Агентство «Аргентина»

— И настоящий гном его не удивил?

Она пожала плечами.

— Удивил, но не сильно. Он же ребенок, в сказки еще верит: увидел гнома и никаких вопросов, как так и надо!

— Святые ежики, хорошо, хоть это гном оказался, а не голодный вурдалак!

— Зачем тебе понадобилось брать мальчишку домой? — сердито спросил Ява. — Неужели нельзя было кому-то другому поручить? Или в детдом оформить?

— Нельзя!

— А теперь что? Теперь Ньялсага, вместо того, чтоб с заклятьями арбалета разбираться, сидит в агентстве и думает, что с твоим учеником делать! У нас что, проблем мало?

— Откуда я знала, что он ключи потеряет и в агентство явится? Я что, провидец, что ли?!

- Вот и думай теперь сама, что дальше делать!

Ньялсага вынул из кармана куртки синий ежедневник.

— Да заткнитесь же вы! — он стукнул книгой по столу. — Вопите, как пьяные гоблины, голова от вас кругом идет!

Алина положила руку ему на плечо.

— Ты, главное, не нервничай, ладно? А то ты как будто слегка не в себе. Почему?

Ньялсага открыл книгу и перевернул пару страниц.

— Три человека пытаются свести меня с ума, а потом удивляются, почему я слегка не в себе, — проворчал он. — Так, ближе к делу… бывали уже у нас случаи, когда люди ненароком узнавали, то, чего им знать не следовало. Продавщица круглосуточного киоска в прошлом году с лепреконом столкнулась, а как-то по весне люди на остановке гоблинов увидели…

Алина сделала несколько шагов по комнате и остановилась напротив кресла, в котором сидел Ньялсага.

— Будешь корректировать ему память? — спросила она.

— А ты что предлагаешь? — поинтересовался Ява. — Пусть он всей школе расскажет, что гнома встретил?

Он уселся на диван и положил ноги на шаткий низенький столик.

— Ты, Алина, сама себя превзошла! Лучше бы пирожки постряпала, это все-таки не так разрушительно.

Алина-барракуда решила нападки Явы игнорировать и повернулась к Ньялсаге.

— Я, конечно, понимаю, что виновата, но… раньше память ты память изменял только у взрослых людей. Но Соловьев-то — ребенок!

Ньялсага захлопнул ежедневник.

— В том-то и загвоздка. Как заклинание подействует на взрослых, я знаю, а вот как оно повлияет на ребенка… трудно предугадать!

Алина насторожилась.

— То есть?

Ньялсага потер небритый подбородок.

— То есть, он может забыть не только сегодняшний день…

— А что еще?

Заклинатель пожал плечами.

— Что угодно. Родителей, свою прежнюю жизнь, и даже собственное имя!

— Э? Даже так?! Святые ежики, это как-то… — неуверенно начал Бахрам.

— Мне никогда еще не доводилось накладывать заклятья на детей, — признался Ньялсага. — Я понятия не имею, что может произойти. Вот если бы это был детеныш кого-нибудь с волшебной кровью, тогда все ясно… но твой Соловьев-то — обычный ребенок!

В комнате повисло молчание.

— Этот вариант не подходит! — твердо сказала Алина-барракуда.

— А то, что он разболтает, что видел настоящего гнома — подходит? — осведомился Ява.

Ньялсага поднялся и сделал несколько шагов по комнате.

— Если бы у меня было время, я создал бы заклинание специально для него. Он бы забыл только то, что видел здесь. Но, — заклинатель побарабанил ручкой по столу. — Не могу я сейчас тратить время на твоего пятиклассника! Первым делом — заклинания на арбалете и Гинзога. Все остальное — потом.

Он взглянул в сторону соседней комнаты.

— Делай с ним, что хочешь, но следи, чтобы он язык за зубами держал. В школе сейчас каникулы? Отлично. Посади под замок — и пусть посидит пару дней. И телефон отключить не забудь. А там видно будет…

Ява поднялся с дивана.

— Если мы через два дня будем в Своре, то пятиклассник Соловьев нас волновать не будет.

— Вот именно. Слушайте дальше. Ты, Ява, возвращайся в «Химеру». Твой защитный амулет я сейчас обновлю… Бахрам, ищи гномов и вези сюда. Запри их здесь хорошенько, да сгиллу замкнуть не забудь! Алина, тебя с Соловьевым я сейчас отвезу домой. Ты поговори с ним, чтоб он не болтал, проведи воспитательную работу. Или лучше я…

— Нет уж, я сама!

