Белый город (СИ)

Пленяющая масса опять вернулась, теперь заперев его в дурацкой позе с поднятыми руками, и опять пришлось прятать гнев, вспоминая напутственные слова учителя о том, где и как надо гнуть шею… Мишка снова удалил запирающий движения камень. От мокрой одежды на радужном стеклянном полу натекли совершенно неприличные потёки воды, выглядевшие так нелепо, что колдун расхохотался, на миг представив, как смешно они выглядят в таком особенном месте.

— Вы что, с ума сойтить?!!

Оглянувшись на голос, троица увидела около открывшейся двери бабку неизвестной национальности с метлой в руках. "Классическая Баба-Яга" — подумал Мишка. Хассанские ярко синие шелковые штаны дополнялись иритской кожаной курткой, южными ичигами и банданой бандитского вида. Метла была новёхонькая, что и вызвало в подсознании мысль о том, что ею не метут, а, значит, она колдовская!

Так и оказалось, только всё волшебство метлы проявилось в том, что при опускании её к мусору, тот втягивался вовнутрь, как в пылесос. Но почти беззвучно. Также всосалась и накапавшая на пол вода. Бабка к разочарованию посетителей, оказалась просто дворником. Или привратником. Пристукнув к ноге палкой метлы, как прикладом, она разоралась:

— Кто ещё тут такия?!! Чаво прийтить?!! Вас кто пущщать?!!

— Бабуль, мы учиться…

— Ба-буль?!.. Сам ты, дедуль!.. Что же, нельзя в дверь войтить? Скажу Магистре, он те покажет, ба-буль!

— Бабушка, ты не сердись… Мы же в первый раз!

— В первой?

— В первый!.. Правда, в первый!.. Мы и не знаем, куда входить, кого спросить…

— А чаво ж ты на ночь глядя прийтить? Дня тебе не было?.. И пола загадил… я уж намыла, чтоб тебе!..

— Мы нечаянно, бабушка, в море упали, вымокли, сыро там, в море-то!

— Ты мне уши не сушить… В море он… Куда вас теперь?… А слуг зачем притащил?!

— Так не слуги они. Мы все учиться!.. Тебя как звать-то, бабушка?

— Я ть-те дам, звать! Это я — звать! А ты прибегать!… Понять, что ли?!

— Понять, бабушка, всё понять…

— Ладно… Вон в ту дверь идить, рядом с моей… Соседи будеть… А утром Магистр разберать, как вы сюда дойтить… И назад не шастать! Там всё найтить!.. Только постель я вам не дать, охламоны… А звать меня все Хайдар!

— Хайдар?! "Метла", значит?

— Ты, хассан, молчать! Сказано, Хайдар, значит так и зовить!

— Прости. бабушка…

— Идтить уж… Внучок!

— Хайдар, приходи к нам, напиток пить…

— А сладкое дадить?

— Найдём сладкого!..

Последние слова были правдой. Заботливая мать сунула сыночку горшок сушеных сладостей, так что оставалось только найти, где есть вода, и как её вскипятить. Но войдя в указанную дверь, "соседи" всё необходимое сразу обнаружили.

Это был полевой номер гостиницы. Кусок луговины, через которую, весело журча, протекал ручеёк. Вокруг расстилались моря травы. Вдали синели и белели вершинами горные хребты, по пути к которым Айлар быстро приложился лбом к невидимой преграде, после чего ходил осторожнее. Он определил границы помещения, нашел за настоящим камнем интимное место, а дверь для выхода стояла так же, как и у фонтана, сама по себе во чистом поле.

После долгого дня плавания по направлению волшебной стрелки, тела требовали отдыха, и много времени не понадобилось разведчикам на то, чтобы в маленьком котелке вскипятить воду, поставить фантомный стол и скамейки. Расстелили шкуры, умылись в ручье, разложили сушить мокрую одежду, уютно сели ужинать. А перед глазами всё ещё мелькали блики волн, непослушный драный парус, тащивший плот туда, куда хотелось ему, неуклюжие попытки грести и качающиеся под ногами циновки плота.

Бабка бесцеремонно явилась под конец ужина, смело налила в свою кружку мятно пахнувшего настоя и ухватила сушеные, с сахаром, фрукты, которые начала весело грызть крепкими беззубыми дёснами. Почти ничего нового она не рассказала, кроме того, что обычно гости приходят из своих дверей, а уж где и как они туда попадают, ей неведомо. Только три двери её слушаются из всего кольца. Для гостей, её "девичья", да ещё сторожевая, где у неё хранятся мётла с тряпками, да устроена маленькая кухонька.

