Три смерти и Даша (СИ)

Антона отвезли в ту самую психиатрическую больницу по месту жительства, из которой они с Ликой сбежали. Правда, потом должны были перевести в отделение для душевнобольных преступников, но не перевели. В себя Антон так и не пришел и до конца жизни не произнес ни слова.

— Здравствуй, Антон, — поприветствовал его Рома. Он был здесь, чтобы помогать, а не судить.

Антон ничего не ответил и даже не посмотрел на врача. Он больше ни на кого не смотрел. В его взгляде, направленном в себя навечно застыла невыносимая боль.

Рома посмотрел в невидящие глаза Антона и его снесло и захватило волной этой боли, словно бы он подключился к пациенту и почувствовал то же, что и он. Через несколько секунд он немного отошел от шока.

"Вот она — любовь и ее последствия", подумал он и отправился в женское отделение. К Кате. Он без стука открыл дверь и с порога заявил: "Кать, я тебя люблю. Давно."

"Я знаю," — обалдело отозвалась Катя.

Через три месяца они поженились. Через полгода после свадьбы родился их первый ребенок.

Мать Лики срочно вызвали из деревни — на опознание. Она поселилась у родственников — ночевать в квартире с огромным кровавым пятном на полу она не могла. Кровь въелась в некрашенные доски пола и пятно оставалось там еще много лет — сначала — почти в первозданном виде, потом, когда кто‑то из родственников решит сдать квартиру — под слоем краски. А когда квартиру продали — новые хозяева сменили полы.

Марина и Леша разработали и запустили в производство мотоцикл, который сразу же оценили и полюбили байкеры всего мира. Несмотря на мировую известность в школе, где они учились, их портреты не повесили на стенд "Наши знаменитые выпускники". Мотоциклы — это же несерьезно.

Со своим биологическим отцом Марина познакомилась, правда, случайно. Жизнь — не сериал, и тайну своего рождения она, к счастью, так и не узнала. А ее отец — ученый с мировым именем — долго смотрел на нее, как в зеркало, но так и не понял, кого она ему напоминает.

Отец Димитрий и матушка Людмила продали квартиру, купили дом в частном секторе в том же районе и организовали семейный детский дом.

Для Лейлы произошедшее с Дашей стало судьбоносным — именно тогда она решила стать психиатром.

Кинолог Иванов пытался, но так и не смог ее забыть. И нашел ее. По запаху.

Сначала Лейла испугалась (она его тоже не забыла), но, когда он рассказал о себе всю правду — поняла и даже не особенно удивилась.

Даша стала журналисткой. Ей было предначертано умереть насильственной смертью, но все никак не получалось. Она умерла в возрасте 103–х лет, в теплой постели, во сне.

А я… Однажды ночью я услышала плач ребенка.

— Слышишь, ребенок плачет? — спросила я у Него?

— Нет.

И ты не слышишь?

— Нет, — отозвалось Оно.

— Иди, видимо, это твой.

И я пошла.

Это была девочка. Родилась она совсем недавно, но уже умирала. Когда я взяла ее на руки, она успокоилась. Ее брат — близнец лежал тихо и я его не заметила и не забрала. Утром его нашли. Живого, разумеется.

В старой тряпке, в которую был завернута девочка, я увидела какую‑то бумажку. "Аполлинария", прочитала я.

Когда я вернулась домой, Аполлинария заснула на моих руках.

— Знакомьтесь, это наша дочь, — сказала я.

15.03.2012