Она открыла дверь в другую комнату.

— Соловьев, собирайся, — скомандовала Алина-барракуда и прищурила глаза. — Чем это вы тут занимаетесь?!

Пятиклассник Соловьев и гном Фикус были поглощены изучением свойств едкой слюны гнома.

— Смотрите, Алина Сергеевна, что он умеет! — завопил Соловьев, завидев на пороге учительницу. — Вот это так суперспособности! Фикус, давай!

Польщенный гном приосанился, скорчил рожу, которая несомненно должна была означать: «Могу еще и не это!» и плюнул. Белый линолеум зашипел, задымился, и на полу возле шкафа образовалась черная безобразная дыра.

— Ух, ты! — выдохнул потрясенный Соловьев, рассматривая прожженный пол. — Круто!

— Это совершенно не круто! — отрезала Алина. — Фикус! Прекрати сейчас же!

Она повернулась к пятикласснику.

— Сию же минуту едем домой!

И многозначительно прибавила.

— Нас ждет серьезный разговор.

Однако пятиклассник Соловьев начал серьезный разговор немедленно.

— А Фикус?

— Что — Фикус? Он здесь останется.

Но случилось непредвиденное: Соловьев уперся и наотрез отказался уезжать без новоиспеченного друга.

Алина-барракуда использовала все известные ей педагогические методы, прекрасно срабатывавшие даже в буйных девятых классах, но потерпела неудачу и в отчаянии махнула рукой: спорить с пятиклассником времени не было.

— Тролль с вами, — устало сказала она, делая вид, что не замечает выражения лица Явы, молча наблюдающего за происходящим. — Пусть твой дружок с нами едет. Но только до завтра, ясно?

Обрадованный Соловьев закивал.

— И дома у меня — не плеваться! — как можно строже сказала Алина.

Пятиклассник Соловьев и гном Фикус отбыли вместе с Ньялсагой.

На «Зеленый дракон» персонально для Фикуса, пришлось наложить кое-какие заклинания, чтобы гном чувствовал себя спокойно, кроме того, по дороге Ньялсага намеревался провести с пятиклассником вдумчивую беседу, а по приезду домой к Алине — начертить на двери парочку сгилл, которые бы не позволили Фикусу самовольно покинуть квартиру.

Алина же села в машину к Яве и всю дорогу дулась, намекая на то, что неплохо бы ему извиниться за свое поведение, но Ява по части игнорирования женских намеков был большой мастер, так что ей волей-неволей пришлось начать разговор первой.

— Высади-ка меня у магазина. В доме хлеба — ни крошки. И овсянка кончилась. А ребенок должен получать полноценные калорийные завтраки, которые обеспечат его необходимыми…

Ява остановился у небольшого супермаркета.

— Можешь меня не ждать, — милостиво сказала она. — Сама дойду. До моего дома — десять минут проходными дворами.

— Не задерживайся, — предупредил Ява. — Ньялсага с твоим детским садом возиться не станет, на меня скинет. А я нянькой работать не собираюсь!

Она сердито хмыкнула.

…По продуктовым магазинам Алина любила ходить, не спеша, обдумывая рецепты, которых знала великое множество. Хорошо бы, конечно, погулять в супермаркете подольше, чтобы Ява вдоволь успел насладиться общением с пятиклассником Соловьевым. Отомстить за то, что когда совсем недавно, когда она угощала друзей изысканно приготовленными спагетти по-неаполитански, Ява ни с того, ни с сего вдруг процитировал: «Бог создал продукты, а дьявол — поваров». Правда, позже, он клялся, что не имел в виду ничего такого, но Алина была знакома с Явой не первый год и отлично знала цену его клятвам и заверениям.

Она купила пакет овсянки, яблоки и изюм, необходимые для полезного и богатого витаминами завтрака ребенка-школьника. Какое бы ужасное будущее не ожидало ее, как бы ни трещал мир, грозя развалиться, еще два дня ребенок должен получать сбалансированное полезное питание. По истечении же этого срока с учительницей географии пятикласснику Соловьеву лучше было бы не встречаться.

С такими невеселыми мыслями, она покинула магазин и поспешила домой. На улице уже темнело, зажглись фонари, вспыхнули неоновые вывески магазинов и кафе. Возле киоска Алина привычно свернула в подворотню: дворами можно было добраться до дома гораздо быстрей, а хулиганов она не боялась.