив Кайта. -- Но он ушел, даже не попрощавшись, ничего толком не объяснил. Снова наслал на меня сонные чары. Всегда так поступает, когда хочет отделаться. И другие чары накладывает без спроса, -- она с обидой вспомнила первое превращение в белочку. -- Знаешь, как это неприятно?

-- Догадываюсь, -- с несколько наигранным сочувствием сказал парень. Способность Серпа быстро, без разговоров и убеждений утихомирить подружку вызывала легкую зависть. В то же время Кайт отлично понимал, что имей он дар и начни поступать таким же образом с любимой сестренкой, к примеру (а иной раз очень хотелось!), их дружба быстро сошла б на нет.

-- Мне он тоже письмо оставил, -- девушка вынула из-под передника кусок пергамента и протянула Кайту.

Серп оставил ей не только послание, но и сигнальный желудь. Это встревожило Иви, но делиться страхами с Крестэлем она пока не хотела.

"Птаха, мне срочно нужно в Регис. Мерта сказала, Нетопыри меня не ищут и никогда не искали. Значит, ошейник надел кто-то другой. Наведу справки, встречусь кое с кем и через неделю вернусь. Сил должно хватить. Скажи Вермею, что меня дней семь не будет, срочно понадобился родичам в Пироле. Ни с кем о моих делах не болтай. Впрочем, от Крестэля правду можешь не скрывать. Я написал ему, чтобы он не оставлял тебя без помощи. Амулет по-прежнему действует. Если что, тут же окажусь рядом. Серп."

-- С Вермеем я сам поговорю, -- пообещал стражник. -- Незачем тебе ходить в замок.

-- Можно мне прочитать, что он тебе написал? -- Иволга чуть зарумянилась, но глаз не опускала.

Кайт хмыкнул и протянул записку. По мере чтения девичьи щеки алели все ярче, зато с лица исчезло тоскливое выражение.

-- Спасибо, -- пробормотала она, возвращая послание. -- Не стоило мне тебя вчера целовать.

-- Стоило-стоило, -- усмехнулся Кайт. -- И мне приятно, и Полумесяцу твоему полезно быть настороже.

Иволга, неумело пряча довольную улыбку, встала и вернулась к очагу, проверить воду. Чайник уже напевал ворчливую песенку, поблескивая начищенными медными боками, и девушка кинула пригоршню сухих трав в большую глиняную кружку.

-- Вот, подожди немного, пусть настоится, -- Иви поставила перед парнем накрытое блюдцем питье. -- Эта Мерта, она ведь трактирщица?

-- Да, -- кивнул тот, не в силах отвести взгляд от вожделенного взвара, один запах которого бодрил.

-- Откуда же она знает про дела Нетопырей? Серп рассказывал, те строго блюдут свои тайны.

-- А мне приходится блюсти чужие, -- проворчал Кайт, вовремя вспомнив предупреждение чародея. Мол, недовольна хозяйка "Клыка" его болтливостью. -- Пить-то уже можно? -- стражник придвинул кружку поближе, опасаясь, что девушка примется выпытывать.

-- Нетерпеливый ты, Кайт. Чем лучше заварится, тем быстрее поможет.

-- Пока оно заваривается, я от боли умру! -- простонал Кайт, картинно прижав ладонь ко лбу. -- Помогать некому будет!

-- Светлое Солнце! Какое счастье, что у мужчин не бывает женских недомоганий, -- усмехнулась девушка. -- При малейшем нездоровье вам начинает мерещиться путь к новому воплощению. От похмелья еще никто не умирал. -- Парень насупился, но хвататься за голову перестал. -- Скажи, Мерте можно верить? Она не отправит Серпа в ловушку?

-- Нет, ей это ни к чему. Да и поладили они с чародеем на зависть, как я понял.

-- Ты ведь тоже знаком с Мертой?

-- Знаком.

-- Отведи меня к ней, пожалуйста.

-- Зачем? Она старая-престарая. С Серпом они просто болтали, ничего такого...

-- А я ничего такого и не думаю, -- сказала Иви запальчиво. -- Я хочу побольше узнать о делах Серпа, раз уж он сам ничего не соизволил объяснить.

-- Вряд ли Мерта захочет с тобой откровенничать, -- Кайт полагал, что бывшая Нетопыриха не то что откровенничать, просто разговаривать с Иволгой не станет, но постарался смягчить суровую правду.

-- Ты пей, пей, уже готово, -- девушка сочла разумным немного обождать с уговорами. Пускай страдальцу хоть чуть-чуть полегчает, глядишь, проще будет согласие получить.

Кайт тут же снял с кружки блюдце, оросившее стол горячим дождиком, подул на парящий отвар и осторожно сделал первый глоток. Иви терпеливо молчала, пока стражник пил, то и дело обжигаясь.

-- Я уж попытаюсь добиться от трактирщицы ответов, -- продолжила разговор, когда парень, переведя дух, отодвинул опустевшую кружку. -- Кайт, миленький, ну пожалуйста, -- взглянула умоляюще. -- Ты меня только проводи до трактира. Или хоть дорогу объясни.

-- Ладно-ладно, -- сдался Кайт, осознав, что Иволга не отстанет. -- Помолчи, не канючь, в висках отдается, -- прикрыл глаза. -- Завтракать сегодня не буду.

***

Вопреки предположению Иволги, Серп сначала отправился не в Регис, а в Залесный. Он решил, что расспросить Саликса и Р эвена, кастеляна Залесненского замка, будет не лишним. Кто-то ведь отдал им приказ приглядывать за новым палачом, которого доставили в город по чародейскому переходу, связанным и еще не совсем пришедшим в себя после общения с лассой. Тот самый Нетопырь, что надевал ему ошейник? Другой чародей? Чародей ли?

В открытую соваться в городишко было глупо: его там слишком хорошо знали. И, что важнее, неизвестно, как отнеслись к бегству ссыльного. Может, плюнули и забыли, может, получили приказ хватать, коли объявится. А тратить лишние силы на возможные столкновения со стражей в его положении чересчур расточительно.

И Серп, выйдя из перехода в сырой дубраве неподалеку от городка, терпеливо дожидался ночи в надежде незаметно пробраться в Залесный тем же путем, что и выбрался -- лунными лугами. Бледноликая Госпожа, увы, пряталась за низкими осенними тучами, не думая снисходить до нужд чародея. Пришлось раздеться, обернуться нетопырем и по воздуху добираться до замка.

Серпа позабавила ирония: совсем недавно он опасался преследования Нетопырей, а теперь сам несется над землей на кожистых крыльях летучей мыши. Орден не зря выбрал эмблемой ночную тварь. Она не только отличалась бесшумностью и незаметностью, ее хрупкое пушистое тельце по какой-то причине не ограничивало возможности пользоваться даром, как большинство обличий животных, птиц и гадов, не говоря уж о рыбах и насекомых.