Оказалась Хайдар ириткой из Иллирии, которая с детства попала в рабство, но к счастью, срама девичьего не знала, сразу попала в услужение к волшебнику, и даже мужа имела, только схоронила, а дети по свету носятся. Теперь она тут, привратницей, доживает свой век. Работа несложная, пейзаж вокруг красивый, а к одиночеству она уже привыкла. Да и появляются иногда новенькие, развлекают.

Спали спокойно. Закрыли дверь стенкой, пытались отгадать по волшебной карте, в каком месте расположена гостевая поляна, но никаких намёков не нашли.

Утром их разбудило существо, отличавшееся такой лохматостью, что косички можно было плести даже на толстенных губах. Ростом в половину их собственного, оно обладало такими непропорционально увеличенными формами, что казалось слепленным из нескольких мясистых шариков. Лицо с маленькими злыми глазками украшал огромный хоботообразный нос, такой же волосатый, как и всё остальное тело.

— Ни хао као ан, карана чахта ху!

Первые слова произнёс принц, в обучение которого входили дежурные фразы на всех языках мирового "диска". Пока Мишка с Айларом удивлённо продирали глаза, принц успел вскочить, изобразить верчение рукой в знак приветствия и пробормотать, уже по-иритски:

— Мы рады приветствовать мудрейшего в нашем жилище…

— Да, ладгно тут, соломой пылить!.. Вы кто?… Бабка гнаорала, я гне погнял гничего… Пугагная ворогна!…Стол сами, что ли мастерили? Варвары… Гничего поизящгней гне придумали?.. И чего припёрлись?.. Вы кто?..

— Я принц Сарпании, Верт Охотник…

— А это, когнечгно, твой брат, и тоже пригнц?! И вы прилетели гна золотой птице, а этот южагнигн, разумеется, указывал дорогу, которую узгнал в детстве от умирающей бабушки, да?!

— Простите, мудрейший, но причём тут бабушка?

— Гну, дедушка, какая разгница! Гне пыли соломой, говори толком!

— Мы приплыли на плоту, потом поднялись сюда, к фонтану…

— Я и говорю, гна птице…

— Зачем, на птице, просто вот так…

— Что, все трое?

— Все… А стол на одну ночь… Зачем нам изящный?

— А ты кто? И гне пыли…

— Я воигн. Из клана Сурка, Королевство Гарвия, на севере…

— Гне пыли соломой, я згнаю, где Гарвия и где север, гно разве воигны у вас летают?

— Я начальник южной армии, кларон Мроган по прозвищу Ящерица…

— Ой-ой-ой!.. А я, вот, не кларогн, простой байзагн… Бездельгник, згначит… Ты, кларогн, гне маши регалиями, здесь огни гни к чему… Я думал, ты в охрагне, раз воигн, гно похоже, ошибся, видишь, как пригнц глазами хлопает, волгнуется, а этот, жёлтый, готов мегня проглотить… Ты тоже летаешь, жёлтый?!.. Только короче… Смотри-ка, и вправду летает… А без камгня, или, что там у тебя в поясе?… А-а-а!!! Я так и згнал!.. А ты, пригнц?.. То-оже! А ты, воигн?!

— Зачем Вы издеваетесь, я не пойму… Мы хотели учиться… Сюда добрались с большим трудом… Можем и уйти, если не нужны… Но издеваться… лучше не надо…

— А то мгне худо будет, да?

— Неважно, кому, но ничего хорошего ждать не приходится!..

— А ты гне боишься, воигн, произгнося такие слова?!

— Бояться можно в диком месте, полном неизвестности, или там, где я нарушаю известные мне правила и знаю, какое наказание может последовать… Но здесь, на разумно созданной поляне, где скупой смысл написан в каждой травинке, я не боюсь. Мне жалко будет потерянного времени, и обидно за несбывшиеся мечты, но трусости я пока что не испытывал, мудрейший…

— Обиделся, згначит… "где скупой смысл"… это же гнадо так витиевато выражаться… Что же, гни разу гне испугался в жизгни?!

— Пугаться — свойство природное. Испуг — это защита, помогающая мозгу быстро принять решение, пока хозяин от растерянности не знает, что делать… А бояться можно только осознанно, когда уже знаешь, что страшно, а что — нет, и в какой степени! Я пугался. Много раз! Потому и живой до сих пор!